Free love STORY

  Они дружили семьями. Жили рядом, работали в одной комнате, выезжали вместе на пикник. Иногда Дашке даже казалось, что на самом деле она живет не с Мишкой, законным мужем, а с Кириллом — товарищем по работе и по совместительству любовником. Впрочем, это какое-то снисходительно-пренебрежительное слово “любовник” по отношению к нему она никогда не употребляла, потому как для нее он всегда был Большой Любовью.
     “Обострение” обычно наступало зимой. У нормальных людей, как положено, весной, когда “щепка на щепку”, а вот у них — в самый загул вьюги за окном. Он звонил ей около полуночи и, прихлебывая “Джонни Уокер”, расслабленно интересовался, чем она занимается.
     — Ты же знаешь, Мишаня — в командировке, — охотно мурлыкала она в трубку, уже направляясь к комоду в поисках нового белья. — Смотрю какую-то киношку, медленно отхожу ко сну.
     — Юлька тоже в отъезде, Пашка у бабушки. Может, будем отходить ко сну вместе? — игриво интересовался он, уже заранее зная, что через четверть часа пойдет открывать ей дверь.
  
  
     18-летняя Юлька, светленькая с остреньким носиком, была чистопородной москвичкой, с папой — преподом универа и не менее интеллигентной мамой. Кирилл переспал с ней на первом курсе, на картошке. Потом периодически встречался — как еще с 3—4 девицами из университетской общаги. В отличие от Юльки у них не было такой родословной. Поэтому когда одновременно залетели две его подружки — среди которых была и Юлька, — он женился на ней. Другая же полетела в Сибирь абортироваться.
     “Я женился на московской прописке”, — никогда не скрывал Кирилл, приехавший покорять Первопрестольную из крошечного приволжского городка. Пожили с месяцок в общаге, потом родители сняли молодым квартиру. А вскоре и Пашка родился. Юлькины родители к тому времени уже развелись. Папаша запил и начал периодически куда-то пропадать. Однажды его нашли в подъезде собственного дома с “финкой” в сердце. Так Юльке досталась хорошая “двушка” в престижном районе.
     Через несколько лет под колесами грузовика погибла мама. Она стала уже 15-й жертвой ДТП за последний год под их окнами. После похорон на смертельном участке наконец-то поставили светофор. А Юльке досталась вторая квартира. Продав обе хаты, они переехали в здоровенную трешку.
     С Юлькой, потрясенной нелепой гибелью родителей, начали твориться странные вещи. Она заговаривалась, чуть что — кидалась в слезы, пока совсем не свихнулась на деньгах. “Мне нужны бабки!” — как проклятая твердила она, кидая ненавидящие взоры на Кирилла. “Вон Маринке муж джип подарил, а ты мне какую-то сраную “Шкоду”, — пилила она супруга. Сколько бы он ни приносил домой (а зарабатывал он по любым меркам неплохо), ей все время было мало.
     Следующим Юлькиным “пунктиком” стал секс. Она была готова отдаваться когда угодно и кому угодно. Из-за этого и на работе нигде не задерживалась — жены шефов, с которыми она крутила шуры-муры, вышибали ее при первой же возможности. Не отставал от нее и Кирилл. Его коллекция хорошеньких девушек уже давно перевалила за сотню. Он тоже “промышлял” на работе. К тому времени Кирилл был руководителем среднего звена в приличной юридической фирме. Через него проходили все новенькие.
* * *
     Дашка тоже была новенькой. 19 лет, невинное смазливенькое личико, пара романов, закончившихся бурными слезами, — вот и весь жизненный “багаж”. В контору она, как и многие, пришла с институтской практики, да “зависла” на несколько лет. По “вине” Кирилла в том числе. Впрочем, о “невинном” хобби коллеги она тогда ничего не знала. Он ей просто нравился. Высокий, широкоплечий, с огромными волосатыми руками и разноцветными глазами. Когда он ей что-то говорил, глядя прямо в глаза, она будто впадала в прострацию. Но, по правде говоря, “ни о чем таком” и думать не смела — все-таки взрослый женатый мужчина, а все эти служебные романы по большому счету только в фильме Рязанова заканчиваются хеппи-эндом.
