— Григорий Алексеевич, 50 — дата серьезная, решительная.
Что в этот день вы сказали бы народу? Читатели “МК” — его немалая часть.
— Скажу, что всех вас люблю, что себя от народа не отделяю и сделаю все, что смогу, чтобы нам всем лучше жилось.
Веселого сказать мне, к сожалению, нечего. А повторять общеизвестный катастрофический набор — не хочу. Диагноз очень серьезный, в двух словах не изложишь, оставим это для подробного разговора.
Я многое понял, многому научился, в том числе и на своих ошибках. Но убеждения мои — прежние: в итоге побеждает не тот, кого считают самым сильным, а тот, кто идет до конца.
При всей внешней мягкости Явлинский — единственный несгибаемый политик. Единственный, кто не изменял ни своим убеждениям, ни своим избирателям.
Он единственный, кто много раз отказывался принять столь вожделенный для многих пост министра, пост вице-премьера. Его обвиняли, что он уходит от ответственности. А он возражал: “В нашей стране этого можно не бояться. Смотрите, что творили власти, но разве кто-нибудь понес ответственность?”
Идти в правительство он соглашался только со своей командой и со своей программой. “Власть у нас — куча дерьма, — сказал он как-то. — Если уж идти туда, то для того, чтобы разгребать эту кучу, а не для того, чтобы сидеть в ней и жиреть”.
Последний раз пост вице-премьера предлагал ему Примаков. Но это был пост вице-премьера по социальным вопросам. Явлинский ответил: “Экономика будет рушиться и дальше, а меня отправляете раздавать пенсии?”
Когда Ельцин своей отставкой внезапно назначил президентские выборы на март 2000-го, война в Чечне была очень популярна. Быть против войны означало сознательно оказаться в проигрыше, гарантированно потерять миллионы голосов. Когда на дворе президентские выборы, политики теряют и ум, и совесть и ради голосов готовы на что угодно. Но и в тот момент Явлинский продолжал настаивать, что это катастрофа. А лидеры Союза правых сил (ошибочно считающие “Яблоко” братской партией), блестя электрическими глазами, возглашали: “В Чечне возрождается русская армия!” В этот момент трудно было отличить СПС от ЛДПР.
...Это тяжелая задача: быть с народом, не угождая народу, не подлаживаясь под любой психоз.
Чтобы далекие от политики, занятые своими делами люди это поняли и оценили, надо жить долго.
Долгих вам лет, Григорий Алексеевич!
