“О нас много всякого пишут, но лучше все-таки один раз послушать”, — произнесла Любаша со сцены клуба “16 тонн”. — “Может, лучше почитать?” — съехидничали в ответ наиболее экзальтированные субъекты из публики. Так началась презентация альбома “А Был ли Мальчик?”, совместного труда Аллы Пугачевой и начинающей певицы из Запорожья.
Судя по ажиотажу, который царил вокруг мероприятия, все ожидали суперсенсацию. Добрый десяток камер, толпа фотографов и всякие VIPы были явно настроены на страстный джем Любаши и Аллы Борисовны или хотя бы на появление Примадонны с парой царских жестов. Однако Живая Легенда так и не подъехала. Захворала. Накануне еле отпела на ностальгических вечерах Раймонда Паулса в Кремле. Даже видеотрансляцию в зал запретила. Поэтому все, кто сидел дальше 10-го ряда партера, нервно щурились и безуспешно всматривались в гуттаперчевую фигурку, одиноко бродящую по сцене, пока на двух огромных экранах маячили то розы, то тюльпаны.
В общем, все внимание публики в “16 тоннах” вынуждено было обрушиться на бедную Любашу. Ноша оказалось явно тяжелой для дебютантки. Все вышло нервно, скомканно, сумбурно. Впрочем, боевое крещение, возможно, пойдет ей на пользу. Но журналисты роптали. Порывались порвать устроителей за обман и туман. Требовали Аллу. Спросить, видать, хотели: чего она в этой Любаше нашла? Новую Земфиру?.. Пока Любаша и ее бэнд больше напоминали слегка утяжеленных “Самоцветов”. В итоге это может оказаться куда интереснее и продуктивнее башкирского рока. Но ожидания-с...
Судя по альбому, который все внимательно разглядывали, могло закрасться подозрение, что девушка, возможно, многообещающий композитор (16 песен из 20 на альбоме принадлежат ее перу). Ага! Вот оно — суперхит! “Любовь” — прелестная вещица в исполнении Аллы. “Ой!” — вырвалось, когда кто-то вчитался в аннотацию. Это ж, пардон, Пугачева сама сварганила.
То, что Любаша исполняет сама, — бледновато, то, что написала для Аллы (или то, что взяла Алла), — неплохо, но из разряда “многие писали для Пугачевой гораздо хуже”. Суперстар на то и суперстар, чтоб из всего сотворить конфетку. Видать, Королеве просто взбрело на досуге оседлать рок-н-ролльную эстетику. Подвернулась под руку Любаша. Оседлала. Кто сомневался, что может? Даже в харду занесло (правда, опять же, не с Любашиной, а с барыкинской вещицей “Я Пою”). От привычной Пугачевой во всей этой разлюли-малине, правда, мало что осталось — ни ее голоса, ни интонаций, ни актерского эстетства, ничего, за что так ее любят. Зато живенько и энергично. Помесь Овсиенки с рок-группой “Круиз”. Или двери со стулом...
Закралась “недобра мысленка”, что Любаша вляпалась. Оказалась волей случая сырьевым придатком великой империи под названием “Студия “Алла”. Впрочем, многие о подобной кабале только мечтают.
P.S. За сенсацию на альбоме выданы т.н. “сверхсекретные” телефонные разговоры между Аллой и Любашей (с Лубянки их, что ли, выкрали?), которыми сменяются музыкальные номера. Одна кора там действительно есть. Пугачева хрипло шепчет в трубку: “У меня, Любаш, тут все спят, поэтому я так тихо говорю”. “ЗД” рыдала, наверное, с полдня: комнатушка в коммуналке 3 на 2, на двух ярусах семья ютится — дочь, муж, внуки, и бедная Алла, прижимая к уху трубку, прячется за ширмой, чтоб никого не разбудить. Старик Станиславский кувыркался в гробу!