     Все случилось само собой, банально до неприличия. Напились как-то вместе на большой конторской вечеринке и вдвоем уехали к Кириллу домой. Поутру, как водится, проснулись и разбежались в разные стороны — зализывать раны и придумывать “легенду” для товарищей. Благо была суббота — для “творчества” времени навалом. В понедельник все дружно сделали вид, что ничего не произошло. “Рабочий момент, ничего личного”, — загадочно улыбаясь, шепнул ей на ушко Кирилл и ободряюще хлопнул по попке.
     Через пару дней они снова схлестнулись в постельном поединке, на какой-то “нехорошей” квартире. А потом еще. И еще... Дашка как дура влюбилась. Кирилл вроде тоже. И все у них было тип-топ, пока в конторе не появилась Королева Красоты — тоже новенькая. Она быстренько у всех на глазах закрутила роман с Самым Перспективным Холостяком их конторы, чем заставила порядком поволноваться всю мужскую половину: “Неужели окольцует?!”
     На следующей вечеринке в центре внимания была, конечно же, Королева. К этому времени бурный роман с Холостяком сошел на нет, и она начала охмурять Кирилла. Он, надо признать, был не против. Как вы уже догадались, на этот раз он удалился в спальню с Королевой, а Дашка до утра размазывала сопли и на чем свет стоит честила женское вероломство и мужскую неверность. “Так мне и надо — и слезы нечего лить, пусть лучше жена из-за его кобелизма переживает!” — твердила она себе, наблюдая за развитием нового романа, где в главной роли выступал ее возлюбленный.
* * *
     Лучшее средство от сердечных обид — работа, работа и еще раз работа, как завещал великий Ленин (хотя Ленин, кажется, завещал что-то другое). Эту пилюлю она открыла именно тогда и с тех пор регулярно ее принимает. Дабы не видеть счастливой рожицы соперницы, Дашка поехала в первую в своей жизни командировку, где под знойным небом Махачкалы познакомилась с Мишкой. Всю поездку он смотрел на нее глазами тяжело больной влюбленной собаки и не отходил ни на шаг. Он был москвичом, не женатым, с собственной квартирой и аналогичной работой. Такой простой хороший парень. Еще не поцеловав ни разу, он познакомил ее с мамой, а после первой совместно проведенной ночи сделал для Дашки еще одни ключи от своей квартиры. В общем, на фоне бросившего ее злодея-Кирилла показался чуть ли не манной небесной. Когда им обоим надоели долгие проводы к маме в Подмосковье, Дашка окончательно перебралась к Мишке.
     Началась новая жизнь — семейная. С первым ремонтом, выбросом старого барахла и покупкой мебели, новыми друзьями и т.п. Отношения с Кириллом устаканились — дружески-деловые, без лишней горячки. Он продолжал встречаться с Королевой (правда, это была Страшная Тайна, о которой, естественно, знали все) и с интересом наблюдал за новым Дашкиным амплуа.
     — Ну что, когда ты меня со своим хахалем познакомишь? — как-то не выдержал он.
     — А ты меня со своей женой! — парировала Дашка.
     Кирилл на секунду задумался: “Идет”.
     И вот “встреча на Эльбе” состоялась. “Мишаня — вот такой мужик! Молодец!” — нахваливал Дашиного мужа Кирилл. Дашка прониклась какой-то странной симпатией к Юльке — все-таки, как ни крути, товарка по несчастью. Совместные ужины, походы по магазинам, ресторанам и баням, созвоны по вечерам. Идиллия!
     Незаметно наступила зима. Мишка уехал в командировку, позвонил Кирилл: “Скучаешь? Приезжай ко мне”. Она даже как-то сразу и не почувствовала разницу — “не к нам”, а “ко мне”. Приехала, Юльки не было.
     — Тоже в командировке, — пояснил он.
     — А-а, ну ладно, часик посижу и домой погребу, — решила Дашка.
     Часиком не ограничились. Когда порядком поднабравшись алкоголем, Кирилл начал к ней приставать, Дашка испугалась: “Ты что? Юлька, Мишка, да и Королева твоя...” — “А у нас с ней все, — как-то убедительно сказал Кирилл. — Да и при чем здесь все это — нас же тянет друг к другу, и бороться с этим бесполезно”. Она осталась у него.
     И понеслось по новой. <

