Три вопроса не дают покоя сегодня французам. Как сумасшедший мог получить разрешение на хранение оружия? Как случилось, что арестованный покончил жизнь самоубийством в самом сердце французского уголовного розыска, аналога российского МУРа, прямо на глазах у полицейских и следователей? И что же все-таки случилось 27 марта в пригороде Парижа, в городе Нантере?
Речь идет о разыгравшейся в ночь на 27 марта драме, когда в здание муниципального совета мэрии Нантера ворвался 33-летний Ришар Дюрн, имевший при себе три пистолета. С криком: “Убейте меня!” — он расстрелял 8 человек, 19 были ранены. Преступника задержали сразу. Убийца находился на учете у психиатра, принимал антидепрессанты, несколько лет назад уже угрожал своему врачу пистолетом и мечтал покончить жизнь самоубийством, но “не анонимно” (с его слов). Целый день задержанный находился в трансе, и только по истечении первых суток после драмы начал говорить. Осмотревшая его психиатрическая комиссия пришла к выводу, что преступник вменяем и не требует специального нахождения в психиатрической лечебнице... А на следующий день, в 10.20, на глазах у оперативников он выбросился из окна следственной части французского уголовного розыска.
Как установило новое следствие, возбужденное по делу самоубийства задержанного, Дюрн находился в комнате-мансарде с двумя следователями. Дверь помещения была заперта, однако окно 5-го этажа из-за жары и отсутствия кондиционеров было приоткрыто. А на арестованном не было наручников. Правы ли полицейские, что сняли их? Нет. Но с другой стороны — правы. Потому что наручники — психологический ход: когда их снимают, подследственный начинает разговаривать. Так было и в этот раз. Дюрн начал говорить. И вдруг, окно распахнулось, ноги преступника мелькнули у носа полицейских, попытавшихся ухватить арестованного. В последние секунды жизни убийца и самоубийца едва не совершил еще одно преступление: он упал буквально в двух сантиметрах от проходившей по двору ничего не подозревающей женщины.
Три часа лежало тело на месте ЧП — полиция вела дознание и начала следствие (уже по делу о самоубийстве). А в его квартире в это время нашли письмо, где вперемежку с именами Гитлера и бен Ладена убийца югославского происхождения описывал, как он хочет расстаться с жизнью: “Я сумасшедший. Я хочу умереть, сгореть в фейерверке...”
Следствие установило, что разрешение на ношение оружия у Дюрна истекло еще год назад. “Почему больному психически человеку дали такое разрешение, если раз в четыре года все члены тир-клуба, в котором Дюрн состоял, должны проходить специальное медицинское обследование?!” — вот вопросы, на которые предстоит скоро дать ответ ответственным лицам. Ведь следствие по делу убийства в мэрии Нантера никто не отменял.
“Я хочу кричать от бессилия, — сказала мэр города, мадам Фрейс. — Ведь это самоубийство означает, что убийца наказан не будет!..”
