Царица Клеопатра, мадам де Помпадур, князь Потемкин, граф Орлов, княгиня Екатерина Долгорукова, Елена Чаушеску, шанхайская актриса Цзян Цин по прозвищу Голубой Поток...
Они жили в разных странах, в разные исторические эпохи. Одни были умные, образованные и благородные духом; другие — невежественные, жестокие, эгоистичные; третьи и вовсе никакие.
Что общего между ними? Только то, что все они были когда-то фаворитами сильных мира сего.
Возможно, они умели любить как никто другой. Иначе чем объяснить, что цари, вожди, тираны их тоже любили как никого больше...
Рыцарь ночной сорочки
Короли редко любили своих законных жен. Современники утверждают, что при любом дворе не было более несчастной дамы, чем обладательница гордого титула “королева”. Царствовали же во дворцах Европы фаворитки.
История сохранила немало имен подруг королей и императоров и воспоминаний о поворотах европейской политики, причиной которых оказывались глаза и улыбка хорошенькой фрейлины. Возлюбленные сильных мира сего диктовали моду и меняли облик городов.
В свое время не что иное, как цвет перчатки дамы сердца Павла I, определил выбор оттенка стен петербургского Михайловского замка, а за столетие до этого прическу, придуманную прелестной подругой “короля-солнца” мадемуазель Фонтанж, носила вся прекрасная половина французской аристократии.
Что же касается самых выдающихся личностей среди фавориток разных монархов, то к ним следовало бы отнести хотя бы самую бескорыстную — мадемуазель де Лавальер, самую мудрую — мадам де Помпадур, сумевшую, утратив любовь короля, много лет сохранять его дружескую преданность и свое влияние при дворе, и самую дерзкую — мадам Дюбарри, начавшую свой жизненный путь с метлой в руках в бедном трактире, а закончившую его на гильотине в качестве бывшей фаворитки Людовика XV.
Самую красивую назвать сложнее, потому что подруги королей редко были ослепительными красавицами. Так, Габриэль д’Эстре, которую глубоко любил Генрих IV, имела двойной подбородок, а Луиза де Лавальер хромала. Однако и короли любить умеют: красота в любви, как известно, не главное.
А что тогда выделило этих женщин из толпы прелестных фрейлин? На первом месте стоит, конечно, секс. Недаром новую любовницу короля придворные обычно именовали “свежее мясо”.
И все-таки объяснить власть этих женщин при дворе одной половой искушенностью нельзя. Психологи на этот счет говорят: все дело в тонком знании человеческой психологии. Фавориты обоего пола умело манипулировали своими суверенами. Историки возражают: главное — их недюжинные способности, воля, блестящий ум, тщеславие.
Возможно, все это так, но в юную маркизу Жанну Антуанетту Пуассон (впоследствии более известную как мадам де Помпадур) Людовик XV страстно влюбился заочно, даже не видя девушки. Во всяком случае легенда гласит так.
...Заехал разгоряченный охотой король в один из замков местного дворянина — хотел отдохнуть и перекусить. Завел в конюшню коня, увидел какую-то тряпку и отер пот с лица. А это была ночная сорочка Антуанетты. Стоило ему вдохнуть ее запах, как с той самой минуты король уже не мог ни есть, ни спать без любимой.
Кстати, у него и раньше, и позже были любовницы, но у его фавориток, как правило, век был недолог. Как только интерес к даме сердца гас, ее отсылали куда подальше: в монастырь, замуж за старика, бывало и хуже — вчерашняя богиня кончала жизнь в страшных муках: на костре, плахе или от смертельного яда.
А мадам де Помпадур, вошедшей в историю как фаворитка с большой буквы Ф, удалось сохранить свою власть над Людовиком ХV, даже когда он перестал с ней спать. И даже тогда он по-прежнему каждый вечер приходил к ней в спальню, забирался в ее постель — совсем как маленький мальчик к мамочке — и обсуждал со своей старой подругой государственные дела. И не только. Антуанетта была в курсе всех его любовных приключений, даже сама сводничала, подбирая для “короля-солнца” “свежее мясо”.
Нильская сирена
Биографии царских любимцев — это причудливое переплетение из счастливых случайностей и хитро спланированных интриг. Цепь блистательных взлетов и смертельных падений. Взять хотя бы знаменитую Клеопатру.
