— Хочу с вами объясниться, — начал он без обиняков.
— В чем? — Три часа банкета явно не прошли бесследно.
— Хочу доказать, что я совсем не такой, каким вы меня изображаете. Я не враг государства...
Господи, почему же все чиновники такие одинаковые? Пока их не трогаешь, они даже не повернут к тебе головы. Сколько раз пытался я встретиться с этим человеком, сколько редакционных писем послал в его министерство. Даже приезжал в аэропорт, караулил в зале прилета...
И вот теперь — “хочу доказать”.
— Что ж, давайте объяснимся: диктуйте телефон.
— Одну секунду, — он пошарил по карманам пиджака, изобразил на лице огорчение. — Черт, куда-то ручка задевалась. Пойду поищу...
С того вечера прошло уже три с половиной месяца. Владимир Симонов, один из самых могущественных и секретных министров России, ищет ручку до сих пор...
— Вскоре после моего отстранения новое руководство института стало говорить: а зачем здесь НИИ? Нужно сделать казино — это же очень выгодно, а какой доход от сотни-другой инженеров? Замдиректора Годунов, бывший советник Симонова, заявляет об этом прямо...
Собственно, здание института и было одним из камней преткновения. Почти 10 тысяч квадратных метров — хороших, капитальных — в пределах Бульварного кольца. Лакомый кусок для любого предпринимателя!
— А как же наука?
— Какая наука, господи!.. Об этом никто сегодня не думает. Главное — деньги. Нас, например, как и многих других, заставили открыть счета в банке “Электроника”. РАСУ заставило. Я был категорически против: во-первых, этот банк берет процент за каждую операцию. Во-вторых, “Электроника” связана с американским капиталом. Как это мило получается! Счета оборонки — в американских банках!..
— Из банковских платежек можно выудить секретную информацию?
— Конечно, можно. В любой платежке есть такая графа: назначение платежа. Как ты ни зашифровывай, какие коды ни придумывай, любому знающему человеку достаточно немножко посидеть и все станет ясно: куда и на что идут деньги... Но на гостайну, как и на науку, РАСУ плевать хотело...
* * *
Станислав Даниэлян, фрагмент из интервью с которым приведен выше, проработал в Московском научно-исследовательском радиотехническом институте 42 года. Последние девять лет был его директором.
Даниэлян помнит многих руководителей — и советских, и уже российских, — которые курировали радиоэлектронику, важнейшую для обороны страны отрасль. Среди них были разные люди, но таких, как министр Симонов, не было никогда. И, наверное, уже не будет.
Не по причине какой-то сверхуникальности этого человека (хотя назвать его персоной ординарной просто не поворачивается язык). Нет. Потому что в результате правления Симонова отрасль эта умирает на глазах. Превращается в одну большую коммерческую структуру, где во главе стоят министр и его многочисленные компаньоны и соучредители.
Они пришли во власть из бизнеса. Не за тем, чтобы тешить собственные амбиции простором министерских кабинетов и позолотой “вертушек”. Они пришли за деньгами.
Смешно вспомнить: ведь еще каких-то пару лет назад министр Симонов чудом избежал тюрьмы за ничтожную по нынешним его меркам сумму — 320 тысяч долларов. А сегодня?..
Сегодня в его руках — многомиллионные финансовые потоки. Российское агентство по системам управления — ведомство серьезное.
Из досье “МК”. Российское агентство по системам управления (РАСУ) — федеральный орган при правительстве, курирующий самый стратегически важный участок ВПК: радиоэлектронику и системы управления.
Под контролем РАСУ — системы ПРО и ПВО, радиоэлектронной борьбы, контроля космического пространства, радиоизмерительная техника военного действия и многое другое. В его империи 764 предприятия и организации, 450 тысяч сотрудников. С момента создания в 1999 г. РАСУ возглавляет Владимир Симонов.
В последнее время министр Симонов полюбил давать интервью. Рискну предположить, что в этом неожиданном порыве есть и моя заслуга.
Симонову очень хочется опровергнуть все то, что я о нем написал. Но как? Оспаривать очевидные факты он не может: против документов не попрешь, да и не к лицу влиятельной персоне ввязываться в дискуссию с каким-то там писакой.
Симонов выбирает другой путь. Нет больше неудачного коммерсанта с криминальным прошлым, который совершает нелегальные вояжи за рубеж. Со страниц газет предстает отныне крупный государственный деятель. Видный ученый. Что ж, кимоно государственника сегодня в моде.
“Скучная, в общем-то, биография, — кокетливо изрекает он в интервью “Парламентской газете”. — Только наука или рядом с ней. (...) Я научный работник, которого судьба кинула на управленческий участок в науке. Надо было кому-то брать на себя вопросы организации...”
Так и видится: сутулый человек с тубусом под мышкой. Аскет, живущий одними только формулами, ночующий возле кульмана, потому что есть такая профессия — Родину защищать.
Ох, кокетничаете вы, г-н министр. Биографии вашей может позавидовать любой из знаменитых авантюристов — от Жиль Бласа до княжны Таракановой.
О похождениях министра Симонова я подробно писал в декабре. Дабы не повторяться, лишь кратко перечислю этапы его пути.
Эпоху большого хапка Симонов встретил неудавшимся научным сотрудником: за 20 лет работы в одном НИИ он дослужился лишь до начальника отдела. Но Симонов находит себя в коммерции. Учреждает великое множество фирм, которые торгуют всем и вся — от детских ползунков до приборов ночного видения. В том числе — две компании в Чехии. (Впоследствии, став министром, из числа соучредителей он “забудет” выйти.)
Однако ползунки больших барышей не приносят. Симонов возвращается к своей профильной специальности: с середины 90-х его коммерческие структуры сориентированы на проектах в области электроники.
Об одном из таких проектов — о программе “Союзный телевизор” — в Следственном управлении Москвы помнят по сей день. Эта программа была учреждена Союзным исполкомом России и Белоруссии, дабы возродить телевизионную промышленность республик. Из бюджета выделили деньги. Немного, но по тем временам запросы у Симонова были скромны.
Именно ему как гендиректору МФПГ “Электронные технологии” исполком перечислил 320 тысяч долларов. Он должен перевести их на Воронежский завод телевизоров, но переводит в другую свою структуру — ОАО “Российская электроника”. А оттуда — в никому не ведомую фирму “Совмедимпорт”.
Итог: программа “Союзный телевизор” осталась только на бумаге. 320 тысяч долларов исчезли в неизвестном направлении... Почему, впрочем, в неизвестном? Полагаю, Симонову их местонахождение известно лучше всех.
Учредителем “Совмедимпорта” был его компаньон по ряду фирм Сергей Кабаев, замдиректора “Российской электроники”. В 99-м, став министром, Симонов назначит этого человека начальником отдела по внешнеэкономическим связям РАСУ и отстранит только после того, как Кабаеву предъявят обвинение в мошенничестве и тот ударится в бега...
Эта история — не единственная в послужном списке будущего министра. Анатолий Лашкевич, бывший директор завода “Рубин”, рассказывал мне, например, о том, как Симонов пытался организовать аферу с поставками в Россию телевизионных кинескопов из Индии. Кинескопы эти были самого паршивого качества, первую партию в 40 тысяч штук специалисты “Рубина” забраковали, но Симонова это не смущало.
По иронии судьбы завод “Рубин” тоже относится к империи РАСУ. Летом 99-го Лашкевич с удивлением узнал, что человек, попавшийся на ряде махинаций, облегчивший бюджет на 320 тысяч долларов, является отныне его куратором.
“Интересно, что вы тогда подумали”, — спрашиваю я у Лашкевича. Он отвечает просто: “Запустили козла в огород...” Точнее и не скажешь...
* * *
Карловы Вары видели многих наших соотечественников. Дважды бывал здесь Петр Первый: он даже помогал строить дом в центре города и на спор, оседлав коня, въехал на самую высокую гору. Пили минеральные воды Гоголь и Батюшков, Алексей Толстой и академик Павлов.
Несколько лет жил в Карловых Варах Тургенев: он работал в западноевропейской резидентуре жандармского управления. Кстати, здание это — с выбитыми на потускневшей мемориальной доске ятями и фитами — сохранилось до сих пор.
Мало кто знает, что наряду с курортной славой Карловы Вары вполне могут претендовать на звание столицы шпионского мира. Крайне выгодное географическое положение — самый центр Западной Европы, обилие туристов, среди которых легче легкого затеряться.
Здесь находилась резидентура знаменитого английского шпиона Сиднея Рейли. Здесь, перед поездкой в Японию, выходил на свою последнюю явку в ресторане “Континенталь” Рихард Зорге. Сюда регулярно приезжал Шелленберг. Да и в коммунистические времена не случайно было создано тут советское консульство, под “крышей” которого работала против немецких спецслужб резидентура КГБ...
Наш герой — Владимир Симонов — тоже успел засветиться в Карловых Варах. И тоже — при самых таинственных, детективных обстоятельствах. Но обо всем по порядку.
Как вы помните, в числе многочисленных фирм будущего министра были и две чешские компании. Была и чешская компаньонка — некая Дагмар Шпелдова. Поначалу жили соучредители душа в душу, но потом между ними случился разлад. В чем причина — можно только догадываться; Шпелдова, которую я сумел разыскать в Чехии, говорить о Симонове отказывается наотрез. Думаю, как обычно, все упирается в деньги...
В декабрьском материале я цитировал факсимильные сообщения, которые Симонов регулярно посылал Шпелдовой из Москвы. Сообщений таких было много, и везде звучал один и тот же лейтмотив: отдай деньги. С каждым разом просьбы эти становятся все настойчивее. Будущий министр уже не стесняется в выражениях; обещает поставить на счетчик, сулит самые серьезные неприятности, стращает “русской мафией”.
Грешным делом, в первой статье я предположил, что Шпелдова побоялась обращаться в полицию; оказалось, что я ошибался...
...Бывший полковник чешской госбезопасности, а ныне преуспевающий коммерсант Иржи Брюнер живет на окраине Пльзеня. Его фирма — “Эксимо трэйдинг” — специализируется на покупке и перепродаже дебиторских задолженностей. Проще говоря, долгов.
— Я узнал, что пани Шпелдова собирается продавать свои долги и решил их приобрести, — вспоминает Брюнер. — Шпелдова рассказала мне, что долги эти напрямую связаны с неким российским гражданином Симоновым, что он открыто угрожает ей, она боится за свою жизнь. Я посоветовал Шпелдовой не медля обратиться в МВД и в российское посольство, даже обсудил с ней текст писем. На следующей встрече она сказала, что письма отправлены, но Симонов продолжает ей угрожать. В итоге продавать долги она не решилась...
— Исходя из вашего опыта: на подобные заявления должна следовать какая-то реакция?
— Безусловно. Как минимум Симонову должны были закрыть въезд в страну...
...Это — как минимум. Как максимум — его вообще могли арестовать, но... Никаких мер к Симонову принято не было. Он продолжал и продолжает регулярно бывать в Чехии (в ноябре я лично встречал его в “Шереметьево”), при этом не ставя российское посольство в известность, как положено чиновникам такого ранга. (В конце концов, он секретоноситель самого высокого уровня.)
В чем же загвоздка? Почему чешские власти так снисходительно относятся к Симонову?
— Я уверен, что заявления Шпелдовой не могли пройти мимо спецслужб, — отвечает на мой вопрос полковник Брюнер. — Угроза жизни чешского гражданина — очень серьезный вопрос. Но если вы говорите, что никакой реакции не последовало, значит, дело не обошлось без спецслужб. Наиболее логично предположить, что Симонов находился или попал в разработку. В мои времена это называлось “кандидат на вербовку”.
Примерно к такому же выводу пришел и депутат парламента Чехии Иржи Машталка. Еще в 2000-м он опубликовал открытое письмо, основанное на статьях о похождениях Симонова. В конце депутат добавлял, что Симонов регулярно бывает в Чехии, и задавался вопросом: знают ли об этом власти?
— Никакого ответа на свое письмо я не получил, — констатирует Машталка. — Это молчание свидетельствует либо о том, что Симонов неинтересен официальным властям республики, в чем я сомневаюсь. Либо наоборот: он слишком им интересен.
Корректный депутат, в отличие от полковника Брюнера, не уточняет, каким именно “официальным властям” может быть интересен министр и секретоноситель Симонов. Впрочем, это понятно и так. Понятно еще и потому, что в Карловых Варах я нашел человека, рассказ которого окончательно расставляет точки над “i” в этой запутанной шпионской истории...
* * *
Я не буду называть имени этого человека: таково было его условие в обмен на откровенность. Этот человек 24 года прослужил в погранвойсках. Последняя должность — замкомандира пограничной бригады по разведке. Подполковник.
В маленькой Чехословакии, особенно в районах, соседствующих с ФРГ, пограничная разведка выполняла очень серьезные функции. По сути это был мини-КГБ, со своей закордонной агентурой, многочисленными оперработниками. Тогда-то, в годы службы, мой собеседник впервые и столкнулся с сотрудником немецкой контрразведки БФФ Эрвином Диттлем (территория Западной Чехии — зона ответственности контрразведки ФРГ, а не разведки). Оба они разрабатывали друг друга.
В начале 90-х из погранвойск человек этот уволился. С Диттлем они больше не были врагами, а посему контрразведчик начал даже своеобразное сотрудничество с ним. На лексиконе спецслужб это именуется “доверительный контакт”.
— Я работал тогда в фирме, принадлежащей русским, — рассказывает пограничник. — На одной из встреч Диттль попросил меня пособирать информацию о четырех русских гражданах, которые интересуют БФФ. Тогда-то впервые я и услышал фамилию Симонов. Диттль сказал, что это очень интересный “зверь” из русской верхушки. Он регулярно бывает в Чехии, и его подозревают в отмывании денег в Германии.
— Из разговора я понял, — продолжает он, — что Диттль знал о Симонове достаточно много, но хотел знать еще больше. Он сказал, что Симонов ранее приезжал в Карловы Вары, и просил меня сообщить, если тот снова появится в Западной Чехии.
— Зачем? Как вы думаете?
— А что тут думать? Это типичная разработка кандидата на вербовку. Диттль недвусмысленно дал мне понять, что ему нужны подходы к Симонову, что на этого человека есть компромат. Мое мнение: чешские спецслужбы не могли самостоятельно провести вербовку такого уровня и обратились за помощью к “старшим братьям” — немцам...
...Что ж, иного глупо было бы ожидать. Ни одна спецслужба не упустит такой восхитительной возможности: секретоноситель, имеющий доступ к самым сокровенным тайнам России и при этом обладающий целым букетом ахиллесовых пят.
Увенчались ли потуги БФФ успехом — судить не мне. Для этого есть соответствующие структуры. Которые, кстати, своего отношения к Симонову не скрывают.
В предыдущем материале я уже ссылался на официальное письмо начальника Управления “П” ФСБ генерала Грошева. Это письмо пришло в ответ на запрос депутата Госдумы Никитчука.
Грошев сообщал, что Симонов действительно не вышел из состава семи коммерческих структур (это грубейшее нарушение Закона о госслужбе, прямо подпадающее под Уголовный кодекс). Что в 2000 году он рассылал письма на подведомственные РАСУ предприятия, в которых рекомендовал открывать счета в коммерческом банке “Электроника”, а 40% акций этого банка принадлежат американским компаниям. Наконец, что Симонов был назначен на должность министра без оформления допуска к гостайне и допуска такого не имеет до сих пор.
За эти три с половиной месяца многое изменилось. Во-первых, Симонов вышел из своих фирм (что, впрочем, ничего ровным счетом не меняет: преступление-то уже совершено). А во-вторых, допуск к гостайне он получил. Им наделил его незадолго до своей отставки вице-премьер Илья Клебанов.
Правда, есть тут одна закавыка. Допуск этот — самой низкой, третьей степени. Его обладатель не вправе знакомиться с секретными и совсекретными документами, то есть с бумагами, которые Симонов ежедневно сейчас читает и даже подписывает. Для этого нужна первая или хотя бы вторая форма секретности, а это — исключительно прерогатива ФСБ. Которая по вполне понятным причинам допуск давать не хочет.
Самое поразительное, что даже эту жалкую третью форму ровно у Симонова уже отобрали. Оказалось, одной клебановской подписи мало — нужна виза Лубянки. А визы нет...
Впрочем, министра Симонова вся эта кутерьма нисколько не заботит. Какая разница: есть допуск, нет... Ему от этого ни жарко ни холодно. Более того — он поставил даже режим секретности на службу своим интересам. Придумал целую технологию расправы с неугодными подчиненными.
Чтобы уволить человека в других отраслях, нужно предпринять массу усилий: искать, к чему придраться, посылать комиссии, объявлять выговоры... В РАСУ все гораздо проще: своей подписью Симонов отбирает допуски у впавших в немилость директоров и на одном этом основании выгоняет их с работы. Иезуитский абсурд ситуации никого здесь не удивляет: не будучи секретоносителем, он тем не менее визирует секретные приказы. (С таким же успехом неграмотные каннибалы могут заседать в приемной комиссии Института радиоэлектроники.)
Со Станиславом Даниэляном, бывшим теперь уже директором МНИИРТИ, Симонов поступил именно таким образом.
* * *
— Когда я не позволил приватизировать институт, как того хотело РАСУ, мне сразу же стало ясно, что этого мне не забудут. Плюс — лакомый кусок собственности в центре Москвы. Дальше — методика отработанная. Создается ведомственная комиссия РАСУ по проверке режима секретности... Когда я читал потом заключение, не знал, плакать или смеяться. Например, они написали, что в Первом отделе слабоваты решетки на окнах. Или — под дверью кабинета одного из моих замов недопустимо большая щель, может произойти утечка информации. Итог понятен: за щели и решетки Симонов лишил меня допуска и в связи с этим отстранил от работы.
— Ваша ситуация — единственная?
— По такому же принципу Симонов уволил директора ижевского “Купола” Шестакова; Нижегородского НИИ приборостроения Ульянова; Пензенского электротехнического института Оськина; краснодарского “Каскада” Кузьменко. Симонов везде расставляет своих людей, но если и они не оправдывают его надежд — их тоже меняют. Насколько мне известно, сейчас тучи сгустились над моим преемником: он изволил несколько раз ослушаться Симонова. Представляете, что такое — три директора за год? Как может институт работать?! Иногда я даже думаю: хорошо, что в РАСУ так много предприятий. Везде влезть Симонов просто не успеет физически...
...Да, предприятий в РАСУ, слава богу, хватает. Но Симонову есть дело далеко не до всех. Время — деньги.
Второй год полыхает скандал вокруг Александровского радиозавода — мощнейшего когда-то предприятия, выпускавшего средства спецсвязи и радиоуправляемые мины (вот бы сейчас пригодились они в Чечне!). Ситуация типичная: одна администрация выбила с боем другую и захватила власть. Уникальный завод на грани банкротства.
Второй год арбитражный управляющий Борис Чернов, директорствовавший на заводе еще в 80-х, пытается пробиться к Симонову на прием.
— Бесполезно, — разводит он руками. — Секретарша просто не соединяет. Даже по спецсвязи... Я сам был начальником (после завода Чернов возглавлял главк Минпромсвязи, который курировал всю телевизионную промышленность СССР. — А.Х.), но такого и представить себе не мог: директор предприятия два года не может пробиться в министерство на прием!
— Но Симонов знает, что у вас творится?
— По-моему, ему ничего, вообще, не интересно...
Чернов ошибается. Министру Симонову многое интересно. Не все. Только то, что источает запах денег.
Не так давно, например, РАСУ начало заставлять подведомственные предприятия заключать договора с никому не известным ОАО “Страховое общество оборонно-промышленного комплекса” — точно так же загоняло оно их в американский банк “Электроника”, где Симонов был когда-то членом Совета директоров. Крупные оборонные структуры обязаны теперь покупать акции “страхобщества” и страховать свою собственность. При том, что на рынке этом достаточно серьезных и известных страховых компаний хватает. При том, что уставный капитал симоновских фаворитов смехотворен: шесть миллионов рублей. На такие деньги можно разве что отремонтировать кабинет гендиректора РАСУ. (Для сравнения: годовой оборот мощного предприятия РАСУ — порядка миллиарда рублей.)
