Десять лет назад в Москве появилось уникальное, может быть, единственное в мире высшее учебное заведение для инвалидов с нарушениями опорно-двигательной системы. Идея его создания принадлежала доктору физико-математических наук, профессору Леону Саркисяну, который сам лишился ноги в студенческие годы. Сейчас в вузе учатся 250 человек со всей России — с ДЦП, ампутанты, колясочники.
“Молодой человек, вы не поможете?” — обращается в автобусе мама с коляской к стройному парню. А тот стоит, будто не слышит. “Ну ты, парень, гад! — взрывается дедок-мешочник с двумя узлами наперевес. — Во молодежь пошла!” Кто-то другой, ругаясь на “негодяя”, помогает женщине высадиться. Никто не видит, как по лицу молодого человека катятся слезы.
— У меня позвоночник не как у всех, — объясняет Борис. — Была операция: чтобы позвонки не рассыпались, их нанизали, как шашлык, на стальной стержень. Теперь мне всю жизнь быть вечным перпендикуляром...
— Моя жизнь была сплошной пыткой, — рассказывает 25-летняя Вика. — Ноги словно не мои — ДЦП. Выросла, пришло время идти на работу, а точнее, я бы сказала, ползти. Посадили меня в кассу продавать билеты на дискотеку. И столько парней заглядывалось на меня через окошко! Некоторые даже по нескольку раз подходили покупать билет. Покупали и говорили: “Ой, какая же ты красавица!” А я в ответ улыбалась, хотя еле сдерживала себя, чтобы не разрыдаться. Потому что на лицо я действительно ничего, а вот ноги... Один оказался особенно настойчивым. Дождался конца дискотеки, подходит к окошку и говорит: “Как хотите, но сегодня я вас провожаю”. И мне ничего не оставалось, как выползти из своего убежища на улицу. Нет сил вспоминать, как изменилось лицо “кавалера”... Только в любой жизни не одни беды, но и праздники бывают. У Максима тоже с детства церебральный паралич. Но зато душа у него здоровая! Теперь вот и живем, и учимся вместе...
Подобных историй можно много услышать на Лосиноостровской улице в доме под номером 49. Здесь и расположен Московский институт-интернат для инвалидов с нарушением опорно-двигательной системы. Ректор Николай Артемович Корягин считает, что это очень нужное и единственное в своем роде лечебно-образовательное учреждение стоило бы переименовать в Московский государственный гуманитарный институт-интернат, чтобы лишний раз не травмировать словом “инвалид” тех, кто здесь учится, и тем более не оставлять “клеймо” в дипломе.
В институте — 5 факультетов: экономический, юридический, книгоиздания, прикладной математики, иняз. Конкурс — 5—6 человек на место. И есть ради чего бороться: восьмидесяти процентам выпускников удается трудоустроиться. После окончания факультета прикладной математики становятся программистами; многие с юридического работают в Арбитражном суде Москвы; книжники и переводчики — в редакциях различных газет, кто-то даже пробивается на телевидение. Например, муж Вики работает в отделе писем передачи “Жди меня”, а еще он основал киноклуб “Золотой век”, благодаря чему устраивает в интернате встречи с известными актерами. В гостях у студентов уже побывали Харатьян, Маковецкий, Певцов, Амалия Мордвинова, Чулпан Хаматова...
Востребованность выпускников вуза и высокий конкурс на факультеты — сигнал Министерству образования: институт нужно расширять, потребность в его филиалах ощущается во всех округах России.
Одно из главных требований к поступающим — чтобы человек мог сам себя обслуживать. При приеме все проходят медико-педагогическую комиссию, где проверяется, как поставлена речь, может ли человек писать (у ребят с ДЦП бывают поражены верхние конечности). Абитуриентов с плохим произношением могут взять на факультет, где не требуется много говорить, например, на прикладную математику.
