“Агата Кристи”: За год мы ничего не сделали

  Завтра исполняется ровно год с тех пор, как “Агата Кристи” волею судьбы из квартета превратилась в трио. Смерть клавишника группы Саши Козлова по большому счету начинает сказываться только теперь. Саша был очень незаметным человеком, интервью давать не любил и всегда прятался за спинами двух амбициозных братьев-фронтменов. К тому же песен он по сравнению с Глебом и Вадимом Самойловыми написал не так много, всего 17, с учетом композиций, где Александр был и соавтором. Однако степень влияния Саши на звук и общее настроение в группе была велика настолько, что до сих пор Глеб и Вадим все еще плохо представляют, в каком направлении им двигаться дальше. Некий оптимизм вселяет лишь то, что у участников “Агаты Кристи” не пропало само желание двигаться. На днях уральские рокеры тихо отметили 14-летие группы и решили, что пора прервать временный творческий отпуск. “ЗД” стала первой, кому делегированный остальными музыкантами Глеб Самойлов поведал о настоящем и будущем “Агаты Кристи”.
    
     — Уже год как с вами нет Саши Козлова, и создается впечатление, что коллектив расклеился. Это так?

     — Первые полгода после смерти Саши концерты нам давались очень тяжело. Было ощущение, будто исчезло что-то очень важное. Но группа героически выстояла, и если раньше мы играли с ощущением, что Саши с нами нет, то теперь мы чувствуем, что он с нами и поддерживает нас.
     — Очень обнадеживающее ощущение, но впечатление, что коллектив все еще переживает период глубокой стагнации, очень стойкое...
     — Нам не хватает третейского судьи между Вадиком и мной. Саша в творческом смысле выполнял в группе именно эту роль, и в спорах по поводу концепции альбома или песен я всегда рассчитывал на человека, с которым можно объединиться. А сейчас вот мы с Вадиком иногда просто не знаем, что дальше.
     — И как же с этим быть?
     — Речь идет о том, чтобы в течение года записать новый альбом. Наверное, впервые придется обойтись без жесткого отбора песен — просто каждый напишет то, что напишет. Будем друг другу помогать, невзирая на то, нравится песня или нет. Конечно, получается кто во что горазд, но будем надеяться на общее мышление, которое, по идее, должно уже выработаться за 14 лет, проведенных вместе.
     — Какие-то результаты этого “общего мышления” уже проявляются?
     —Это можно будет сказать, когда напишутся хотя бы три-четыре песни, а сейчас почти ничего нет. Есть какие-то наброски и одна более-менее законченная песня у Вадика. Точно знаем только то, что анализ нашего депрессивного состояния окончательно завершен. Альбом “Майн Кайф” исчерпал эту тему. Мы поняли, что записали самую мрачную пластинку группы, и больше стонать о своих болячках нет сил и неинтересно. Хочется чего-то, если и не жизнеутверждающего, то по крайней мере жизнезащитного.
     — Вот и сенсация! “Агата Кристи” затеяла вымучить из себя лучезарный позитив?
     — Быть позитивными у нас просто не получится. Мы, наверное, еще не настолько профессиональные лицемеры, чтобы писать песни в до мажоре, а чувствовать при этом совсем другое. Музыка все равно передаст наше истинное состояние.
     — Вам наверняка будет нелегко без клавишника... Не собираетесь подыскать замену (Саше)?
     — Никогда этого не будет. Мы даже никаких собраний по этому поводу не устраивали, просто сразу решили, что место Саши не займет никто. Во-первых, это нечестно по отношению к его памяти, во-вторых, мы просто не сможем привыкнуть к новому человеку.
     — Оставшись втроем (с барабанщиком Владимиром Котовым), вы получили шанс превратиться в классическую рок-группу, в смысле традиционного набора инструментов: гитара, бас-гитара, барабаны. Без всех этих компьютерно-клавишных выкрутасов. Не возникало шальной мыслишки попробовать?
     — Мы попробовали один раз, когда у нас вылетел компьютер с партиями клавишных и всякими примочками. Дело было в Алма-Ате. Стадион, толпа, перед нами “Би-2”, и тут компьютер ломается окончательно. Пришлось мне взять бас-гитару по старой памяти и перед концертом наспех, минут за пятнадцать до выхода на сцену, репетировать. Получился ранний “ZZ Top”, и Лева с Шурой из “Би-2” потом сказали, что компьютер нам совсем не нужен.
     — Ну и?
     — Я очень не люблю играть на бас-гитаре. С тех пор как мы ввели партию баса в компьютер, я, наверное, вконец обленился.
     — Зато уж на светские скандалы силенок, похоже, хватает. Братец твой ныне — главный сердцеед молоденьких журналисток и герой их же разоблачительных мемуаров. Откуда, собственно, время для творчества возьмется?! А ты что? Ждать ли новых любовных триллеров?
     — За Вадима не буду отвечать — это его дела. Я же содержу теперь две семьи: бывшую — то есть жену и ребенка, которые остались в Москве, и девушку, с которой живу сейчас. Насколько это любовный триллер — не знаю. “Разоблачать” вроде здесь нечего.
     — Ну как? Бывшая жена, девушка. Присутствует некий драматический излом...
     — Разве только в том, что я последний из всего коллектива, кто так долго держался — в смысле развода. Но осенью это все же произошло и со мной.
     — В загс по новой ни ногой?
     — Нет, почему же? Собираюсь снова жениться. Жду победы радостных надежд над прежним опытом.
     — А что за мутная история с твоими манифестами и заявлениями во всяких леворадикальных изданиях? Депрессивный декаданс в творчестве довел до необольшевизма во взглядах? Или просто на Лимонова насмотрелся? Большевики-то всех “декадансников” в свое время ведь расстреляли, ты знаешь?
     — Во время работы над саундтреком к фильму “Сестры” Сергей Бодров мне часто звонил и полушутливо приветствовал: “Алло, это идеолог русского фашизма Глеб Самойлов?”.
     — Хороши шуточки!
     — Он просто обыгрывал название нашего альбома “Майн Кайф!”... Нет, я не необольшевик, но дружу с патриотическим лагерем.
     — Наверное, все же — ура-патриотическим? Подлинные патриоты — это мы. Они — маргиналы.
     — Вы, наверное, тоже. И они — тоже. Каждый — патриот по-своему. Сразу оговорюсь, это только мои убеждения, и вешать ярлыки на всю группу не надо. Так вот люди, с которыми я там общаюсь, в принципе настолько же маргинальны, как и вы, то есть газета “Московский комсомолец”. Радикализм всегда маргинален...
     — С той лишь разницей, что одни предлагают вновь превратить страну в концлагерь, а другие — открыть ее миру...
     — Ну, там тоже очень разные люди собрались, среди них очень много молодежи с горящими глазами. В любом случае они мне симпатичнее, чем “Идущие вместе”. Я, конечно, не политический деятель, потому что меня все время колбасит — то в одну сторону, то в другую. Тем не менее я вижу правду и на вашей, и на их стороне, и для меня пока не совсем понятно, где правда окончательная.
     — Вернемся лучше к музыке. Десятилетие “Агаты Кристи” вылилось в довольно громкую и помпезную акцию. А через год вам уже — 15! Что делать-то будем: хоронить рок-легенду или чествовать?
     — Праздновать, конечно. Ситуация, кстати, очень схожая с той, которая предшествовала нашему прошлому юбилею. Перед десятилетием группы пресса нас тоже активно хоронила, предвкушала провал, полное отсутствие народа в зале и т.д. Но все вышло ровно наоборот. “Олимпийский” разорвали. Надеюсь, что через год все так и будет. Мы, конечно, будем готовиться. Скоро проведем собрание, обсудим концепцию и начнем рубиться.
     — Что-то маловато оптимизма в интонациях. Видимо, мрачность ваша просто неистребима. Вы хотя бы чему-то радуетесь?
     — (Пауза.) Я ищу. (Пауза.) Ну вы, конечно, спросили... Ха-ха.
    

Что еще почитать

В регионах

Новости

Самое читаемое

Реклама

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру