Цирк ранним утром — совсем не то, что вечером. Без слепящих прожекторов и грома оркестра.
— Алле! Алле! — подгоняемая длинным кнутом — шамбарьером — лошадь, вся в мыле, шумно всхрапывает...
— Ап! — худенькая девчушка в промокшем от пота трико снова и снова пролетает мимо лошадиной спины, беспомощно повисая на лонже...
— Алле! Ап!.. — все точно так же, как и сто лет назад...
“Эту историю рассказал мне давным-давно, еще до революции и войны, мой добрый приятель, славный клоун Джеретти”. Так начинает свой знаменитый рассказ “Ольга Сур” Александр Куприн.
Но Ольга Сур — не выдуманный автором персонаж. Ее отец, цирковой предприниматель Вильгельм Сур, приехал с женой из Германии в тысяча восемьсот шестьдесят каком-то году. В России родились их дети — Альберт, Отто-Рудольф, Марта и Ольга. Все они стали прекрасными наездниками. Ольга, кроме того, исполняла в цирковых балетах и пантомимах, чрезвычайно популярных в те времена, главные роли. Публика ее боготворила...
Куприн много и с любовью писал о людях цирка. Он был своим в мире закулисья, прекрасно знал и семейство Сур. Читаем дальше.
Ольга “была главной красой и очарованием” цирка папаши Сур. Она “вся, от волос цвета ореха до носочка манежной туфельки, была сама прелесть... Кто ее видел, никогда не позабудет ее нежного лица, ее ласкового взгляда, ее веселой невинной улыбки и милой грации всех ее движений... Что же удивительного в том, что в Ольгу были влюблены все поголовно...”
В том числе и сам Куприн. В своем следующем рассказе, “Легче воздуха”, он описывает печальную историю неудавшегося сватовства простого, бедного артиста, не признанного публикой и потому отвергнутого суровым хозяином цирка Суром.
В жизни все обстояло иначе.
Отказом ответили Александру Куприну. И не богач отец, а сама Ольга.
— Милый Александр, — сказала девушка. — Мне очень приятно ваше предложение, но... Загляните поглубже в свою душу, и вы поймете, что любите не меня, Ольгу, а ту дерзкую и смелую артистку, которой каждый вечер рукоплещете и преподносите букеты...
Без привычного вам праздничного блеска цирковой мишуры, без ореола романтики и риска ваша влюбленность очень скоро поблекнет и увянет, как сорванный цветок. А я... Я просто не смогу жить без цирка. Простите меня. И останемся друзьями...
“Ольга Сур вышла замуж за грека Лапиади, который был вовсе не королем железа, и не атлетом, и не борцом, а просто греческим арапом, наводившим марафет”, — с горечью заканчивает рассказ обиженный отказом девушки Куприн. На самом же деле избранником Ольги стал незаурядный атлет, борец и дрессировщик лошадей Александр Лапиадо. Он не был греком, его настоящая фамилия — Королев. Иностранная же фамилия — всего лишь псевдоним, непременный атрибут русских дореволюционных афиш.
Ольга и Александр очень любили друг друга. Через год после их свадьбы родился мальчик, которому родители, проча цирковое будущее, дали звучное имя Донат. Но младенец умер. Двух следующих сыновей, которых опять нарекли Донатами, постигла та же участь. Четвертого сына супруги назвали Александром. Затем родились две дочери-красавицы: Калисса и Клеопатра. Все трое стали известными цирковыми артистами.
...Умерла Ольга совсем рано, в возрасте сорока двух лет. Но успела оставить после себя целую поросль русских цирковых династий, и сегодня украшающих манежи России и мира.
l l l
...Мы сидим с правнучкой Ольги Сур, заслуженной артисткой России Мариной Лапиадо, и листаем фотоальбомы. Марина сама — словно ожившее фото из старинного альбома. Недаром среди ее почетных званий есть и такое экзотическое, как “Королева африканского пляжа”, присвоенное ей поклонниками красоты в ЮАР.
