Деревней, в которой нет воды, телефона, центрального отопления, никого не удивишь. Если, конечно, она не является частью столицы.
Ново-Курьяново относится к Южному Бутову. Хотя расположена она в центре экспериментального железнодорожного кольца, которое находится в области — в Щербинке. За продуктами деревенские ходят в область, а “скорую помощь” ждут из Москвы. Правда, доезжает она до них совсем не скоро...
— Бедные люди. Они от нас уже волком воют, — признаются железнодорожники, проводящие ежедневные испытания на кольце. — Но помочь мы им ничем не можем — не мы же строили эту деревню.
Кольцо построили в 30-е годы. А деревню — в 50-е. Туда репатриировали целое поселение людей со станции Перерва. Старожилы до сих пор помнят это “великое переселение”:
— В Перерве близ нашей деревни был лагерь для заключенных. Однажды к нам пришли люди и, ничего не объясняя, сказали собирать вещи. Когда мы уезжали, пошли слухи, что таким вот образом собираются расширить лагерь, — вспоминает старушка “божий одуванчик”, которую мы встретили на деревенской улочке. Имя свое она назвать отказалась — боится.
Привыкнуть к жизни “в кольце” ни она, ни ее соседи, родившиеся и выросшие в Перерве, не могут до сих пор:
— Целый день поезда гремять: дома садятся в грунт, окна дребезжат, — плачет 83-летняя Прасковья Сергеевна Семенова. — Когда разговариваю с соседкой на улице и идет поезд — мы его даже перекричать не можем.
В Ново-Курьянове — один телефон на всю деревню. Он сиротливо стоит на главной улице — Железногорском проезде. Бывает, что не работает неделями. Также в деревне нет ни магазина (!), ни медпункта, ни милиции.
— Вся наша жизнь — борьба за существование. За машину угля платим 1 тыс. 800 рублей. Раньше и дрова покупали, а сейчас нам один добрый мужчина привозит с лифтового завода деревянную щепу — 100 рублей за машину, — стараясь перекричать стуки электровоза, говорит Татьяна Ивановна.
В Ново-Курьянове живут 330 человек, и все они находят свои способы выживания. Так, пенсионерка Клавдия Яковлевна Рунова, чтобы сэкономить на угле, просит приносить его бомжей. За это — кормит обедом. Интересная коллизия развивается у Любови Малюшицкой с “Мосэнерго”:
— В моем доме — два счетчика. Один из них не работает несколько лет. Но с меня требуют платить за оба, — возмущается Любовь Анатольевна. — Я несколько раз приезжала туда, привозила документы, требовала сделать перерасчеты — бесполезно. Меня уверяют, что я задолжала 306 рублей. Может, хоть вы сможете убедить их, что они не правы...
Недавно пенсионеры, устав от равнодушия московских властей (префекта округа Валерия Виноградова они видели только по фотографиям и телевизору), решили выбрать своего “мэра”. Собрались у школы-четырехлетки и единодушно решили сделать своим представителем в госструктурах относительно молодого соседа Сережу.
— Как же фамилия вашего мэра?
— Да не знаем. Сережа он и есть Сережа, — вздыхают аборигенши.
Поговорить с ново-курьяновским “мэром” в этот день нам не удалось — не застали дома. Зато, выезжая из “окольцованной” деревни, встретили толкового пенсионера, который рассказал, что один раз видел в Ново-Курьянове мэра Москвы Юрия Лужкова.
— Он приехал и спрашивает: “Что это за сараи — их надо снести”. И уехал. А потом наши районные власти засуетились и обещали, что до 2010 года нас расселят по квартирам
До 2010 года осталось 8 лет. Средний возраст новокурьяновцев — 60 лет. Средняя продолжительность жизни в столице... Благодаря нехитрому анализу получается, что далеко не все жители деревни остаток дней проведут в нормальных квартирах, где не дребезжат стекла и не оседает фундамент.
