Последний звонарь

На пятый день осады израильтяне открыли огонь по церкви Рождества Христова

  Человек шел на работу, но был убит то ли шальной пулей, то ли пулей снайпера. В наш просвещенный век такое бывает, и, к сожалению, довольно-таки часто. Но человек, о котором пойдет ниже речь, — особый. И работа его была особой. Звали его Самир Ибрагим. В течение тридцати лет он был звонарем церкви Рождества Христа, построенной на том месте в Вифлееме, где родился Иисус. Пуля, сразившая звонаря, была выпущена израильским солдатом.
    
     Самая священная для христианского мира церковь была построена в 333 году императором Константином и его матерью Еленой, провозглашенной святой. Базилика, возведенная ими, была расширена в VI веке и претерпела с тех пор множество метаморфоз. Под оригинальной базиликой находится прямоугольный склеп. Здесь, согласно библейским преданиям, были ясли, где возлежал после рождения младенец Христос. Вблизи церкви стоит еще одна — францисканская римско-католическая церковь святой Екатерины, где каждый год паломники служат полуночную рождественскую мессу. По другую сторону — греческая православная церковь.
     Но Вифлеем, это райское место, холмы которого украшены церквями, мечетями и синагогами, — не только христианская святыня. Здесь в символическом единстве сошлись три веры — христианская, мусульманская и иудейская. Недаром в центре Вифлеема на булыжной площади Мэйнджер-сквер, то есть Площадь ясель, церковь Рождества Христа и мечеть Омар бен аль-Хаттаб стоят напротив друг друга. И недаром в Ветхом Завете сказано, что именно в Вифлееме была похоронена Рахиль — дочь Иакова. Ее гробница — место паломничества и иудеев, и мусульман. Согласно тому же Ветхому Завету, в Вифлееме жило семейство царя Давида, давшее миру Мессию.
     Вифлеем, холмы которого плавно перетекают в горы Иордании. Вифлеем, от которого рукой подать до Иерусалима. Вифлеем, где горят обетованные свечи и где серебряной звездой отмечено место рождения Христа. Сегодня Вифлеем горит, но это не свечи. Сегодня звезда Вифлеема закатилась. Сегодня на улицах Вифлеема нет паломников. Сегодня вместо них по булыжнику Площади ясель грохочут танки, бронетранспортеры и бульдозеры Шарона.
     Сегодня символику единения трех основных религий мира нашего сменила иная символика: арабского звонаря христианской церкви убила пуля, пущенная иудеем.
     Но кому-то — неужели на небесах? — и этой символики показалось мало. И вот в христианскую святыню — церковь Рождества Христова — пришли в поисках убежища палестинские воины, а саму церковь и Мэйнджер-сквер окружили израильские войска.
     Иерусалимский патриарх Мишель Сабах во главе большой делегации священнослужителей, представлявших многие религии, пытался пробиться в Вифлеем, но натолкнулся на израильский патруль. Святые отцы стояли под проливным дождем, укрывшись зонтами. Но начальник израильской военной полиции не пропустил их в Вифлеем, ибо этот священный город объявлен сейчас “закрытой военной зоной”. Это ли не символика, вобравшая в себя абсурдный трагизм и трагическую абсурдность ближневосточной драмы?!
     Представители второй древнейшей профессии оказались не более удачливыми, чем святые отцы. Они пытались пробраться на Площадь ясель по узким улочкам Вифлеема, чтобы выйти к Церкви Рождества Христа. Но и их остановил израильский патруль. Солдаты поначалу вели себя вежливо.
     — Там стреляют. Пожалуйста, уходите назад, — сказал один из них.
     Репортеры продолжали настаивать на своем.
     — Если вы не уберетесь отсюда сами, то мы будем вынуждены применить силу, — сказал тот же солдат.
     Угроза не произвела впечатления на репортеров. Тогда вышедший из себя солдат выхватил гранату и швырнул ее несколько в сторону от журналистской братии. Граната взорвалась. Повалил густой зеленый дым, который заволок и патруль, и репортеров. Репортеры наконец ретировались, поняв, что патруль шутить не собирается...