— Лапиадо, Королевы, Папазовы, Кох, Авьерино, Соболевские — да из номеров ваших родственных кланов можно составить целую программу!
— Причем самую разнообразную: в ней были буквально все жанры конного цирка, жонглеры, эквилибристы, клоуны, дрессировщицы, воздушные гимнасты, иллюзионные аттракционы. Только вот укротителей хищников среди нашей родни никогда не было. А сколько “кровей” смешалось в наших жилах за шесть поколений! Немцы, русские, греки, поляки, грузины. И все вместе — артисты русского цирка.
— Судя по сохранившимся фотографиям, дети-внуки Сур унаследовали не только профессию, но и красоту.
— Семейной легендой стал такой случай. Однажды перед началом вечернего представления в Бухаре хватились, что в зале нет ни единого зрителя. Побежали в кассу, где сидела мамаша Сур. Та разводит руками: мол, ничего не понимаю, все билеты проданы!.. За кулисами — полная паника. И вдруг, ровно за минуту до начала, в ложе появляется эмир Бухарский собственной персоной. Оказывается, он велел скупить все билеты, чтобы никто из простых смертных не помешал ему наслаждаться зрелищем.
Эмир влюбился в юную Клеопатру Лапиадо, засыпал подарками... А потом послал к ее отцу парламентария-свата, обещая все блага мира. Но строптивая наездница наотрез отказалась от чести быть даже самой любимой женой в гареме. Эмир, считавший себя всемогущим, пришел в ярость и велел циркачам немедленно убираться из города...
...Про детей артистов цирка говорят, что они “родились в опилках”. Как правило, это фанатично преданные цирку люди. И мне трудно представить, чтобы потомственная артистка поступила иначе. Позже она вышла замуж за клоуна Жоржа.
— А фамильные особняки у Суров были?
— Все свои немалые средства Вильгельм Сур вкладывал в строительство временных цирков, преимущественно на юге России — в Киеве, Харькове, Одессе, Ростове-на-Дону и других городах. Кроме того, он содержал большую конюшню, верблюдов. Так что на особняки денег не оставалось. Но его дочери были женщинами обеспеченными. Работали они очень много: исполняли и гротеск на лошади, и джигитовку, и высшую школу верховой езды. И могли себе позволить одеваться по последнему слову парижской моды — наряды они выписывали только из-за границы.
— Марина, завсегдатаи цирка впервые увидели вас на манеже совсем ребенком. Вы самостоятельно выступали с дрессированными шпицами.
— Раньше цирковым артистам, выезжавшим на зарубежные гастроли, не разрешали брать с собой детей. Мама с папой уехали в ФРГ, оставив меня на попечение бабушки Калиссы. А она постоянно брала меня на репетиции, потому что просто некуда было ребенка деть. Подражая бабушке, я стала подавать ее дрессированным собакам команды. Это увидел директор цирка и уговорил бабушку выпустить меня с номером на утреннике (разумеется, бабушка и дядя, Юрий Авьерино, стояли за барьером — в поле видимости собак). Так потом и пошло. Выходить на публику для меня было естественно и легко. К тому же — красивое платье, музыка, аплодисменты... Но запомнилось другое. Вскоре приехала погостить бабушка Клеопатра. И привезла игру с летающими колпачками! Я сразу собрала всю детскую компанию, мы стали играть... Пора ехать на представление, а я ни в какую: ну как можно оставить такие замечательные колпачки! Все-таки в пять с половиной лет колпачки куда важнее, чем работа...
Бабушка Калисса очень обиделась. А вернувшись после представления, рассказала, что за кулисы приходил человек, который специально пришел в цирк, чтобы увидеть маленькую дрессировщицу. А ее-то и не было. И зритель ушел расстроенным. Не знаю, был ли рассказ бабушки педагогической находкой или все случилось на самом деле, но переживала я жутко. Наверное, в тот момент во мне действительно родилась артистка...
