Уход Геращенко с поста председателя ЦБ, как и предполагалось, не вызвал никаких потрясений. Валютная биржа отреагировала 4-копеечным снижением курса рубля, рядовые граждане уходом Геракла вообще никак не обеспокоились, а комментаторы, включая политиков и специалистов в банковском деле, оказались на редкость малословны. Дескать, ушел и ушел...
Два дня назад я написал: никто не ставит под сомнение профессионализм Геращенко. По этому поводу, как и подобает в таких случаях, в его адрес было сказано много добрых слов. Но вот ведь какая странность: когда доходило до реальной оценки сделанного Гераклом на посту главного банкира страны, оценки были на редкость скупы и сводились к двум позициям: сумел справиться с последствиями дефолта 1998 года и потом умело поддерживал курс рубля.
Кому-то и этого покажется достаточно, чтобы сравнивать Геракла с его американским коллегой Гринспеном — но только не для специалистов. Банковская система страны после Геращенко остается столь же архаичной, во многом советской, препятствующей развитию рыночных реформ, какой она была и четыре года назад, когда Геращенко во второй раз вернулся на пост председателя ЦБ. За все эти годы, сопровождавшиеся рыночными преобразованиями в разных областях экономики, он не сделал решительно ничего для реформирования банковской системы.
Российские политики и специалисты весьма сдержанны в публичной оценке деятельности Геращенко на посту председателя Банка России. Иностранцы откровеннее, они прямо говорят, что восприняли отставку как обнадеживающий знак. Вот как высказался на этот счет в интервью одной из газет вице-президент банка “Schroder Salomon Smith Barney” Никлас Сандстром: “В России вплоть до последнего года было несколько естественных монополий, которые в силу своего положения препятствовали либерализации экономики. Но когда о них говорят, почему-то забывают о ЦБ, хотя он является одной из крупнейших естественных монополий в стране. Только сферой его деятельности являлись не нефть, газ или энергетика, а финансовый рынок, где ЦБ навязывал всем свои правила игры. О какой реформе банковского сектора в этой ситуации могла идти речь?”
На самом деле сравнение Банка России с монополией, причем ключевой, пронизывающей всю плоть экономики и социальной жизни, — очень точно. Воспользуемся этим сравнением и попытаемся представить, что ждет Сергея Игнатьева на посту председателя этой “сверхъестественной” монополии — ЦБ. Да в точности то же, с чем столкнулся Алексей Миллер, когда возглавил “Газпром”. Старая команда повязала его по рукам и ногам, заставила играть по правилам, разработанным и доведенным до совершенства его предшественником. Мы мало что знаем о нынешней расстановке сил в “Газпроме”, а всевозможные утечки и даже известные кадровые перестановки не дают окончательного ответа на вопрос, удалось ли Миллеру взять под контроль ситуацию в компании. Зато любой обыватель, хотя бы изредка читающий газеты, думает о новом председателе “Газпрома” как о руководителе слабом, некомпетентном, которого если пока и не уволили, то исключительно потому, что он является ставленником президента. Так гласит молва. А это, согласитесь, искусство — дискредитировать нового начальника и не показать при этом “уши”.
Сергея Игнатьева ждут тяжелые времена. По его биографии видно, что человек он в коридорах власти не новый. По характеристикам сослуживцев — честный, толковый специалист, придерживается последовательных либеральных взглядов. Предполагается, что у него, в отличие от Геракла, не будет любимчиков, для которых новый председатель ЦБ станет создавать самые благоприятные условия... Впрочем, как раз на этот счет знающие люди рассуждают с осторожностью, указывая на тот факт, что Игнатьев одно время работал вместе с Авеном в правительстве Гайдара, да и позже постоянно поддерживал крепкие связи с его Альфа-банком. Если учесть, насколько сильны позиции “Альфы” в администрации президента, не исключено, что именно эта структура и лоббировала его назначение в ЦБ, а за услуги, как известно, надо платить. Время покажет, насколько серьезны эти опасения.
О характере Игнатьева известно меньше. Умеет ли держать удар, до какой степени готов идти на компромиссы, хватает ли ему решительности и желания идти до конца? Те, кто уже видел выступление Игнатьева перед депутатами Думы, надо думать, вынесли о нем представление как о человеке, не желающем принимать резкие кадровые решения. С одной стороны, с учетом аудитории и ситуации, из заявления без пяти минут председателя ЦБ вряд ли стоит делать далеко идущие выводы. С другой — если это действительно официально утвержденная кадровая политика, то именно она для главного банкира, а в конечном итоге и для экономики страны и ее населения, обернется катастрофой.
Короля играет свита. Геращенко за долгие годы своей банковской деятельности очень тщательно, сквозь самое мелкое сито просеивал кадры, приближая к себе только единомышленников, людей абсолютно преданных, проверенных в “деле”. “МК” несколько раз писал о зампредседателя ЦБ и личном друге Геращенко Владимире Горюнове, который “засветился” в нескольких банковских скандалах. Здесь было все — и исчезнувшие миллионы долларов, и роскошная недвижимость в Швейцарии, и подозрительные банкротства, и уголовное дело, которое наперекор фактам непонятно каким образом удалось закрыть. Было заведено уголовное дело и на другого заместителя Центробанка — Олега Можайскова. Тот, можно сказать, погорел на августовском кризисе 98-го года. Его вклад в размере 100 тыс. долларов лежал под хорошим процентом в банке “Восток-Запад”. Банк лопнул. Но Олег Владимирович, в отличие от других вкладчиков, свои деньги вернул — с помощью внешнего управляющего, назначаемого ЦБ. Можайскова вызывали в прокуратуру, предъявляли обвинение и даже направляли постановление об отстранении от занимаемой должности. Но потом резко вмешался Геракл, пригрозив, что о кредитах МВФ можно забыть, если Можайскова не будет на рабочем месте.
Список можно тянуть долго. В нем и зампред Евгений Коляскин, изгнанный из ЦБ еще при Дубинине, но вернувшийся при Геракле. Занимается он хозяйством Центробанка, но у этого завхоза власти больше, чем у первых замов. И Виктор Мельников, который формально курирует вопросы валютного регулирования, но при этом ему не слабо, например, собственноручно сочинить предписание банкам покупать пуленепробиваемые стекла исключительно на одном стекольном заводе в Подмосковье?.. Вслед за этими знаковыми фигурами следует сомкнутый строй их ставленников, каждый из которых на своем месте сражается за общее дело. Сегодня власть находится у них. Пока они есть, Геращенко может быть уверен, что дело его живет.
А теперь подумайте — насколько высока вероятность того, что новый глава Центробанка с такой “свитой” повторит печальный опыт председателя “Газпрома”...