* * *
     Теперь “шифроваться” приходилось по полной программе. На работе. Дома же все было шито-крыто. Они по-прежнему встречались по вечерам и проводили вместе чуть ли не круглые сутки, правда, в присутствии своих вторых половин. “Какие же мы сволочи!” — иногда говорили они друг другу. И удалялись вместе за сигаретами на балкон, чтобы там отчаянно целоваться.
     У Кирилла был особый талант — он умел дружить. Причем с самыми разными людьми — от высокопоставленных толстосумов до простых клерков, легко превращая приятелей в клиентов. Он вместе с ними пил, посещал бани-рестораны, травил анекдоты. В общем, был свой в доску. И за это его очень ценили на службе.
     Он редко приезжал домой в одиночку, притаскивая с собой многочисленных друзей-приятелей и просто малознакомых людей. Чужие заполняли собой все пространство. Иногда Дашке казалось, что такое положение вещей всех устраивает. Кирилл с Юлькой словно боялись остаться одни. Юлька тут же всем “присаживалась на уши”, не давая никому вставить ни слова. Кирилл, потягивая вискарь, виртуозно управлялся с кучей приправ, обсыпая ими только что купленный шматок мяса. Расходились все в изрядном подпитии, далеко за полночь.
     Это продолжалось каждый вечер.
     Как-то, помогая любовнику на кухне и устав от мелькания новых лиц, Дашка сказала ему в сердцах: “Я бы с тобой жить не смогла. Это Юлькин крест”. На совместном проживании, впрочем, никто и не настаивал. Им было хорошо и так.
     С годами — кто бы мог подумать, что все это так затянется? — они периодически отъезжали вместе в какой-нибудь другой город. Дашка — по делам. Кирилл врал дома, что тоже, только в другую сторону. Встречались уже на перроне...
     Боже... Что это было?! Темень в глазах. Невыносимое блаженство. Баунти.
     Из купе они выходили притихшими. Попутчики бросали на Дашку такие горячие взоры, что ей становилось не по себе. “Ну вы даете”, — шепнула ей на ушко проводница.
     В Киеве, куда они смотались в последний раз, было чудесно. Быстренько разделавшись с делами, они бессмысленно бродили по Крещатику и о чем-то без умолку трещали. Ранняя осень навевала мысли о новом гардеробе. Дашка затащила Кирилла в магазин и перемерила все, что попадалось под руку. Наконец его взгляд остановился на элегантном плаще: “Класс, берем!”
     Вернувшись в Москву, она надела его пару раз — не соответствовал он что-то ее взбалмошному настроению. С Кириллом они не встречались уже несколько недель. После той поездки как будто что-то изменилось. Нет, они прекрасно общались, друг от друга не бегали, но при этом НИЧЕГО НЕ ПРОИСХОДИЛО. Дашка сходила с ума, не понимая, что случилось. Кирилл же, напротив, являл собой Бога Спокойствия и Пофигизма. А тут еще этот чертов плащ, напоминающий о “днях, давно минувших”!
     Как-то вечером, пересилив себя, она явилась в нем к Кириллу домой. “Какая прелесть! — ахнула Юлька. — Дай померить!” Любовники перемигнулись. “Нравится — носи! А то он мне что-то надоел”, — с радостью избавилась от “улики” Дашка. А про себя подумала: “Видимо, в ту поездку было действительно СЛИШКОМ хорошо, а так не может продолжаться вечно”.
* * *
     “Есть начало и конец у любой истории”, — на кассете под гитару рвал душу Митяев. “Конец, конец”, — вслед за любимым бардом бессмысленно шептала Дашка. Мишка на два месяца уехал на стажировку за границу. Кирилл из страстного любовника превратился в аморфного друга. Уже не хотелось ходить друг к другу в гости. Юлька даже обижалась: “Ну что ты меня совсем забросила!” К тому же с Кириллом стали твориться странные вещи. Когда звонила Юлька, его голос ломался и он щебетал не хуже канарейки. А Дашка, сидя за соседним столом, едва сдерживая душившую ее ревность и ярость, с краснеющим лицом цинично цедила вслух: “Ну надо же — после десяти лет совместной жизни такие трогательные отношения!”
     Все просто — Кирилл завел себе кого-то на стороне. Или снова в конторе?!
     Мучиться и гадать больше не было сил. И Дашка буквально за один день решила уволиться. С глаз долой, из сердца вон. О чем и сказала Кириллу. “Ну что ж, если там предлагают лучшие условия... Тебе решать”. И это вместо ожидаемых “не уходи, останься”! Был бы дома Мишка, глядишь, и остыла бы, передумала. Но до его приезда оставалось еще долгих две недели.