— Теперь вы весь номер проводите на велосипеде и практически лишены хоть какой-то возможности воздействовать на своих собачек.
— Ввести в номер велосипед придумал папа, Владимир Папазов. Он в деда — такой же неиссякаемый фантазер. Мало ему наших номеров, он и другим артистам вечно конструирует аппаратуру, что-то дельное советует.
На репетициях вокруг собак, бывает, суетятся сто человек, но во время спектакля животные все делают только сами. Добиться этого очень сложно. Ведь далеко не каждая псина сможет запрыгнуть на мой мчащийся велосипед или пробежать между стремительно мелькающими спицами колеса. Случается, что задумаешь трюк для одной собаки, а исполняет совсем другая — та, которой нравится это проделывать.
Иногда животные даже придумывают трюки. Однажды Лайка заигралась и не увидела, что все другие уже покинули манеж. Зову — не слышит и продолжает бежать по вращающемуся кругу, как белка в колесе. Пришлось мне слезть с велосипеда, взять ее на руки и унести с манежа. Это было так смешно, что мы тут же решили закрепить собачью импровизацию. И специально приучили Лайку спрыгивать с пьедестала позже всех — и только на аплодисменты публики. Или вот зрители хохочут, наблюдая, как кокер-спаниель, взбежав на горку за компанию с маленькими пуделями, застревает наверху, якобы не решаясь съехать. И разворачивается, и скатывается спиной... А вы присмотритесь, какие рожи он корчит — это же прирожденный комик!
— Ваша дочь тоже рано стала профессиональной артисткой. Помню ее веселый детский номер с хулахупами на моноцикле (одноколесном велосипеде). А теперь она с отцом — под самым куполом цирка. Каково матери смотреть, как они летают там без всякой страховки?
— Переживаю, конечно. И гораздо больше, чем в то время, когда сама была на месте Владлены. Если бы не травма, после которой врачи запретили мне работать в воздухе... Мама тридцать лет крутилась в зубнике — и ничего, а у меня вот проблемы с позвоночником. Для Владлены мы этот трюк на всякий случай убрали. Кстати, он сейчас и не в моде...
Мы с Олегом разрешили своему ребенку работать без страховки, только когда убедились, что уровень мастерства и физической силы позволяет ей это делать. Репетиции начинали даже не на лонже, а на двух толстых веревках, потом перешли на местную лонжу, и лишь затем сняли и ее. Мужу я доверяю полностью. А Владлене постоянно внушаем, как важно быть собранной и думать только о трюке. Однажды кто-то из своих ей помахал, девочка развеселилась. Летит — и смеется. Ну, мы ей дома устроили серьезный “разбор полетов”...
— Ваш муж, Олег Ананьев, тоже из цирковой династии?
— У него папа — юрист, мама — медик. Но в пятнадцать лет он увидел заезжий цирк — и пропал человек! Тут как раз объявили набор учеников в номер “жокеи-наездники” Александрова-Сержа. Олег был неплохим спортсменом и прошел по конкурсу. Чтобы родители отпустили Олега из дома, Александров-Серж даже до совершеннолетия оформлял над ним опекунство.
Потом, уже после армии, Олег попал в номер Мерденова, стал джигитом. И мы встретились в одной программе. Когда поженились, он упорно репетировал и вскоре вошел в наш семейный воздушный номер. Чтобы отдел формирования программ уж наверняка не смог отправить нас в разные города.
...А незадолго до этой встречи мы с подружками гадали — просто так, баловались на святки. И мне нагадали, что я вскоре выйду замуж за какого-то Олега. Я посмеялась: мол, нет у меня таких поклонников. Девчонки сказали: “Значит, еще где-то скачет на белом коне”.
А лошади в династии Сур всегда приносили счастье...
