На этой неделе дети всего мира понесли огромную потерю — на 95-м году жизни умерла Астрид Линдгрен, подарившая миру Карлсона, Пеппи, Эмиля, Ронни, Расмуса и еще многих всеми любимых героев, теперь уже ставших хрестоматийными. За свою жизнь Линдгрен написала 84 книги, 40 киносценариев и несколько пьес. Ее произведения переведены почти на все языки. Если сложить весь тираж книг великой сказочницы в стопку, то получившаяся конструкция превысит Эйфелеву башню в 175 раз! И весьма приятно, что добрая половина этого тиража издана в нашей стране.
С Астрид Линдгрен советских детей познакомила Лилиана Лунгина. Началось знакомство с человечка с пропеллером. Лунгина первая перевела со шведского три повести о Малыше и Карлсоне.
— Дело было в конце 50-х, — говорит сын переводчицы, кинорежиссер Евгений Лунгин, — мама приносила домой детские книги пачками до тех пор, пока случайно не наткнулась на нового автора. Ее фамилия была Линдгрен, а книга называлась “Малыш и Карлсон, который живет на крыше”. Ее прислали в издательство “Детская литература” для ознакомления. На родине шведская писательница издала свои повести о летающем человечке еще в 55-м году, за что и была награждена самой престижной в области детской литературы Андерсеновской премией. Прочитав эту вещь, мама пришла в восторг и тут же взялась за перевод. А я в детстве знал Карлсона наизусть. Цитировал беспрестанно. Самой моей любимой фразой была “лучше умереть, чем есть цветную капусту”. Дело в том, что когда я был маленький, то терпеть не мог эту самую капусту. А чего стоит “спокойствие, только спокойствие”! Теперь это уже классика.
По словам Лунгина, Линдгрен приезжала в Москву раза четыре. Всякий раз она останавливалась у них дома на Новом Арбате.
— Линдгрен всегда привозила кучу подарков, — вспоминает Евгений. — Я щеголял в майке с Карлсоном, в кепке с Эмилем. В Швеции ведь под нее целая индустрия была создана. Сам я впервые встретился с Линдгрен, когда мне было года три-четыре. Она прилетела в Москву, и они условились встретиться с мамой около Большого театра. А я был опознавательным знаком — сидел у матери на руках.
Сразу после того, как книга вышла в свет, она стала дефицитом. Весь тираж скупили буквально в считанные дни. Линдгрен не колеблясь дала “добро” на дальнейший выпуск, хотя это и не приносило ей прибыли. Тогда в нашей стране сделать деньги на издательском деле было просто невозможно.
— Вообще из-за нашей тогдашней государственной политики много чего случалось, — опять же рассказывает Лунгин. — Взять, к примеру, историю Пеппи. Ее сначала не хотели опубликовывать по причине “буржуазности” характера девочки. Чему, дескать, она может научить советских детей? Книгу напечатали уже не в “Детгизе”, а в “Молодой гвардии”. А вот в книге об Эмиле маму настоятельно просили убрать фрагмент застолья на ферме. Уж больно оно выглядело шикарным. Аргумент выглядел сногсшибательно — “нечего дразнить”.
Возможно, по-настоящему Линдгрен популярна лишь в России и в Швеции. У нас хоть у кого спроси, кто такая Линдгрен, ответит каждый. А Карлсона обожают и дети, и взрослые. О феномене всенародной любви к этому герою говорит и актер Московского театра сатиры — “заслуженный Карлсон” Спартак Мишулин.
— Я очень сожалею о смерти Астрид Линдгрен... За столько лет показа спектакля “Малыш и Карлсон, который живет на крыше” зал всегда полон. Я думаю, потому что он — воплощение ребяческой мечты. А без нее жизнь грустна. С кем же, как не с лучшим другом детей, можно разобрать машинку, залезть на крышу, подрезать мамину юбку! Да, он хитрый, может прикинуться больным, чтобы получить варенье, но совсем не злой. Для достоверности сначала я даже пробовал летать, как и он. Ну не так, как Копперфильд, конечно, меня поднимали вверх на веревках. Но на одном из спектаклей крепление дало сбой, и я упал. Слава богу, ничего себе не повредил. И спектакль не сорвал. Через несколько минут действие продолжилось. Ну а я, чтобы спасти положение, сделал вид, что все так и было задумано. Даже сказал Малышу: “Видишь, как опасно не заправиться вареньем!” Потом от летной практики мы отказались. Я стал просто появляться на сцене, выходя из темноты. Кстати, о варенье, плюшках и разных там сладостях, которые так любит Карлсон. В свое время в благодарность юные зрители щедро одаривали меня всякого рода вкусностями. Думали, раз сам Карлсон все это обожает, то и я тоже должен любить. Можно даже было обходиться без зарплаты, если бы съедал одни только эти сладкие презенты, уж точно с голоду бы не умер. А сколько детских рисунков понадарили, различных игрушек: и мягких, и пластилиновых, и пластмассовых фигурок Карлсона, Малыша, фрекен Бок. После премьеры я раз и навсегда стал для ребят Карлсоном. На улице, в школах меня именовали не иначе как Карлсоном. Некоторые подходили, здоровались, передавали приветы от друзей. Был такой случай, что мне, ну точнее, Карлсону, передала привет из больницы одна тяжелобольная девочка.
