Генофонд осетровой нации

Банка черной икры — из банка спермы

  Ловить осетра в Подмосковье, казалось бы, занятие для законченных чудаков и неисправимых оптимистов. Тем не менее есть люди, которые занимаются этим регулярно и с удовольствием. И не где-нибудь, а в двух часах езды от Москвы, на Можайском водохранилище. Причем ловят осетра порой даже не снастью, а голыми руками. Самое удивительное, что царь-рыба им регулярно попадается.
   
 
     Тех, кто уже схватился за удочки, придется разочаровать: пока осетр клюет лишь в одном месте — в бассейнах Можайского производственно-экспериментального осетрового рыбоводного завода. И ловят его действительно лишь для того, чтобы оценить, насколько исправно рыба нагуливает жирок. А делает она это весьма усердно, некоторые экземпляры, несмотря на юный возраст, уже достигают пяти-шести килограммов.
     — Весь наш осетр выставочный, — объясняет здешний технолог Татьяна Точилина.
     Оказывается, кроме известных мне ранее разновидностей осетра — заливной, жареный, запеченный, копченый, присоленный, шашлык, а также подаваемый в виде ухи, то есть под водочку, — существует еще сахалинский, сибирский, гибрид сахалинского с сибирским, русский, белуга, севрюга.
     — Это только те, что у нас представлены, — объясняет Татьяна, — а всего в мире насчитывается 23 вида осетра. Надеемся, со временем все они пополнят нашу коллекцию
     Мы направляемся навестить рыбку. Татьяна отпирает самую настоящую железную дверь, по типу такой, которыми закрыты многие столичные квартиры.
     — Что, были прецеденты? — киваю я на внушительный замок.
     — Да, подальше от греха, — смеется моя сопровождающая.
     Этот самый грех плавает в трех глубоководных бассейнах, вода в которых постоянно фильтруется. Татьяна что-то объясняет про вместимость, исчисляя ее в кубометрах. Пытаюсь перевести в более привычное измерение и получаю что-то вроде полутысячи обычных ванн в каждом резервуаре.
     — Осетр разделен не по видам, — объясняет Татьяна, — а по весу. Сильная рыба обязательно станет третировать более слабую, поэтому и приходится их рассаживать. Вон, видите, на самом дне ходит гибрид сахалинца и сибиряка — он болотного цвета. У нас таких шесть штук, все восьмилетки по четыре с половиной килограмма, а этот сероватый — чистый сибиряк. Этих экземпляров 11 — они трехлетки, кстати, ровесники русского осетра, его у нас четыре штуки.
     Белуг всего три, им по одиннадцать лет. Севрюжата совсем еще дети, годовалые, зато их аж 40 штук. Сахалинцы и белуга считаются у нас старшей возрастной группой.
     — Прямо детский сад! Ну и как, разные они, подвиды, или рыба — она и есть рыба?
   
  — Совсем разные, — уверяет меня Татьяна. — Вот сахалинцы, например, буйные, их иногда приходится закрывать, а то еще возьмет да и выпрыгнет. Вообще все осетровые — нервные. Для них любая пересадка — стресс, не говоря уже о том же взвешивании. Чтобы как-то смягчить удар по психике, мы их полтора дня перед любыми треволнениями не кормим — голодные, они легче переносят шоковые ситуации.
     Между тем рыба, особенно та, что годами постарше, потянулась к поверхности воды и стала держаться ближе к краю, где мы стояли. Белуга и вовсе начала наматывать круги почти что поверху. Было похоже, что генофонд намекает на угощение.
     — Ну вас, прожоры, — махнула рукой Татьяна, — всего два часа назад кормили.
     Питают осетровых, как в хорошем санатории, — четыре раза в день. Им полагается специальный корм, куда добавлены витамины, микроэлементы и еще прорва самых полезных для рыбьего организма составляющих. Все рассчитано таким образом, чтобы осетровые плавно толстели, но, упаси боже, не заработали себе цирроз печени.
     — Избаловались, теперь сами прокормиться не смогут, — замечаю я.
     — А им и не придется, — пожимает плечами Татьяна.
     — А как обстоят дела с черной икрой? Мечется? — по-деловому интересуюсь я.
     Оказывается, по молодости лет пары пока не образуются, еще даже и непонятно, кто какого пола. Однако на рыбзаводе очень надеются, что со временем у них окажется довольно и икры, и молоки, чтобы регулярно получать достойное потомство. Осетров тогда станут... доить. Сперва самок, поглаживая их пальцами по животу и получая тонкую струйку икры. Следом самцов тем же порядком. Мерную банку икры оплодотворят вручную, смешивая гусиным перышком с молоками. Молоку, кстати, можно будет при желании заморозить, и тогда получится своеобразный осетровый банк спермы. С икрой такие штучки не проходят, она — живая.
     В старину осетра на Руси называли красным, что, как известно, означает “красивый, лучший”. С тех божественных времен красно-белая рыба измельчала, вздорожала да и просто подъелась. Так что начинать ее коллекционировать — самое время.
    

Что еще почитать

В регионах

Новости

Самое читаемое

Реклама

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру