Из мембраны телефонного аппарата дохнуло смертью.
— ...А ведь у тебя двое детей. Не боишься, что с ними что-нибудь случится? По дороге из школы, например...
Ольга Павловна помертвела, и телефонная трубка выпала из ослабевшей руки...
На следующий день она принесла заявление в местный РУБОП: защитите! Христом Богом!..
Тамошние парни долго чесали свои крепкие затылки:
— Н-да... Ситуация...
Закавыка была в том, что, судя по всему, защищать Ольгу Павловну Жабину нужно было не от налетчиков и громил, а от вполне респектабельной фигуры директора Тучковского автотранспортного колледжа Игоря Гаврилова.
...А все начиналось аж в 1988 году, в Тучкове, что в Рузском районе. Ольга Жабина только закончила институт, получила специальность художника-модельера, вышла замуж и родила дочь. Жить начала счастливая семья. Правда, с родителями мужа — Александра Коровина. Его отец работал в Тучковском автотранспортном техникуме. От техникума и получил жилье — половину одноэтажного домишки, построенного полвека назад. Кто знал, что этот домишко станет яблоком раздора. Да еще какого!
В 1989 году буквально через дорогу началось строительство четырехэтажки. Все бы ничего, а только и коровинский дом, и все такие же соседние дома были тут же отрезаны от водяного и теплового снабжения. На все возмущения тогдашние городские головы и Тучкова, и Рузы, и сам Гаврилов, на чьей территории шло строительство, предложили:
— Вы потерпите годок-другой, пока строится дом, а мы вместо ваших халуп предоставим вам квартиры в новом доме. Вы только жалоб больше никуда не пишите.
Да какие уж тут жалобы, когда на горизонте маячит собственная трехкомнатная квартира. Даже не верилось, что еще чуть-чуть — и можно будет справлять новоселье.
И вдруг летом 1992 года семейство Коровиных узнает сногсшибательную новость. Оказывается, все квартиры в новостройке давно распределены и никаких Коровиных среди новоселов нет. И сразу же вчерашние чиновники-добряки вместе с директором техникума уходят в глухую оборону: но-но-но! Нечего тут заливать! Ваша очередь на квартиру еще не подошла. Окопались тут всякие...
Тогда Коровины вычислили в только что сданном доме пустующую трехкомнатную квартиру, вселились в нее, мигом поставив железную дверь, и тоже ушли в глухую оборону. Более того, Коровины не рискнули покидать квадратные метры в утлом домишке, где они были официально прописаны. Кто его знает, как фишка ляжет, а вдруг их силой выселят из новостройки? Тогда вообще без крыши над головой прикажете оставаться?
И действительно — возмущенным всесильным директором зловредному семейству была объявлена самая настоящая война. Местные почтари по приказу Гаврилова аж до 1999 года не принимали у них квартплату, и они жили непрописанными. Когда дело через семь лет все же дошло до суда, Гаврилов прописал в квартире только старшего Коровина — Александра Николаевича, а также детей — Дарью и Александру. Что до остальных, то заявил: этих кровопийцев вижу в первый раз и прописывать не буду. Вот когда вспомнилось мудрое решение: не покидать домика, пока окончательно не решится вопрос с пропиской. К слову сказать, и до сих пор Ольга Жабина с матерью мужа прописаны по старому адресу — в старом домишке. Вот такое разделение семьи. Дальше — больше. В новогоднюю ночь с 31 декабря 1999-го на 1 января 2000 года злополучный дом загорелся. Загорелся со стороны соседей. Коровины были в отъезде и не видели, как соседская половина выгорела напрочь, как уже занялась их крыша...
Наутро 1 января Жабина пишет заявление: мол, в связи со случившимся пожаром прошу помочь в восстановлении дома. В ответ — злорадное молчание. Что делать? Жить-то надо. Начали восстанавливать дом. За свой счет разобрали сгоревшую половину, поправили стены, восстановили крышу. Вдруг 18 апреля погорельцам вручают официальное письмо: “ремонт и всяческие восстановления прекратить, вам предоставляется общежитие...” Общежитие — это старое, полуразвалившееся здание, где сквозь дыры в крыше отлично видны здоровенные куски весеннего неба. На четыре предполагаемые семьи-самоубийцы — один полуработающий сортир, кухня с одной перегоревшей плитой, ни душа, ни ванны. Конечно, в такие “райские кущи” никто не рискнул заселяться.
В мае Гаврилов возглавляет боевой бронеотряд из одного бульдозера и карманного чиновника из местной администрации и смело бросается в лихую атаку по уничтожению дома. Снести ремонтируемый дом ему не дали только старики Коровины, которые прожили здесь уже больше 20 лет и просто легли под нож бульдозера. Работяга, сидевший за штурвалом машины, как директора ни боялся, а давить живых людей не рискнул.
Тогда-то и прозвенел тот страшный звонок: мол, не боитесь за детей? С этой угрозой Жабина помчалась в РУБОП. Ребята поступили просто — пригласили Гаврилова для беседы и объяснили ему, чем заканчиваются такие телефонные игры. Тот выскочил из околотка злой как черт и начал вести правильную осаду.
От местного архитектора господина Андронова 8 июня погорельцы получают чисто конкретное предупреждение: “...приостановить восстановление жилого дома. В случае невыполнения будут приняты административные меры”. Следом от городского суда приходит суровая телега. “Наложить на Коровина за восстановление крыши и отопления штраф в размере 500 рублей. Исполнительный документ впредь не нарушать”. Но верх цинизма и дури случился, конечно, когда за дело взялась рузская городская прокуратура. Цитирую господина старшего советника юстиции Ф.И.Ильина дословно, то есть со всеми пунктуационными и грамматическими ошибками: “В июне 2000 года, — пишет служитель Фемиды, — Жабина О.П. самовольно заняла земельный участок площадью 0,20 га в пос. Тучково ул. Победы, принадлежащий согласно свидетельства о праве собственности на землю, выданного 16 декабря 1992 года Рузским райкомземом, Тучковскому автотранспортному колледжу, и самовольно приступила к строительству жилого дома”. Суть этой безграмотной абракадабры все же просматривается довольно четко — дескать, Жабина самовольно захватила участок чужой земли и строит дом. Понятна тогда и просьба прокурора: “Прошу жилой дом, возводимый гр. Жабиной О.П. ... признать самовольной постройкой, подлежащей сносу за ее счет, обязать освободить захваченный земельный участок”. Согласитесь, это уже слишком — у людей погорел дом, в котором они прожили не один десяток лет, а им отказывают в ремонте и заставляют за свои же деньги отремонтированное строение снести.
Мне могут возразить: директор колледжа Гаврилов борется за жилые квадратные метры, принадлежащие его заведению. Он бережет их для будущих специалистов, преподавателей. Если бы так было! Но дело в том, что квартирный вопрос Игорь Васильевич понимает совсем иначе и очень даже своеобразно. Сам он, например, занимает весь второй этаж симпатичного двухподъездного домика. При этом он не видит ничего страшного в том, что его собственная дочь получает трехкомнатную квартиру в упомянутой уже четырехэтажке. Но и это бы ничего. Если бы не тот факт, что в этой же злосчастной четырехэтажке в первом подъезде вот уже десять лет пустует восемь квартир. Проход на четвертый и пятый этажи забран решетками, заперт на замок. В результате там разморозило все трубы, и первый подъезд теперь в аварийном состоянии. А может быть, директор просто хочет втихаря прихватизировать пустующие квартиры да и впарить их перед уходом на грядущий пенсион? Прибавка получится, надо полагать, добрая.
А может быть, мы ошибаемся, и вырученные средства Гаврилов намерен бросить на родной техникум-колледж? Было бы славно. А то ведь учебные, с позволения сказать, корпуса сгнили давно, из-под обрушившейся штукатурки видны провисшие осклизлые деревянные детали — того и гляди обвалятся.
Но, как говорится, смех смехом, а дело-то серьезное. Уполномоченный по правам человека в Московской области Сергей Крыжов, побывав в Тучкове, оглядев все эти строения, дома, новостройки, общежития, ознакомившись со всем этим безобразием, тучковское дело выделил отдельной строкой. И это притом, что жилищных неурядиц, квартирных конфликтов и жилищных проблем в области наблюдается сколько угодно и что в его приемную ежедневно обращаются с похожими бедами десятки людей. Почему? Но в том-то и дело, что другого такого бесцеремонного нарушения элементарных прав человека на жилище и юридическую защиту от произвола местного самодура сыскать трудно. Иными словами, если следовать гавриловским желаниям, Ольга Жабина должна за свои же деньги сломать ремонтируемый дом и отправляться с тремя детьми в чистое поле. Умирать? Только после этого ретивый, закусивший удила директор успокоится? В конце января сего года Сергей Крыжов направил прокурору Московской области Денисову свою служебную бумагу, в которой просит провести совместную проверку деятельности прокурора Рузского района. Но успеет ли бумага дойти до высокого чиновника? Ведь вполне возможно, что, когда вы читаете эти строки, дом, который за свои деньги восстанавливает Ольга Жабина, крушит безжалостный бульдозер, подгоняемый нетерпеливым директором. Вполне возможно, что на руинах дома и справедливости вовсю отплясывает победную пляску милейший Игорь Васильевич Гаврилов.
