Десять лет назад лидер группы “ДДТ” Юрий Шевчук после съемок в фильме Сергея Сельянова “Духов день”, где он сыграл в заглавной роли, дал слово себе и своим музыкантам, что в кино больше ни ногой. Около полугода работая на картине, Юрий практически забросил родной коллектив, вследствие чего он чуть не развалился. Но прошло время, и Юрий опять взялся за старое — снимается в фильме “Вовочка” (режиссер-дебютант Игорь Мужжухин, продюсер Сергей Жигунов).
Рок-звезда в образе бомжа с водочкой и килечкой, с “Ой мороз, мороз...” культурненько отдыхал аккурат под памятником В.И.Ленина в подмосковном Абрамцеве.
— Хорошо устроились, — заметил корр. “МК”, — но того не ведаете, что продюсер приехал.
— А что?! Все по сценарию. И в бутылке — вода. Хотя, если честно, перед тем, как про коня запеть, мы с моим партнером Сергеем Степанченко, он Деда Мороза играет, коньячку все-таки употребили. И песня сразу пошла.
— Как вы думаете, почему вам предложили сыграть именно бомжа, а не нового русского или романтического героя?..
— ...не любовника, не Шварценеггера и даже не Снегурочку? Значит, что-то они во мне увидели от бомжа. Вообще, я неплохо про это знаю. Я же на Колыме работал, видел настоящих бичей. Помню, в Мурманске поднимается канализационный люк, а оттуда хрипатым голосом: “Парень, дай прикурить”. Об этом можно много говорить, об этой свободе от всего, эдаком канализационном космополитизме. Такие столкновения! Из них и рождаются искры.
Сейчас, сидя под Лениным, мучительно думаю, о чем говорить. А режиссер мне: “Не думай ни о чем, гони, и все. Ты же не просто бомж, ты бомж-философ, Диоген”. А во мне нет той свободы, как на кухне с друзьями, когда расслабишься. Там действительно можно говорить про все, что в голову приходит.
— Значит, петь легче, чем играть?
— Легче. Но сниматься интересно. Другое мироощущение. Иногда это необходимо — повариться не в своей кухне, расширить пространство.
— Слышала, что вас пришлось долго уговаривать. Что-то останавливало?
— Сценарий. Поначалу он мне не понравился. Въехал с третьего раза. С другой стороны — фильм про детей, для детей, а также их родителей. У нас мало хорошего детского кино.
— Вы не сдержали слово. Поймут ли вас ваши музыканты?
— А мы решили в этом году отказаться от больших гастролей. Время от времени будем, конечно, выступать, но очень мало. Устали от суеты. Нельзя каждый день петь одни и те же песни: перестаешь в них верить. Я чувствую какой-то тупик, и творческий в том числе. И мне легко об этом говорить потому, что это нормально.
— Думаю, ваши фанаты расстроятся — ни концертов, ни дисков.
— Альбом будет. Сейчас готовимся к записи. Туда войдут песни, написанные за последние год-полтора. И студия наша “ДДТ” будет работать. Будем записывать всякие разные молодые группы. А в свободное время хочется посмотреть вокруг себя, на себя. Содрать в очередной раз кожу, встретиться с тем Юркой Шевчуком, который 20 лет назад начал писать песни. Может, он и говорить со мной не захочет, скажет: “Ну ты и оборзел, сволочь жирная!” Это действительно очень важно. Тогда Господь, может, и поможет, и родится что-то новое, живое, а не какой-нибудь монумент мраморный.
— Решили уйти в народ, как Толстой?
— Нет. Даже у Толстого это не получилось. Помните у Волошина? Лев Толстой проснулся в 4 утра и решил уйти в народ. Нащупал под койкой солдатский туесок с необходимыми вещами, перекрестил детей и на цыпочках вышел из дома. В доме никто не спал. Такой пафосный уход трагикомичен. Я понимаю, что-то закончилось, но коль я не умер, надо жить как-то дальше. Лучше красиво и хорошо. Красиво — значит изучать мир, жизнь. Мне это до сих пор безумно интересно. Буду много ездить, смотреть, пробовать делать что-то новое. Вот почему сегодня я здесь, на съемочной площадке в роли бомжа.
Помню, несколько лет назад я присутствовал при беседе Сокурова с Дмитрием Сергеевичем Лихачевым. И Саша как бы извинялся перед Дмитрием Сергеевичем, что он не занимается великими формами литературы, а занимается таким паршивым делом, как кино. А ведь Сокуров — гениальный человек, и то, что он делает, настоящее кино. И я увидел такую боль в этом человеке — он до сих пор ищет свое кино и так мучается. Вот это, наверное, и есть кайф!
Кроме того, что Шевчук вживается в роль бомжа, во время съемок он написал песню. Называется “180 сантиметров назад” — красивая баллада о матери. Говорит, что, может, напишет еще что-нибудь, время-то есть. А пока развлекает и напрягает съемочную группу крутыми текстами типа: “Путин едет по стране на серебряном коне...”
