Похмелье после янки

  “Прошла любовь, завяли помидоры”, — только этой народной формулой можно описать отношения последних месяцев между Москвой и Вашингтоном. То, что американцы на голубом глазу повысили пошлины на ввоз стали (а ее экспорт — значимая статья нашего дохода) и резко взбунтовались против запрета в России куриных окорочков made in USA, — еще цветочки. Представитель Буша угрожает исключить нашу страну из мировой антитеррористической коалиции. А в эти выходные стало известно о секретных планах Пентагона по возможному использованию ядерного оружия против 7 государств — и Россия в их числе. Ударить первыми Штаты смогут при весьма расплывчатых условиях: например, при “непредвиденном развитии военной обстановки”.
     Но официальная Москва продолжает вести себя так, будто никакого кризиса не было и нет. Едва из Штатов приходит очередная дурная весть, как российские чиновники объясняют, что на самом деле все идет отлично. Возникает впечатление, что в Кремле все вдруг стали поклонниками философии Толстого: думают только о том, как поудобнее подставить щеку.
     Мы решили напомнить о том, как в Америке на самом деле относятся к России, и процитировать фрагменты одной из последних книг знаменитого американского политолога Збигнева Бжезинского “Великая шахматная доска”. Нынешние события в СНГ идеально укладываются в теорию автора...
     А что до логики Кремля, то ее нам прояснил Михаил Маргелов — глава Международного комитета Совета Федерации. Перед президентскими выборами в США именно он стал кремлевским эмиссаром, посланным за океан налаживать отношения с республиканской партией США... МИХАИЛ МАРГЕЛОВ: “У НАС С АМЕРИКАНЦАМИ БРАК ПО РАСЧЕТУ”      — Многие говорят о том, что вся внешняя политика Москвы сводится к добровольной сдаче американцам одной позиции за другой. Вы с этим согласны?
     — Сторонники такого мнения — в плену одной большой иллюзии. Они считают, что для России сейчас нет более страшной угрозы, чем экономическая и военная экспансия США. Но, к сожалению, такая оценка чрезмерно оптимистична. После падения Кабула и Кандагара большинство почему-то решило, что насмерть перепугавший весь мир 11 сентября террористический интернационал разгромлен или по крайней мере смертельно ранен. Но, к великому несчастью, это не так. Поэтому нам выгодно, чтобы наши южные рубежи защищали сильные и богатые американцы или вкусно покушавшие устриц французы на своих “Миражах”. Если американские инструкторы смогут научить грузинский спецназ, как уничтожить всех арабских и чеченских боевиков в Панкисском ущелье, то, ради бога, пусть учат.
     — Но борьба с терроризмом может быть использована Вашингтоном как предлог для резкого увеличения своего влияния в регионе...
     — Американцы по своему складу — это люди, которые решают только одну задачу в единицу времени. Сейчас их главнейшая цель — уничтожение угрозы Америке, идущей из этого региона. На это и только на это сейчас брошены все силы и ресурсы. Но, конечно, если этой цели удастся добиться, то следующей задачей действительно будет упрочение своих экономических интересов и политвлияния. Если эти интересы будут совпадать с интересами России, нас это тоже вполне устроит.
     — Но почему наши интересы должны совпасть? Разве Америка — не конкурент, который вторгся в нашу традиционную сферу влияния?
     — У Москвы и Вашингтона вовсе не ситуация брака по любви, в котором один любит, а другой позволяет себя любить. У нас с американцами брак по расчету. Осознанный, взвешенный, прагматичный, максимально экономизированный. Российское общественное мнение просмотрело одну важную проблему. Мы очень долго позволяли всем на свете — и азиатам, и арабам, и западноевропейцам — играть на наших противоречиях с Америкой и извлекать из этого дивиденды. Сейчас мы пытаемся выбить этот козырь из рук традиционных игроков.