Обладая красотой Елены, страстностью Сафо и умом Аспазии, она могла бы стать второй Семирамидой, но, будучи рабой своих желаний, осталась только куртизанкой...
Ее первым покровителем стал великий Цезарь. 19-летняя девчонка обвела умудренного жизнью воина вокруг пальца, как мальчишку. Вместо того чтобы примирить ее с мужем Птолемеем и прекратить междоусобную распрю, околдованный женскими чарами Цезарь встал на сторону Клеопатры и разгромил войска ее мужа. После чего Птолемей утопился в Ниле.
Его соотечественникам не понравилось такое самоуправство, и диктатора вызвали в Рим для объяснений. Но тщетно: долг, государственные интересы, обязанности — все было забыто в объятиях лукавой чаровницы.
Спустя несколько месяцев Клеопатра родила сына, которого назвала Птолемеем-Цезарионом, обнародовав таким образом свои отношения с диктатором. Распространился слух, будто Цезарь намерен сделать своим законным наследником сына Клеопатры. По мнению Кассия, именно подобные слухи и легкомысленное поведение “божественного” сократили ему жизнь.
Убийство любовника как громом поразило царицу Египта. Неужели конец ее надеждам? Как бы не так! Не такова была Клеопатра, чтобы смириться с поражением, какими бы жестокими ни были удары судьбы.
“Если один господин умер, значит, надо покорять сердце другого”, — решила “нильская сирена” и бросила все свои силы на обольщение нового римского наместника. Ее вторым любовником-покровителем стал триумвир Марк Антоний.
Будучи любовницей всесторонне образованного Цезаря, она всегда была очаровательна, остроумна, изящно выражалась, говорила о политике, литературе и искусствах; но с чувственным солдафоном Антонием, не знавшим удержу ни в чем, она, потворствуя его грубым инстинктам, столь же легко превратилась в сладострастную вакханку, куртизанку самого низкого сорта.
Клеопатра пила, свободно выражалась, цинично шутила, пела эротические песни, плясала, ссорилась с любовником, отвечая ему площадной бранью, и даже распускала руки. Грубому мужлану доставляло огромное наслаждение получать пощечины от крошечной ручки царицы и видеть, как из ее божественного ротика вылетают слова, которые можно услышать только в казармах.
С помощью такого сексуально-психологического зомбирования Клеопатра сделала из Антония послушную марионетку. Он выполнял любую прихоть своей фаворитки. Хочешь сделать старшего сына престолонаследником — пожалуйста. Убить сестру, которая претендует на трон, — легко.
Он подарил младшим детям Клеопатры земли, принадлежащие Римской империи. Приказал чеканить монету с ее профилем и дошел до такой наглости, что на щитах своих легионеров выбил имя царицы Египта.
В конце концов римский сенат был вынужден положить конец самоуправству Антония и объявить войну Клеопатре, которую справедливо считал главной виновницей всех войн и смут, происходящих на Востоке.
Император Октавиан разгромил войска Антония и Клеопатры. Антоний покончил жизнь самоубийством, а женщина, ставшая причиной его позорного конца, как ни в чем не бывало стала плести новые кружева интриг вокруг императора.
И хотя в тот момент ей было уже под сорок, казалось, ей удалось завоевать расположение Октавиана. Нильская царица участвовала во всех торжествах по случаю победы императора в Египте, он оказывал ей всяческие знаки внимания. Но вместе с тем и глаз с нее не спускал. А потом один из его приближенных проговорился, что через два дня Клеопатру отвезут в Рим, где любовницу “божественного” Цезаря и Антония покажут народу прикованной к колеснице. Этого позора она перенести не могла и предпочла смерть от укуса змеи...
Возлюбленная императора вне подозрения...
“Каждая пешка мечтает стать королевой, но далеко не всякая умеет вести себя по-королевски”, — утверждают мудрецы. Лав-стори Жозефины и Наполеона — самый наглядный пример того, что бывает, когда алчная и недалекая фаворитка становится законной женой своего могущественного любовника.