Я не знаю, есть ли в этом “страхобществе” родственники или соучредители Симонова. Полагаю, обойтись без них не могло.
Семейный бизнес — основа сегодняшней политики РАСУ. Одного своего компаньона Кабаева Симонов назначает начальником внешнеэкономического отдела ведомства. Другого — Сергея Соху (они вместе были учредителями фирм “Рика”, “Рикъ”) — протаскивает во главу недавно созданного холдинга “Русьэлектроника-НВ” (сюда вошло более 10 предприятий).
Он даже идет на откровенный подлог: в проекте правительственного постановления, подготовленного Симоновым, о создании очередного концерна — “Радиоприбор” — говорится, что гендиректором концерна назначается некий Попов, директор ОАО “Техноякс”.
Что это за ОАО? Крупный завод? Чудо науки и техники? Отнюдь. По данным Регистрационной палаты, ОАО с таким названием в природе не существует. Есть ООО — общество с ограниченной ответственностью, учрежденное двумя физическими лицами, с уставным капиталом — 8 тысяч 350 рублей. Его-то и возглавляет симоновский протеже Попов.
Не забывает Симонов и про своих родственников. Есть такая фирма — ТОО “Новоинвестъ”. Один из учредителей — сын министра Дмитрий. Руководитель ТОО — помощник министра Ветров. (За детьми нужен глаз да глаз.)
В самом по себе этом факте нет ничего преступного. Преступно другое: “Новоинвестъ” этот, в свою очередь, является учредителем многочисленных структур (“Даркос”, “Центринтех”, “ТВ-ХХI век”, “Форвард”). А вот они уже получают бюджетную помощь из Фонда развития электронной техники. Фонда, куда РАСУ заставляет предприятия переводить деньги...
Подобных примеров множество. А будет еще больше. Ничто так не вдохновляет зарвавшихся чиновников, как безнаказанность...
* * *
Будь Симонов обычным шпионом или вредителем, все можно было бы тогда без труда объяснить: и реформы ВПК, больше похожие на умерщвление, чем на лечение. И создание многочисленных концернов, у руля которых ставит он коммерческие по сути структуры. И американские банки.
Но нет — это было бы слишком просто. Да и в таком случае пришлось бы признать, что всей российской “оборонкой” — не одним только РАСУ — управляют иностранные агенты.
Симонов — не одинок. Таких, как он, сегодня — тьма. Докторов, которые пичкают больных ядом вместо лекарств, словно все свое имущество пациенты завещали врачам...
Наглости и самоуверенности у этого человека хоть отбавляй. После всего того, что было написано о нем, он не пытается даже уйти в тень, затаиться. Наоборот — дает интервью, созывает пресс-конференции.
На последней, неделю назад, мне посчастливилось снова увидеть этого уникального министра. Он был сама любезность. Пригласил посетить выставку техники. Назвал с трибуны своим другом, добавив даже, что мы вместе выпиваем.
Правда, ни на один мой вопрос Симонов не ответил. “Это не является компетенцией журналистов”, — изрек он, когда я спросил, какой степени допуск ему оформлен.
“Кстати, — минут через пять он вернулся к моей персоне, — когда я задавал вопрос прокурору, могу ли я подавать в суд на Хинштейна за все инсинуации, тот ответил: ты что, с ума сошел? Зачем?”
Зачем?!! Вероятно, у министра Симонова нет не только шариковой ручки. Чести и достоинства у него тоже, выходит, нет, коли он не хочет их защищать.
Г-н Симонов! Я очень прошу — подайте на меня в суд. Это будет крайне интересный, незабываемый процесс.
По одну сторону министр. По другую — его подопечные. Я нисколько не сомневаюсь, что вместе со мной в суд придут многие руководители “оборонки”: им терять уже нечего.
Я сомневаюсь в другом: хватит ли у Симонова на это смелости. Во-первых, без ручки иска не написать. А во-вторых, как можно отстаивать то, чего ты напрочь лишен...