     Дашка ушла в конкурирующую фирму. Для бывшего начальства, предлагавшего ей любые условия, лишь бы она осталась, это был “удар под дых”. “Как ты можешь — мы же тебя вырастили, всему научили. Ты не можешь нас предать!” — не верили они в ее вероломство. Дашка рыдала в кабинете прежнего шефа и на все его уговоры лишь упрямо твердила: “Я ухожу...”
     На нее смертельно обиделись. Никто ничего так и не понял. Ну в самом деле — не рассказывать же всем, что каждое утро, приходя на работу, ты испытываешь непереносимую, почти физическую боль?
     На новом месте пришлось все доказывать заново. Это здорово отвлекало. Первое время Кирилл частенько приглашал их с мужем в гости. “Каждая твоя удача в нашей конторе — как серпом по яйцам”, — информировал ее бывший любовник. Она формально отвечала на его вопросы и не смотрела ему в глаза, всем своим видом давая понять, что теперь ее интересует только работа. Кирилл тоже инициативы не проявлял.
     Встречи становились все реже, пока не прекратились вообще. Прошел год. Как-то, оторвав голову от работы, Дашка обнаружила, что, по определению подруг, ее “очень надежный и безумно любящий Мишка” пытается в соседней комнате сорвать одежду с их новой знакомой. Семейная жизнь благополучно закончилась. Они развелись.
* * *
     Дашка жила уже одна, на съемной квартире.
     И тут снова завьюжила зима.
     И снова позвонил Кирилл.
     И она снова, как последняя идиотка, помчалась к нему.
     Оказалось, он ушел от Юльки, тоже снял квартиру, живет один.
     — Сколько это уже длится? Лет шесть? Ну, с нашей первой “пьяной” встречи? — нежась в постели, затянулся он первой утренней сигаретой.
     Дашка затаилась: “С чего бы?..”
     — Думаешь, нам пора “выйти из тени”? — цитируя древнюю рекламу, обнял он ее. — Давай сегодня пойдем в кино, а потом в ресторан. В какой ты хочешь? — не унимался Кирилл, перечисляя все самые крутые заведения Москвы. — Что тебе купить?
     Обалдев от его настырных вопросов, Дашка проснулась окончательно.
     — Не выпендривайся, умоляю! — уже кричал Кирилл.
     Бунт на корабле, конец “шифровкам”!
     Они целый день держались за руки и целовались на морозе. Сидя в “Пушкинском”, хохотали над плоскими шутками третьесортной американской комедии. А вечером, как на витрине, поглощали блюда и коктейли в модном кабаке-“стекляшке”, не сводя друг с друга влюбленных глаз.
     Неужели?!
     Новое утро было светлым. Пока не позвонила Юлька. “У! А... М-м”, — невнятно реагировал на ее рассказ Кирилл. “Как она меня достала!” — бросив трубку, процедил он.
     “Вечером куда-нибудь пойдем? — Дашкина улыбка до ушей не оставляла сомнений. — Позвоню позже”, — чмокнул он в щечку, высаживая ее около работы.
     Вечером он не позвонил...
     Вскоре Дашка узнала, что Кирилл вернулся домой. Не просто пришел, а рыдал в ванной, стоя перед Юлькой на коленях и умоляя принять его обратно. Та пустила, а потом рассказала всем знакомым, что уже практически “подсняла” страшно богатого папика, готового обеспечить ее с ног до головы, а тут, как назло, притащился муж...
     Господи, как это было давно!.. Будто и не с ней вовсе. Будто и не в этой жизни. Кирилл по-прежнему живет с Юлькой. Он совсем не пьет — врачи запретили под страхом смерти, а потому, говорят, стал невероятно скучным. Даже к бабам интерес потерял. После четырех часов, как Самый Примерный Супруг на Свете, он летит домой, чтобы вальяжно развалиться перед телевизором. Юлька заделалась этакой бизнесвумен — как поговаривают, не без помощи какого-то доброго дяди. Да и когда у нее было по-другому? — и зарабатывает теперь больше мужа. В общем, все у них хорошо, ну и слава Богу.
     Дашка вспоминает их редко. Стала, наверное, мудрой — не ковыряет больше ножичком старую болячку. Она по-прежнему иногда саднит. Особенно зимой, в самую лютую стужу.
    

Что еще почитать

В регионах

Новости

Самое читаемое

Реклама

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру