Звучат прогнозы
о нашем грядущем кризисе.
Я не верю
в это. Нас
не ждут кризисы и потрясения. Нам грозит другое – слабый рост.
Я бы хотел отметить противоречивость нашего развития. С одной стороны, за последние три года проявились небывалые темпы экономического роста. Для нашей страны темпы роста ВВП – более 8% в 2000 году – просто уникальны. Почти 6% в прошлом году – безусловно, неплохо. Положительный торговый баланс в $50 млрд. – почти недостижимая практика в мировой истории. Россия и Китай в последние три года являются абсолютными лидерами экономического роста. Что можно только приветствовать.
Если бы эта тенденция продолжилась и в этом году, можно было бы присоединиться к самым оптимистичным оценкам нашего экономического развития. Но анализ показателей нынешнего года, к сожалению, внушает уже не оптимизм, а противоположные чувства. Экономический рост за первый квартал – чуть больше 2%, а в целом можно ждать по этому году 3% ВВП; фундаментальное падение положительного сальдо торгового баланса – около $20 млрд., а инфляция в стране 12% – все это, безусловно, опасные сигналы, которые требуют внимания.
Такой слабый экономический рост (собственно, о чем в последнее время настойчиво говорит президент Владимир Путин), на мой взгляд, для России катастрофа. Это оскорбительная и унизительная цифра. Мы хотим стать частью западного мира и при этом все дальше и дальше от него отстаем. Сравните аналогичные цифры по прошлому году, характеризующие наших соседей: Казахстан – 12%, Украина – 9%, Китай ежегодно показывал 10%-ный рост в течение последних двенадцати лет, в этом году будет 8%. Поэтому если мы останемся на росте 3%, это будет свидетельствовать об отставании.
Известный экономист Евгений Ясин как-то заявил, что России либо нужно делать реформы, либо сохранять экономический рост. Мне кажется, это в корне неверно. Мы сегодня по-прежнему нуждаемся в кардинальных реформах, и они касаются двух основных сфер нашего бытия. Прежде всего либерализации. В России по-прежнему экономика не является либеральной. До сих пор незаконна вся зарубежная недвижимость, которой вот уже более десятка лет владеют наши состоятельные соотечественники. Далеко не либерального порядка обязательность продажи части валютной выручки экспортерами.
К сожалению, многие перемены, проходящие в последнее время, – это не либерализация, а желание вмешиваться в хозяйственную жизнь, но не только малого бизнеса, как подчеркнул в своем послании президент, а и большого бизнеса. И оно не становится слабее.
Закон о банкротстве, прошедший Думу в первом чтении (я надеюсь, что он претерпит изменения), создает фактически монопольное право государства, а не кредиторов, назначать конкурсных управляющих. Все эти сигналы нелиберализации чрезвычайно опасны.
Хотя, насколько я помню, в прошлогоднем послании Президент России ясно выразил пожелание, что российские граждане, бизнесмены должны быть столь же свободны, сколь и граждане других цивилизованных стран. Вот этого не происходит.
Вторая фундаментальная проблема связана с бюджетными расходами. Мы в прошлому году потратили на трех уровнях – федеральном, региональном и на внебюджетные фонды – 33% ВВП. Это гигантская цифра. Американцы тратят на все уровни бюджетной системы 10%, Китай – 12%. Эти бюджетные расходы – тяжелейшее бремя всех, кто занимается бизнесом в России.
У нас сегодня доля госслужащих, чиновничества вдвое больше, чем в лучшие годы в Советском Союзе. Я говорю не об эффективности государственного аппарата, а о тех фундаментальных расходах, которые с ним связаны.
С этим, безусловно, связана и проблема легализации естественных монополий. Каждый, кто видел здание «Газпрома» в Москве, хорошо понимает, что над газовыми тарифами еще можно поработать. Я не говорю о других естественных монополиях. Очевидно, пока не будет легализации рынка энергетики, вряд ли нам чего-нибудь удастся добиться.
Конечно, реформы в России продвигаются. Пенсионная реформа начинается. Идея развития частных пенсионных фондов постепенно находит понимание, это очень хорошо. Тем не менее, насколько это быстро произойдет и какова будет реальная роль фонда – по-прежнему не ясно. В банковской реформе также просматривается боязнь перемен, в частности, в плане перехода на международные стандарты учета и отчетности. Специалисты говорят, что освоить их можно за полгода.
Вот эта противоречивость продекларированного желания реформ и боязнь их проведения и тормозит весь процесс.