Анимационный русскоязычный Карлсон появился тоже в 1968 году. Его родитель — художник Анатолий Савченко. На вопрос о том, как появился на свет именно такой в меру упитанный и в самом расцвете сил рыжеволосый мужчина, он воскликнул: “Это все равно что спросить у матери, почему у нее родился, к примеру, мальчик!”
— Карлсон — полностью плод моей фантазии, — говорит Савченко. — Представление о человечке с пропеллером я, безусловно, имел еще задолго до того, как нарисовал его. Перед тем как начать работу над первой серией мультфильма, которая, как известно, называется “Малыш и Карлсон”, я еще раз перечитал сказку, посмотрел шведские иллюстрации. Скажу честно, они мне не понравились. На мой взгляд, заграничный Карлсон выглядел не очень симпатичным. Мне он виделся более карикатурным. Живого прототипа у моего Карлсона не было. Это своего рода шарж, только без адресата. Над его созданием я корпел, дай бог памяти, около месяца. Мой вариант мужчины в полном расцвете сил тогдашний худсовет “Союзмультфильма” одобрил сразу же, без колебаний. Проблема возникла с озвучанием главного героя. Претендентов было достаточно. Однако режиссер мультфильма Борис Степанцев остановил выбор на кандидатуре Василия Ливанова.
— Не менее любимый персонаж в этой работе, уже во второй серии “Карлсон вернулся”, — добавляет Анатолий Михайлович, — это фрекен Бок. Ее образ тоже собирательный. Это этакая смесь злючки и ведьмочки. Помню, что Фаина Раневская, а мы с ней были дружны, даже немного обиделась на меня, когда впервые увидела нарисованный вариант героини, которую ей предстояло озвучивать. Не очень ей сначала приглянулась эта дамочка. Она решила, что это шарж на нее. Пришлось убеждать в обратном. В итоге Фаина Георгиевна сыграла просто великолепно.
А вот Клара Румянова, чьим голосом говорит Малыш, сразу прониклась симпатией к персонажу. Клара Михайловна вспоминает, что, как только увидела рисованного мальчика, то почувствовала исходящую от него теплую энергетику.
— Он показался мне таким нежным, милым, добрым, — говорит она. — Если бы он мне не понравился, не взялась бы за работу. Это одна из моих любимых ролей, а всего их у меня более ста. Во время работы над мультфильмом мы все время шутили. Несколько раз даже отходили от сценария. Добавляли свои реплики. Борис Павлович со смехом бранил нас за отсебятину: что-то потом убрали, а что-то оставили. Так, например, родилась крылатая фраза: “Ну, продолжим разговор”. Ее придумал Василий Борисович. И она прижилась. А после записи члены группы подарили мне кадр из мультика. Он у меня с тех пор и висит. На нем изображен Малыш, держащий на руках долгожданный подарок — щенка.
— Насколько я знаю, на родине Линдгрен анимационного варианта истории дружбы летающего человечка и мальчика нет, — продолжает рассказывать Анатолий Михайлович. — А в один из визитов писательницы в нашу страну, тогда еще СССР, наш режиссер Борис Павлович пригласил ее на просмотр мультфильма. Шведская сказочница осталась очень довольна увиденным. Степанцев планировал снять еще и третью серию. Предполагалось, что ее, как и повесть, назвали бы “Карлсон опять шалит”. Но сначала были другие работы, а потом Борис Павлович умер...
Нравились Линдгрен наши постановки и других ее сказок. Вот что рассказывает другая переводчица сказок Линдгрен, Людмила Брауде, об их совместном посещении питерского театра на Литейном в 87-м году. Там давали “Пеппи Длинныйчулок”.
— Астрид не знала русского языка, ее сопровождал гид, — говорит Людмила Юрьевна. — Почти после каждой переведенной реплики она пихала меня в бок и восклицала: неужели это написала я! Ей очень понравилась актриса, сыгравшая главную героиню. К сожалению, сейчас не помню, как ее имя.
Брауде познакомилась с Линдгрен в 1987 году, когда писательница прилетела в Ленинград, чтобы получить Золотую медаль Льва Толстого, ее вручают защитникам детства.
— Тогда мы впервые встретились, — рассказывает переводчица. — Хотя заочно были знакомы еще с 62-го года. Я хотела написать предисловие к ее книге “Расмус-бродяга”, а информацией об авторе почти никакой не располагала. И написала Линдгрен письмо и отправила послание в одну из шведских газет, адреса-то писательницы я не знала. Попросила журналистов передать его адресату. Вскоре она мне ответила.
Астрид Линдгрен показалась мне очень доброжелательной, остроумной, веселой и интересной собеседницей. Она запомнилась мне еще и как очень музыкальный человек. Помню, как после посещения в Ленинграде выступления казачьего ансамбля она еще долго напевала услышанные мелодии, пыталась даже подтанцовывать.
Бывала я и у нее в гостях, в Швеции. Дома у Линдгрен жило множество ее героев, воплощенных в дерево, металл, материю и прочие материалы. Их до сих пор шлют дети со всего мира.