     Если же отвечать на ваш конкретный вопрос по поводу Средней Азии... К сожалению, выбор между американским и российским доминированием в экономике этих стран не стоит уже достаточно долго. Россия уже давно экономически не была в состоянии удержать центральноазиатские страны СНГ в своей орбите. Там будут либо американцы, либо полуфинансисты-полутеррористы из какой-нибудь Всемирной исламской лиги. Ответ на вопрос, что для нас более выгодно, очевиден. Пусть американцы вкладывают деньги в конкретные проекты. Другое дело, что мы тоже должны участвовать в этих проектах.
     — Вы говорите, что у Москвы нет экономических козырей. А может быть, мы их просто плохо используем? Почему мы, например, до сих пор продаем Грузии нефть и газ по заниженным ценам?
     — Экономические козыри мы действительно используем очень плохо. Нам с очень большим трудом дается избавление от синдрома “старшего брата”. Хотя за последнее время появились некоторые подвижки. Например, мы сумели наладить нормальные отношения с Азербайджаном.
     — С Грузией ситуация как раз достаточно простая. На ее территории у нас по-прежнему две военные базы. Заниженные цены на энергоносители — это как раз один из способов оплаты за использование этих баз. Кроме того, таким образом мы пытались дать сигнал режиму Шеварднадзе. Мол, вы для нас по-прежнему свои. Хотя, конечно, все, что делал Шеварднадзе за годы своего президентства, показывает, что он не захотел получить этот сигнал. Но при всех своих недостатках Шеварднадзе — пока единственный системный грузинский политик, который виден наверху. А мы уже имели печальный опыт с Гамсахурдиа. Приход к власти в Грузии несистемного игрока может взорвать страну изнутри. А это не в интересах России.
     — Вам не кажется, что события последних месяцев в СНГ застали Кремль врасплох? И есть ли у Москвы внятная стратегия по отношению к странам бывшего Союза?
     — Извините, но Кремль врасплох застало убийство Ахмад Шаха Масуда. Тогда мы стояли перед реальной перспективой оказаться один на один с международным террористическим интернационалом: “Талибаном”, “Аль-Кайедой” и прочей нечистью. По сравнению с тем, что нам тогда грозило, чеченская война могла показаться детским утренником. Именно действия американцев — в том числе с их баз в СНГ — позволили резко изменить ситуацию.
     Я категорически не согласен и с тезисом об отсутствии у Путина внятной внешней политики. Ее главная черта — предельная прагматичность и отказ от хоть приятных, но все же иллюзий. Мы отказались, например, от иллюзии самодостаточности, от вбрасывания ресурсов для защиты неких идеологических догм. У Ельцина были друг Гельмут и друг Билл. У Путина есть цель создания благоприятного климата на ближних и дальних подступах к нашей стране. Для того чтобы внешние угрозы не мешали России заниматься решением внутренних проблем. Если смотреть на ситуацию с этой точки зрения, то невозможно не признать, что внешнеполитическое положение нашей страны улучшилось.
     — Где гарантия, что американцы пустят нас, скажем, в свои экономические проекты в Средней Азии в качестве равных партнеров? И какую пользу нам принес, например, американский контроль над казахскими нефтяными месторождениями?
     — Гарантия заключается в самом существовании России как государства, по-прежнему занимающего 1/6 часть суши. Как бы этого кому-нибудь ни хотелось, но не считаться с нами абсолютно невозможно. Слишком велика взаимозависимость экономик стран Средней Азии и России.
     В чем польза от американских экономических вливаний в регион? Мне кажется, что для государств Центральной Азии остро необходим новый план Маршалла. С помощью этого плана американцы после Второй мировой войны смогли запустить экономику стран Западной Европы. Сейчас этот успех надо повторить здесь. Населению Афганистана или Киргизии надо предложить более выгодную экономическую модель, нежели выращивание опийного мака. Интересам США такая программа отвечает на сто процентов. Она резко ослабит потенциал исламских экстремистов и террористов. Выработка такой программы будет бесспорно выгодной и для нас. Ведь это означает новые рабочие места и в Сибири, и в Поволжье, и на Дальнем Востоке. Но, разумеется, мы не должны рассчитывать только на разумность политики американцев. Все будет зависеть от того, насколько конкурентоспособной мы сможем сделать нашу экономику.