Наполеон обожал женщин. Ради них он откладывал в сторону дела, забывал о своих грандиозных планах, солдатах и маршалах. Он тратил миллиарды, чтобы привлечь женщин, написал тысячи любовных писем, чтобы соблазнить их. Но никто из них не принес ему столько сладких минут и мучительных страданий, как одна — Жозефина Богарне.
“Боги! Как найти в душе силы противостоять такому вихрю блаженства? ...Ваш пленительный образ преследует меня, не могу отделаться от него, даже отдаляясь от него. Он волнует мне сердце и рассудок, он сжигает меня, одним словом, чувствую, что вы убиваете меня против своей воли”, — так писал двадцатишестилетний Бонапарт тридцатидвухлетней Жозефине.
Но стоило Жозефине узаконить свои супружеские права, как ее любовный пыл мигом остыл. Через два дня после свадьбы генерал Бонапарт отправился в итальянскую армию, а г-жа Бонапарт осталась в Париже, пообещав приехать как только, так сразу...
Но недели шли одна за другой, сменялись месяцы, а Жозефина не торопилась в путь. Муж посылал ей письма с каждой почтовой станции. “Предупреждаю, если ты будешь медлить, то найдешь меня больным”. Тщетно...
Прелести походной жизни нисколько не прельщали Жозефину. Благодаря своему замужеству она стала светской львицей, участницей всех празднеств и приемов.
Ее муж ждал, надеялся, неистовствовал. Его мучили ревность, беспокойство, страсть, он слал письмо за письмом, курьера за курьером. И, чтобы не утруждать себя выездом из Парижа, Жозефина выдумала несуществующую беременность.
“Я так виновен перед тобой, — писал он, — что не знаю, как искупить свою вину. Я обвинял тебя за то, что ты не уезжаешь из Парижа, а ты больна! Прости меня, мой добрый друг, любовь отняла у меня рассудок...” И в то же время он писал брату Жозефу: “Меня не покидают ужасные предчувствия... Если она меня уже не любит, то мне нечего делать на земле”.
К ней, любовнице уже пожившей, светской и опытной, к ней летел призыв совсем молодого, двадцатишестилетнего мужчины, жившего до сих пор целомудренно, — это был непрерывный стон желания. Но его вечная экзальтация тяготила и надоедала ей.
Жозефина проявляла интерес к мужу, только когда он угрожал разводом. Или когда до нее доходили слухи о появившейся на горизонте новой фаворитке. И стоило ей приехать к нему, поплакать, сказать, как она его любит, — дело было в шляпе. Одно из таких примирений обошлось Наполеону в два миллиона франков — столько долгов жены ему пришлось оплатить. И тем не менее она навсегда осталась обожаемой, единственной женщиной, имеющей власть над его чувствами и над его сердцем.
У фаворитов век недолог
Как бы ни возносились фавориты на пике любовных отношений с могущественным покровителем, но стоило ему утратить интерес к бывшей пассии, как тут же начинались гонения. Еще хуже, если бедняга связывал свою жизнь с тираном, которого угнетенный народ приговаривал к смертной казни. Заодно с душегубом на плаху отправляли и его любимцев. Даже если они были абсолютно безобидными и ничем, кроме тряпок и секса, не интересовались.
Анна Монс — первая, пожалуй, настоящая любовь молодого Петра. Вполне могла бы стать русской императрицей: ради нее Петр развелся со своей официальной женой Евдокией Лопухиной и сослал ее в монастырь. Но выяснилось, что Анна Монс закрутила роман с саксонским посланником. В результате была заточена под арест.
Герцога Бирона в Россию в 1730 году привезла некрасивая, мужеподобная императрица Анна Иоанновна. Ее любовник, который был когда-то простым конюхом, очень быстро захватил власть в стране, посадив на государственные посты своих людей из числа остзейских немцев. При содействии своей венценосной любовницы стал герцогом Курляндии, которой управлял из Петербурга. После смерти Анны Иоанновны был арестован, приговорен к смерти, которую заменили ссылкой. Впрочем, при Петре III Бирона вернули в Петербург, а Екатерина II восстановила его даже на курляндском престоле.
