“Боевые” в Чечне — тайна за семью печатями. Вначале льготные выплаты — пресловутая тысяча долларов в месяц — были обещаны практически каждому солдату и офицеру на войне: нужно было как-то компенсировать гибель военнослужащих деньгами и привлекать на бойню новое “пушечное мясо”. Потом в Минфине подсчитали затраты и прослезились — война получалась дороговатой. “Боевые” стали давать только тем, кто непосредственно попал под пули, а потом и их отменили, заменив полуторным окладом и командировочными-полевыми.
Сегодня в Чечне выплата “боевых” (это 960 рублей в сутки) сохранилась, но в строго лимитированном виде. Это значит, что, например, в подразделении разведчиков, уходящем на операцию в горы, из ста человек повышенные “боевые” будут получать лишь 25. Остальные в это время воюют, как говорится, на халяву. Военные приспособились и стали “разбрасывать” деньги между собой, пытаясь соблюдать принцип справедливости — отвоевали десять дней, все “бабки” кинули в общий котел, а потом разделили на равные кучки.
В Чечне на боевые операции выходят далеко не все, но получать деньги хотят даже те, кто не отрывается от штабных карт или сидит возле радиостанции. Штабники хотят “боевых” в особенности, и с ними нельзя не поделиться — вдруг какую гадость выкинут. А еще у командиров есть любовницы (на войне много женщин в чине писарей или связисток), которым тоже хочется “боевых”...
Еще одна прибавка к чеченскому жалованью — “полевые”. Вначале они составляли 165 рублей в сутки, потом обещали повысить чуть ли не до трехсот. Сейчас боевые командировочные — 200 рублей (6000 тысяч в месяц). Каких-либо других льгот для воюющей армии не предусмотрено — пока нет ни одного закона по социальному статусу “чеченцев”.
Особых скандалов из-за денег сейчас в Чечне не наблюдается. Видимо, офицеры боятся лишиться даже малой прибавки, заработанной смертельным риском. Другое дело с контрактниками, которые успели повоевать в самом начале “второй чеченской”, но не получили обещанных денег. Среди обманутых — сотни бывших солдат, которые узнали о “тыще в месяц” уже после увольнения. Сейчас гарнизонный суд Северо-Кавказского военного округа завален делами о невыплатах денег за войну. Еще памятны массовые митинги контрактников у штаба округа в Ростове, требующих вернуть им заработанное на войне. Вернули? Фиг вам — индейское жилище... В редакции “МК” хранится обширное дело сержанта Владимира Фадеенко, служившего в Чечне в в/ч 23 132 еще летом 2000 года и до сих пор не получившего “боевые деньги”. Этим делом занимались и в ГВП, и в прокуратуре СКВО, и в комиссариате Красноярского края, и непосредственно в воинской части. Результата нет.
Последний скандал — в мотострелковой бригаде, дислоцированной в дагестанском городе Буйнакск, где пикет у ворот части устроили женщины-военнослужащие, требующие вернуть им “заработанное потом и кровью” в Чечне. Типичный пример, когда в мутной воде кто-то поймал чужую рыбку. Дело в том, что выплата “боевых” осуществляется исключительно на основании приказа командира части, в котором должны быть указаны конкретные фамилии и число дней, проведенных на боевой операции. Эти списки-приказы зачастую банально теряются (порой не без участия финансистов), их забывают подписать или вообще составить. Отправляясь на операцию, человек не знает, будет ли она причислена к боевым или так, к прогулочным. Отсюда вся неразбериха с выплатами. Впрочем, каким-то странным образом подобных проблем удалось избежать с контрактниками из Московского военного округа — деньги за войну здесь выплатили всем без исключения. Рецепт, по мнению самих военнослужащих, оказался прост: “Командование жестко запретило воровать у солдат и пару раз устроило показательные порки для проштрафившихся”.
