Это случилось почти пять лет назад. Летний вечер, темная подмосковная трасса, тихий перекресток... И — роковая встреча двух водителей, рядового гражданина и “слуги народа”, члена совета депутатов одного из городов Московской области. Один в одночасье потерял всех своих близких — жену, детей. Другой... Другой спокойно продолжил свой путь по жизни — сначала удрал с места происшествия, потом из страны. Сейчас он на скамье подсудимых, но по-прежнему чувствует себя неплохо. И, похоже, уверен, что отделается “легким испугом”.
Пожалуй, еще ни одна подмосковная авария последних лет не вызывала столько шума, как эта, произошедшая 25 августа 1997 года на 39-м километре Дмитровского шоссе.
Сергей и Оксана Парусниковы познакомились еще студентами: он учился в МАДИ, она — во ВГИКе. Через год после свадьбы родился их первый сын — Александр. А еще через пять лет у Саши появился младший брат — мальчика в честь отца назвали Сережей.
Молодые родители быстро сделали карьеру — Оксана работала на ОРТ режиссером новостной программы, ее супруг занимался бизнесом. Была у них и машина — “шестерка”, и дача около станции Катуар. Именно туда родители и отправляли детей каждый год. То роковое лето 1997-го не стало исключением. Оксана отдыхала вместе с сыновьями, но решила вернуться в Москву пораньше. Старшего надо было подготовить к новому учебному году. Саша умудрялся совмещать учебу аж с четырьмя кружками — занимался французским языком, шахматами, тхэквондо и плаванием. Трехлетний Сережа, который обожал своего брата и во всем старался на него походить, должен был в ту осень пойти в детский сад.
25 августа Сергей приехал на дачу после работы, чтобы отвезти жену и детей в Москву. За сборами время пролетело незаметно, и выехали уже затемно — без четверти одиннадцать. Мальчишки быстро уснули на заднем сиденье, обнимая своих любимцев — добермана Зортана и кошку Нюру.
n n n
Ровно в 23.00 “шестерка” Парусниковых подъехала к Дмитровскому шоссе. Сергей осмотрелся — на магистрали было темно и пустынно, лишь справа вдалеке виднелся какой-то автомобиль. Это был джип “Шевроле-Тахо” под управлением члена совета депутатов подмосковной Лобни 32-летнего Михаила Романова.
“Жигули” вырулили на трассу, заняли левую полосу в направлении Москвы и начали понемногу набирать скорость. Водитель снова посмотрел в зеркало заднего вида и обомлел — внедорожник уже висел “на хвосте”, и расстояние между машинами составляло около 30 метров. Сергей сразу провел нехитрые подсчеты — получалось, что иномарка должна нестись просто с сумасшедшей скоростью! И при этом водитель внедорожника как будто не замечал на своем пути никакого препятствия — не пытался ни перестроиться, ни затормозить.
Расстояние стремительно сокращалось. Скорее инстинктивно Сергей Парусников решил пропустить джип и повернул руль влево, но слишком поздно. Тяжелый “Шевроле” ударил в правую часть багажника “шестерки”. Бензобак, полный топлива, вмяло ударом в салон, бензин хлынул в трещины и тут же вспыхнул.
Хотя с момента аварии прошло уже много лет, события той ужасной ночи Сергей Парусников до сих пор помнит в мельчайших деталях. Несколько страшных ударов, затем на несколько мгновений — мрак, потеря сознания, а когда водитель очнулся и выскочил из машины, вокруг была сплошная стена пламени. Закричал младший сынишка, взвыла собака. Сергей опрометью бросился спасать детей, подбежал к задней двери, рванул ручку — кожа на руках шипела и клочками оставалась на раскаленном металле. Внутри бушевало пламя — ничего не было видно... Он закрыл глаза и, как в воду, нырнул в салон. Кого-то нащупал, попытался вытащить — соскользнули пальцы.
Страшно закричала Оксана — Сергей кинулся в сторону передней двери и из последних сил дернул ручку на себя. Наружу вырвался столб пламени, но супругу все-таки удалось вытащить из огня. Окаменев от отчаяния, родители смотрели на костер, в котором сгорали их сыновья, и с ужасом осознавали, что ничего не могут сделать.
n n n
Все это время второй главный персонаж этой трагедии был рядом. Пока Сергей Парусников пытался спасти из огня жену и детей, Михаил Романов стоял в сторонке и... молча наблюдал.
Минуты через четыре начали тормозить первые машины. Водители пытались помочь — кто-то начал вызывать по мобильному телефону “скорую”, некоторые вытаскивали из машины огнетушитель и сбивали огонь. Романов также взял огнетушитель в своей машине и сунул его одному из шоферов с просьбой... потушить и его автомобиль! На переднюю часть внедорожника попал горевший фрагмент “шестерки”.
После этого, воспользовавшись суматохой, Романов убежал с того места, где в протараненных им “Жигулях” заживо сгорели дети.
n n n
Сергея и Оксану посадили в машину “скорой” чуть ли не силой — они отказывались уезжать. У женщины было обожжено почти все тело, сгорели волосы, на лбу зияла страшная рана.