Алексей Разумовский, сын казака Розума, певчий из украинской капеллы при императорском дворе, стал любовником цесаревны Елизаветы Петровны. Когда же после переворота 1741 года цесаревна стала императрицей, то и бывший певчий пошел в гору, стал графом, получил высший придворный чин камергера, звание генерал-поручика, а потом и фельдмаршала. После смерти Елизаветы Разумовский оказался в отставке.
Григорий Орлов стал любовником Екатерины II, когда та еще не была российской императрицей. Участвовал в перевороте, приведшем Екатерину на императорский престол. После переворота стал камергером двора, графом. От него Екатерина родила тайно сына Алексея. С Орловым Екатерина рассталась в 1772 году, послав его в Фокшаны на переговоры с турками, заранее зная, что задание ему не по плечу.
Узнав о водворении Васильчикова на его место, он взял почтовых и помчался во весь дух, как курьер, без сна и отдыха, чтобы поскорее приехать в Петербург. Но было поздно — еще за городом вчерашнего фаворита остановил курьер с письмом от государыни: Орлову запрещалось въезжать в столицу и предписывалось отправиться в одно из своих имений. Где он и умер в одиночестве и забвении...
Григорий Потемкин, выходец из семьи офицера, исключенный некогда из гимназии Московского университета, вознесся до небывалых высот, когда сблизился с Екатериной II. Он стал графом, князем Священной Римской Империи, светлейшим князем Таврическим. Когда же на горизонте появился Зубов, он пообещал приехать в Петербург, чтобы вырвать “больной зуб”. Вместо этого он присутствовал при триумфе врага. Пораженный в самое сердце, Потемкин вернулся на юг, скрывая досаду, и вскоре умер. Смерть избавила его от последнего позора — опалы.
Платон Зубов — последний из фаворитов Екатерины II, получил от императрицы титул светлейшего князя, огромные поместья, десятки тысяч крепостных, был награжден всеми российскими орденами. Смерть Екатерины положила конец его карьере.
А вообще десять главных фаворитов Екатерины II стоили российской казне громадной суммы в 92 миллиона рублей! Только пять братьев Орловых получили 17 миллионов, кроме того, 40—50 тысяч душ крестьян, дворец, драгоценности. Зорич за год — имение в Польше стоимостью в 500000 рублей, имение в Ливонии за 100000 рублей, 500000 рублей наличными, на 200000 рублей драгоценностей и командорство в Польше с 12000 рублей дохода. Не менее щедро были облагодетельствованы и другие любовники.
Екатерина Долгорукая — фаворитка императора Александра II, была младше императора на 30 лет. У них родилось трое детей. После смерти императрицы Марии Александровны император заключил со своей избранницей тайный морганатический брак и уже подумывал об официальном бракосочетании и коронации новой супруги, как бомба, брошенная террористом, сорвала эти планы.
Любовница Гитлера Ева Браун, в отличие от многих возлюбленных сильных мира сего, вовсе не грезила властью: единственным смыслом жизни ее было быть рядом с любимым фюрером. Многолетний роман с диктатором закончился свадьбой — и двойным самоубийством супругов.
Шанхайская театральная актриса Цзян Цин долго и целенаправленно добивалась расположения Мао Цзэдуна, но довольствоваться только ролью интимной подруги “великого кормчего” она не хотела. Сначала она стала его 4-й официальной женой, а потом властолюбивая женщина сделалась заметной политической фигурой и даже вошла в состав Политбюро Китая.
Ее главной “заслугой”, а точнее — главным преступлением, было личное участие в китайской “культурной революции”. Падение “красной императрицы” было столь же крутым, как и ее взлет. Когда Мао умер и его соратники боролись за “престол”, Цзян возглавила одну из рвавшихся к власти группировок — “банду четырех”. Но вожделенной власти “красной императрице” достичь не удалось — она попала за решетку и едва не была казнена по обвинению в подготовке переворота. По слухам, вдова Мао собственноручно свела счеты с жизнью в 1991 году.
Елена Чаушеску — жена румынского коммунистического диктатора Николае Чаушеску — явное подтверждение поговорки “Из грязи — в князи”. Работница из провинциального городка, она, после того как ее муж Николае возглавил социалистическую Румынию, стала вице-премьером и секретарем ЦК. В 1989 году, на Рождество, Николае и Елена были расстреляны после непродолжительного суда.