     — Вы верите, что американцы выполнят свое обещание и когда-нибудь уйдут со своих военных баз в Средней Азии?
     — Все мои разговоры с американскими высшими должностными лицами показывают: до тех пор, пока у власти находится республиканская администрация, она не заинтересована в сохранении своего постоянного военного присутствия в Центральной Азии. Я могу объяснить, почему я им верю. Осенью будут частичные выборы в конгресс. А республиканцы вряд ли смогут продать своим избирателям тезис о необходимости долгосрочного военного присутствия за рубежом. В России не понимают, насколько притягательными для американской публики являются идеи изоляционизма. Мол, пусть иностранцы сами решают свои собственные проблемы.
     — Хорошо, а вы можете назвать страну, из которой американские военные когда-нибудь добровольно ушли?
     — (Долгое молчание). Ну, например, они законсервировали свои базы в Марокко, Тунисе... Но, понимаете, ответить на этот вопрос трудно потому, что после окончания холодной войны и до начала войны афганской американцы по сути не строили новых военных баз. И поэтому им просто неоткуда было уходить.
     — Давайте попробуем смоделировать конкретную ситуацию. Через год кончается срок аренды американской военной базы в Киргизии. Американцы хотят остаться еще. Мы возражаем. Что тогда произойдет?
     — А вы знаете, что статус американских солдат в Киргизии — это служащие посольства США? Дело в том, что Киргизия — член договора о коллективной обороне СНГ. Согласно этому документу иностранные силы не могут быть расположены на территории республики. Поэтому ситуация, при которой американские, французские или, скажем, кубинские военные захотят хотя бы 10 минут оставаться там без согласия России, — юридически невозможна. Но я убежден, что описываемый вами конфликт никогда не случится в реальности.
     — И все-таки не получится ли так, что лет через десять Россия окажется в сплошном кольце американских военных баз?
     — Этот вопрос напомнил мне о преподавателе по спецпропаганде в мою бытность студентом военной кафедры МГУ. Каждую свою лекцию этот полковник всегда начинал словами: “Товарищи, в будущей войне...” И, вы знаете, глядя в спокойные, холодные глаза полковника, верилось, что война действительно скоро грядет. Термин “кольцо военных баз” — даже не из времен холодной войны. Он идет из эпохи войны гражданской. Помните: “Советская республика в кольце врагов”, Антанта, белополяки, белочехи и прочее и прочее. Неужели кто-нибудь еще не видит, что сейчас на дворе другие времена? Что американцы — это наши союзники?
     — Вам не кажется, что после заявления пресс-секретаря Буша о возможности исключения России из антитеррористической коалиции и прочих грубостей в наш адрес говорить о союзе с Америкой — это откровенное издевательство?
     — Нет, не кажется. Поскольку более высокопоставленные деятели — госсекретарь Пауэлл и помощник президента по нацбезопасности Райс — сделали совсем другие заявления. В них ясно сказано, что Россия — это скорее союзник, чем соперник. И уж тем более — не враг.
     Внешняя политика Буша зачастую напоминает лоскутное одеяло. Все зависит от того, какой советник его готовит в данный момент. Например, к встрече с Путиным в Кроуфорде его готовила одна группа, и уровень взаимопонимания на саммите был очень высоким. Несколько недель тому назад Буш прислушался к другим своим соратникам, и родилась ныне знаменитая фраза об “оси зла”...
     — Вам не кажется подозрительным, что нынешние события в СНГ четко соответствуют предложенному Бжезинским плану ослабления России?
     — Искать причины происходящего вокруг в заговорах и происках мировой закулисы — достаточно стандартное занятие. С таким же успехом можно найти параллели и в пророчествах Нострадамуса. Когда где-то что-то начинает происходить, обязательно находится книга или высказывание известного деятеля, которое очень четко соответствует событиям. Бжезинский — неглупый человек. Он выдвинул много гипотез. В том, что одна из них начинает находить подтверждение, нет ничего удивительного... ЗБИГНЕВ БЖЕЗИНСКИЙ: “АМЕРИКА НИКОГДА НЕ НАМЕРЕВАЛАСЬ ДЕЛИТЬ ВЛАСТЬ НА ЗЕМНОМ ШАРЕ С РОССИЕЙ”      Жизненно важно, чтобы на политической арене не возник соперник, способный господствовать в Евразии и, следовательно, бросающий вызов Америке... Евразия является “шахматной доской”, на которой продолжается борьба за мировое господство. Ближайшая задача заключается в том, чтобы удостовериться, что ни одно государство или группа государств не обладает потенциалом, необходимым для того, чтобы изгнать Соединенные Штаты из Евразии или даже в значительной степени снизить их решающую роль в качестве мирового арбитра. * * *      Хотя Соединенные Штаты расположены далеко, их роль в постсоветской Евразии постоянно возрастает — в качестве косвенного действующего лица, явно заинтересованного не только в разработке ресурсов региона, но и в предотвращении того, чтобы только Россия доминировала на геополитическом пространстве региона.
     Геополитический плюрализм станет устойчивой реальностью только тогда, когда сеть нефтепроводов и транспортных путей соединит регион непосредственно с крупными центрами мировой экономической деятельности через Средиземное и Аравийское моря так же, как и по суше. Следовательно, усилия России по монополизации доступа требуют отпора как вредные для стабильности в регионе. * * *      Несомненно, Россия и Китай относятся к числу держав, болезненно воспринимающих гегемонию Америки. В начале 1996 года, в ходе визита в Пекин президента России Бориса Ельцина, они выступили с совместным заявлением на эту тему. Кроме того, они располагают ядерными арсеналами, которые могут угрожать жизненно важным интересам США. Однако жестокая правда заключается в том, что на данный момент и в ближайшем будущем, хотя эти страны и могут развязать самоубийственную ядерную войну, никто из них не способен в ней победить. Не располагая возможностями по переброске войск на большие расстояния для навязывания своей политической воли и сильно отставая в технологическом отношении от Америки, Россия и Китай не имеют средств для того, чтобы постоянно оказывать политическое влияние во всем мире... В этой ситуации российской политической верхушке следует понять, что для России задачей первостепенной важности является модернизация собственного общества, а не тщетные попытки вернуть былой статус мировой державы. * * *      Но Россия остается крупным геостратегическим действующим лицом, несмотря на ослабленную государственность и, возможно, затяжное нездоровье. Само ее присутствие оказывает ощутимое влияние на обретшие независимость государства в пределах широкого евразийского пространства бывшего Советского Союза. Она лелеет амбициозные геополитические цели, которые все более и более открыто провозглашает. Как только она восстановит свою мощь, то начнет также оказывать значительное влияние на своих западных и восточных соседей. Кроме того, России еще предстоит сделать свой основополагающий геостратегический выбор в плане взаимоотношений с Америкой: друг это или враг? Она, возможно, прекрасно чувствует, что в этом отношении имеет серьезные варианты выбора на евразийском континенте. В любом случае Россия несомненно остается действующим лицом, даже несмотря на то что потеряла несколько своих “кусков”, равно как и некоторые из ключевых позиций на евразийской шахматной доске. * * *      Для Америки Россия слишком слаба, чтобы быть ее партнером, но, как и прежде, слишком сильна, чтобы быть просто ее пациентом. Более вероятна ситуация, при которой Россия станет проблемой, если Америка не разработает позицию, с помощью которой ей удастся убедить русских, что наилучший выбор для их страны — это усиление органических связей с трансатлантической Европой. * * *      Когда американцы запустили в оборот лозунг о “зрелом стратегическом партнерстве” между Вашингтоном и Москвой, русским показалось, что этим был благословлен новый демократический американо-российский кондоминиум, пришедший на смену бывшему соперничеству. Как не устают заявлять российские лидеры, это означает не только то, что остальные страны мира должны признать Россию равной Америке, но и то, что ни одна глобальная проблема не может обсуждаться или решаться без участия и/или разрешения России.
     Хотя концепция “зрелого стратегического партнерства” и ласкает взор и слух, она обманчива. Америка никогда не намеревалась делить власть на земном шаре с Россией, да и не могла делать этого, даже если бы и хотела. * * *      Определяя свой политический курс, Москва переключилась на явное ожидание того, что ее постимперская система взаимоотношений со Средней Азией постепенно выхолостит суть суверенности обособленных и слабых государств и что это поставит их в зависимость от командного центра “интегрированного” СНГ. Чтобы достичь этой цели, Россия отговаривает новые государства от создания собственных вооруженных сил, от возрождения их родных языков, от развития тесных связей с внешним миром и от прокладки новых трубопроводов напрямую к терминалам на берегах Аравийского и Средиземного морей. Окажись эта политика успешной, Россия смогла бы доминировать в вопросе их внешних связей и имела бы решающий голос при распределении доходов. * * *      В течение следующих двух-трех десятилетий мировое потребление энергии должно значительно возрасти. По оценкам министерства энергетики США, мировой спрос возрастет более чем на 50% в период между 1993 и 2015 годами. Толчок в экономическом развитии Азии уже порождает огромное давление в плане изучения и эксплуатации новых источников энергии, а, как известно, в недрах региона Центральной Азии и бассейна Каспийского моря хранятся запасы природного газа и нефти, превосходящие такие же месторождения Кувейта, Мексиканского залива и Северного моря. * * *      Несмотря на ограниченные территориальные масштабы и незначительное по численности население, Азербайджан с его огромными энергетическими ресурсами в геополитическом плане имеет ключевое значение. Это пробка в сосуде, содержащем богатства бассейна Каспийского моря и Средней Азии. Независимость государств Средней Азии можно рассматривать как практически бессмысленное понятие, если Азербайджан будет полностью подчинен московскому контролю. Будущее Азербайджана и Средней Азии принципиально зависит от того, кем может стать или не стать Россия. ЭЛЬДОРАДО ДЛЯ ПОБЕДИТЕЛЯ
ТУРКМЕНИЯ      Четвертое место в мире по добыче газа (после США, Канады и России) и второе — по его экспорту. Запасы газа — от 3 до 21 триллиона кубов. Запасы нефти — около 6 миллиардов тонн. Это соответствует 20% нефтегазовых ресурсов стран арабского мира, в два раза превышает запасы в Северном море и в пять — в Мексиканском заливе. УЗБЕКИСТАН      Общий минерально-сырьевой ресурс оценивается более чем в 3,3 триллиона долларов. Разведанные запасы золота — около 6 тысяч тонн. Разведанные запасы урана — 120 тысяч тонн. 10-е место в мире по запасам меди. Запасы нефти и газа оцениваются в один триллион долларов. Причем степень выработанности месторождений крайне незначительна. КАЗАХСТАН      Согласно утверждениям экспертов, по разведанным запасам нефти Казахстан уже сегодня опережает Россию. Доказанные запасы нефти составляют 2,9 миллиарда тонн, прогнозные — 6—12 миллиардов. Доказанные запасы газа превышают 3 триллиона кубометров. Огромные запасы других полезных ископаемых: никеля, кобальта, молибдена, урана, золота... КИРГИЗИЯ      Минеральные ресурсы незначительны. Геополитическая важность страны заключается в ее крайне выгодном стратегическом месторасположении. ТАДЖИКИСТАН      Минеральные ресурсы изучены пока крайне слабо. Но, по предположениям экспертов, они могут быть очень значительными. Из известных ресурсов наиболее важными считаются запасы урана. АЗЕРБАЙДЖАН      Согласно наиболее достоверным оценкам, запасы нефти и газа оцениваются в 6—10 миллиардов тонн. Сейчас за влияние на азербайджанское руководство ведется жесткая борьба между Россией, Западом, Турцией и Ираном. Проект строительства нефтепровода Баку—Джейхан, разработанный западными компаниями, пока “заморожен”. АРМЕНИЯ      Минеральные ресурсы незначительны. Геополитическое значение страны заключается в том, что ее можно использовать в качестве инструмента давления на Азербайджан. ГРУЗИЯ      Минеральные ресурсы незначительны. Однако, согласно планам Запада, именно через Грузию должен пройти стратегически важный нефтепровод Баку—Джейхан.