В лобнинской больнице Оксану увезли в операционную, а Сергею начали заливать истерзанные руки фурацилином. Вскоре подошел доктор. “Положение вашей жены очень серьезное, — тихо проговорил он. — Необходима сложная операция, будем вставлять в обожженную трахею трубку”. “Делайте что хотите, только спасите ее”, — ответил Парусников. Вскоре бинты на его руках высохли. Когда мужчина попросил полить их лекарством снова, оказалось, что фурацилин закончился. Мозг Сергея тут же пронзила страшная догадка — если в клинике нет лекарства первой необходимости, то его жену здесь точно не спасут. Парусников бросился в приемное отделение — просить медиков, чтобы они помогли набрать номер (сам Сергей из-за ожога рук был не в состоянии крутить диск телефона). Ответ НИИ имени Склифосовского звучал как приговор — там сказали, что забирать пациентку из другой больницы не имеют права. Сергей начал обзванивать друзей, просил их договориться со Склифом и потом приехать в лобнинскую больницу. Время тянулось бесконечно. Он выскочил на улицу и, с обгоревшими волосами и обожженным лицом, перебинтованными до плеч руками, обнаженный по пояс, побежал к шоссе, чтобы встретить друзей и показать им путь к больнице. Сергей прошел уже около двух километров, а на пустынной дороге никого не было видно. И вот показалась желанная машина — за рулем сидела подруга жены Света Кулакова.
В Институт Склифосовского Кулакова и Сергей примчались в три часа ночи. Здесь другая подруга жены, Татьяна, уже договорилась насчет бригады реанимобиля. Сергея врачи попытались оставить в больнице, однако он лишь отмахнулся — главным было спасти жену. Оксану доставили в Склиф в шесть часов утра. С женщины полностью сняли обгоревшую кожу, чтобы под ней не скапливался гной, и поместили в специальную кровать с песком. Операции следовали одна за другой. Сергей также лежал в Склифе и почти каждый день спрашивал у нянечек: “Как там жена?”. Те успокаивали: мол, выживет. А 11 сентября на привычный вопрос лишь опустили глаза. Спасти Оксану не удалось.
Похоронили ее через два дня на Медведковском кладбище рядом с сыновьями.
n n n
Тем временем следствием по номерам машины и найденным в ней документам уже был установлен человек, принесший столько горя семье Парусниковых. Правда, впервые допросить его — уже в Главном следственном управлении при ГУВД Московской области — удалось лишь через 20 дней после аварии (все это время Романов заявлял, что плохо себя чувствует).
Первоначально депутат попытался прикрыться банальной отговоркой: мол, машину угнали, и за рулем был не я. Однако в этой версии было столько нестыковок, что депутат очень быстро сознался, что в тот день управлял машиной.
Давая показания, народный избранник с ходу заявил, что водитель “шестерки” сам направил свою машину под колеса джипа. А место происшествия Романов покинул, оказывается, потому, что был в состоянии шока. Потом он якобы потерял сознание, а очнулся уже далеко — в 500 метрах от места ДТП и спустя два часа после аварии. Депутат даже представил справку из местной больницы. Правда, врач, подписавший бумагу, потом почему-то никак не мог вспомнить этого пациента. Кроме того, медик заявил, что ссадины лица и легкое сотрясение мозга (именно такие повреждения были у Романова) не могли настолько усугубить состояние водителя, что он перестал себя контролировать. Да и показания других свидетелей говорили не в пользу парламентария. Сразу после ДТП он неоднократно звонил своим друзьям, а затем смог самостоятельно поймать машину и уехать. Стационарная судебная психолого-психиатрическая экспертиза подтвердила, что Романов был вменяем и действовал после аварии осознанно. А техническая экспертиза показала, что аварийная ситуация вообще бы не возникла, если бы Романов ехал по правилам.
Осознав, что расследование принимает нежелательный для него оборот, с июня 1998 года Романов прекратил являться на допросы. Тогда ему изменили меру пресечения на содержание под стражей. Но депутат уже покинул пределы России. Почти три года он скрывался от следствия в Чехии. За это время беглец женился на чешке и активно пытался получить вид на жительство.
Романов был объявлен в международный розыск, задержан, и 11 сентября 2000 года, в третью годовщину гибели Оксаны Парусниковой, сотрудники бюро Интерпола доставили его в Россию.
n n n
Казалось, что в этом деле все ясно. Романов грубо нарушил скоростной режим, правила дорожного движения, умышленно скрылся с места аварии, постоянно менял свои показания. На допросах он заявил, что даже не знал, что едет в населенном пункте (авария произошла в черте поселка, где разрешенная скорость — 60 км/ч). Еще на первой стадии расследования эксперт-автотехник заявил, что Романов виноват и доказать это будет легко. Однако затем начали твориться странные вещи.
Полученные данные экспертизы описывали все что угодно, но только не те вопросы, которые задали следователи для объективной оценки ситуации. Эксперты почему-то делали свои выводы, основываясь на показаниях только Михаила Романова. Таких странных экспертиз было две — в октябре 1997 года и в августе 2001 года. Согласно результатам этих исследований Романов оказывался... невиновным. А эксперты очень быстро обзавелись новенькими иномарками.
Следствию пришлось перепроверять данные экспертиз также дважды — в мае 1998 года и в октябре 2001 года (как раз после майского исследования Романов уехал из страны). И получились... совсем иные результаты, которые позволили реально восстановить картину происшествия.
n n n
На днях это громкое уголовное дело было передано в суд. Михаил Романов обвиняется по части 3 статьи 264 УК РФ “Нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортного средства, повлекшее по неосторожности смерть двух или более лиц” и по статье 265 УК РФ “Оставление места дорожно-транспортного происшествия”. Ему грозит до 10 лет лишения свободы с лишением права управлять автомобилем на срок до 3 лет. Правда, друзья Романова почему-то уверены, что ему дадут не больше 5 лет лишения свободы, и он автоматически попадет под амнистию.
Кстати, во время очной ставки Михаил Романов даже не извинился перед Сергеем Парусниковым, которому принес столько горя. Он заявил, что не признает своей вины.