     Улица имени Папы Римского Павла VI, которая рассекает сердцевину Вифлеема, усеяна сегодня стреляными гильзами — этими оливками войны. На обочинах папского проспекта — остовы сгоревших или расплющенных танками автомашин. Сквозь многочисленные пробоины льется апрельский свет. Но кругом власть тьмы. Город Рождества стал городом смерти. Тишину пустынных улиц нарушают взрывы палестинских бомб и израильских гранат.
     В понедельник утром взрывы стали слышны перед церковью Рождества. Со слов очевидцев, возобновились бои в районе базилики. В то же время стало известно, что Ясир Арафат отдал приказ осажденным в базилике боевикам и гражданским лицам не вступать в какие-либо переговоры с израильтянами.
     Сейчас улицы Вифлеема напоминают манну небесную. Витрины лавок и магазинов, даже те, что были защищены стальными решетками, разворочены взрывами, и их содержимое вывалилось наружу. Но никто не грабит оставшиеся без присмотра лавки. Жизнь дороже плитки шоколада и блока сигарет, даже бесплатных. А смерть заходит без приглашения в дома жителей Вифлеема. В одном доме был обнаружен труп человека. В одну руку ему была вставлена капельница, другая в предсмертной судороге зажимала четки. Ни то, ни другое не уберегло его от смерти. Ни Бог, ни эскулап. Трупы разлагаются на улицах и в домах. Их некому и негде хоронить. Это так же опасно, как подбирать бесплатные “сникерсы” или “Мальборо”.
     Боль оккупации исказила светлый лик Вифлеема. Звон колоколов и голос муэдзинов глушит лязг танковых гусениц. Госпиталь Бейт Джала не может справиться с наплывом раненых. Морг Вифлеема, рассчитанный всего на двадцать один труп, переполнен. Здание муниципалитета захвачено израильскими солдатами. Когда был отменен на некоторое время комендантский час, люди бросились в магазины и аптеки покупать продовольствие и медикаменты. Но их встретили лишь пустые полки — пустые, как глаза убитых, которые некому закрыть.
     Житель Вифлеема Ильяс Талджи метался по городу в поисках лекарства для своего девятимесячного сына. Он останавливал прохожих, спрашивая их, в какой аптеке еще торгуют.
     — У моего сына в глазах инфекция. Он ничего не видит. Он потерял зрение! — причитал, как сомнамбула, несчастный отец.
     Это происходило там, где родился младенец Христос...
     Ненависть ослепляет хуже любой инфекции. Люди перестают видеть, что перед ними стоят такие же люди. Народы теряют зрение, а затем и рассудок. И тогда святыни превращаются в “закрытые военные зоны”, базилики — в мышеловки.
     Надежда... Говорят, что она умирает последней. Но это весьма сомнительный повод для радости. Надо сделать так, чтобы она вообще не умирала. Вифлеем всегда был местом надежды, и даже сегодня можно было увидеть ее в небе священного города, замутненном войной. Какой-то мальчуган, высунувшись из разбитого окна, пускал змея на синей ленте. Лента сливалась с небом, и создавалось впечатление, что змей парит в воздухе сам по себе!
     Пока в Вифлееме рождаются дети, запускающие в небо змея во время военной чумы, надежда на мир умереть не может. Мир должен вернуться под вифлеемские оливы и опочить на верхушках вифлеемских кипарисов, похожих на купола церквей, мечетей и синагог. И тогда воскреснет звонарь церкви Рождества Христа палестинец Самир Ибрагим, сраженный израильской пулей, и ударит в колокола, звон которых уйдет в уже мирное небо над Вифлеемом, туда, где знаком надежды колышется змей на синей ленте, и обретет зрение девятимесячный сын Ильяса Талджи, и вместе с ним прозреют два несчастных народа — палестинский и израильский.
    

Что еще почитать

В регионах

Новости

Самое читаемое

Реклама

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру