Мне довелось общаться с людьми, которые не просто были знакомы с семьей Ельциных, а изо дня в день общались с ними, ссорились и мирились, отмечали вместе праздники... У кого-то о Борисе Николаевиче сохранились теплые воспоминания, кто-то, наоборот, ничего “светлого” о нем рассказать не мог. Но о Наине Иосифовне абсолютно все говорили: “Хорошая женщина...”
Наина Гирина на танцы не ходила, студенческие застолья не любила, на молодых людей внимания не обращала. До сих пор однокурсники гадают, как ей удалось влюбить в себя самого видного парня факультета.
— Они тщательно скрывали свои отношения. О том, что между Наей и Борей что-то есть, мы узнали только после приглашения на свадьбу, — вспоминает однокурсник по Уральскому политехническому институту Яков Ольков. — Тогда я его спросил: “Борька, что ты в ней нашел?” — “Она такая маленькая, беззащитная, а я такой здоровый и сильный. Поэтому я просто обязан взять под свою опеку эту девочку”, — ответил он.
И действительно, поддерживать скромную девочку в тот момент, кроме Ельцина, было некому. Семью, в которой родилась Наина Гирина, как будто сглазили. Три смерти пришлось пережить еще совсем юной Наине. В автомобильной катастрофе трагически погибли два ее брата и отец.
— Мы всегда жили, как сейчас говорится, за чертой бедности. Когда были совсем маленькими, нас из-за нищеты даже в детский сад не могли устроить. Купить в магазине одежду тоже было не по карману, поэтому мама по ночам шила и вязала нам кофточки, шапки, — рассказывает родная сестра Наины Ельциной, Роза ...
Наина Иосифовна всегда хотела сделать карьеру. Она почему-то никогда не надеялась на мужа. “Борька со своим упрямым и тяжелым характером далеко не пойдет, найдутся люди, которые не дадут ему подняться”, — делилась она с подругами. Даже когда Борису Николаевичу пришлось решать вопрос о переезде в столицу, она задумалась. Перед отъездом в Москву плакала. “Надеюсь, что оставляю вас ненадолго. Не смогу я там. Так что ждите меня обратно”, — обещала родным.
Первое время Наина Иосифовна действительно несколько раз в месяц навещала родственников. Однако это продлилось недолго. Неприспособленный к жизни Борис Николаевич постоянно нуждался в заботе жены. “Он, как все мужчины, большой ребенок, его ни на минуту нельзя оставить одного”, — жаловалась Наина Ельцина сестре. Всегда сама следила за здоровьем мужа, только она могла приготовить его любимые уральские пельмени по особому рецепту, а еще Наина Иосифовна научилась засыпать и просыпаться вместе с супругом. “Она всегда встречала и провожала Бориса Николаевича на работу, во сколько бы он ни уезжал, — рассказывает Роза Иосифовна. — А еще Борис Николаевич за много лет так и не научился завязывать галстук, поэтому Ная всю жизнь делает это за него”.
...В прошлом году Ельцин свое 70-летие вынужден был отмечать на больничной койке.
— Тогда Борис Николаевич больше месяца пролежал в клинике, — рассказывает сестра Наины Иосифовны. — Так что вы думаете, Ная тоже поселилась в соседней палате, чтобы ни на минуту не оставлять мужа одного. Кстати, от него это обстоятельство скрыли...
На свой сегодняшний юбилей Наина Иосифовна хотела пригласить своих коллег по свердловскому предприятию “Водоканалпроект”, однако никто из женщин не смог оплатить дорогостоящую поездку из Екатеринбурга в Москву.
— У нас был очень дружный, исключительно женский коллектив из десяти человек. Когда Наина переехала в Москву, мы очень скучали, часто созванивались. Она не смогла тогда приехать на свой день рождения, и мы записали на магнитофонную пленку свои поздравления, — вспоминает коллега Ельциной по “Водоканалпроекту” Гертруда Горбунова. — Говорят, она до сих пор, когда слушает эту кассету, плачет. Сейчас мы подписали Нае большую открытку и передали ее через сестру. Подарок, к сожалению, не купили. Ведь мы уже все пенсионеры, денег на что-то дорогое нет, а дешевку покупать стыдно...
Борис Николаевич достаточно скуп на комплименты. Даже в адрес своей жены. Однако в книге “Президентский марафон” он наконец-то открылся.
“Мы с Наиной никогда не расставались. Никогда не уезжали отдельно в отпуск. Никогда не делили пополам нашу жизнь.
Я помню ее молоденькой восемнадцатилетней студенткой. Помню, как она работала в крупнейшем проектном институте Свердловска, успевала не только позаниматься с девочками и приготовить ужин, но еще полночи гладила мне костюм.
Наина отдала мне столько душевных и физических сил, что говорить об этом у меня не хватает слов. Без нее я бы никогда не выдержал стольких политических бурь. Не выстоял. Ни тогда, в 87-м, ни в 91-м, ни позже...”
