При слове “малярия” в ухе противно жужжит комар. Малярийный, которого на самом деле мало кто видел. Но люди постарше знают об этой болезни не понаслышке. Не так уж давно малярия ходила по стране наравне с гриппом. В 1934 году число заболевших в СССР достигало 9,5 миллиона человек. И вот — давно вроде бы побежденный недуг вернулся. 2000 год — в Москве зарегистрировано 112 случаев, 2001-й — уже 214...
На днях в Москве началась новая война со старой болезнью. Специалисты из Санэпиднадзора и Центра дезинфекции начали обрабатывать специальным раствором водоемы — места “прописки” малярийных комаров. Бороться с малярией взялись серьезно. Во всяком случае, денег и сил на битву уходит много.
— Боже, что они там делают? Ребенка можно вести гулять? — тревожно всматривалась вдаль бабушка с коляской.
То, что происходило у пруда на улице Красных Зорь, действительно могло вызвать беспокойство. Человек в защитных очках и маске шел по берегу и, держа в руках шланг, распылял над водой жидкость из резервуара, закрепленного за спиной. Тарахтел моторчик насоса, блестела на солнце синяя спецовка, казалось, что проходят съемки нового фильма про человека-паука. Впечатление портил второй рабочий, державший в руках простое ведро. Им он зачерпывал воду из пруда, разводил в нем красноватую жидкость и заливал напарнику в ранец.
В отличие от бабушки, рыбаки, сидевшие на берегу, тревожиться не стали и удочек не убрали. В принципе они были правы. Если уж рыба прижилась в мутной воде, где плавали все виды мусора (включая кузов от “Запорожца”), комариной отравы ей бояться нечего. Тем более что, по словам врачей, препарат под названием “Ларвиоль” уничтожает исключительно комариные личинки.
Комар и малярия — близнецы-братья. Именно комары переносят возбудителя болезни. А вот завозят ее к нам люди. 90 процентов случаев заболевания в Москве зарегистрировано среди приезжих из Азербайджана и Таджикистана, где сейчас из-за бардака в здравоохранении бушует эпидемия малярии.
— Я вносил предложение: у всех таджиков, когда они приходят на регистрацию, нужно брать кровь, — говорит главный специалист Московского городского центра дезинфекции Анатолий Жаров. — Но большинство из них живут нелегально. Как их найти?
Мигранты обращаются в “Скорую помощь” только в самых тяжелых случаях. Трудность заключается еще и в том, что медики сами нередко путают малярию с гриппом. Они похожи: высокая температура, озноб, головные боли, рвота. В быту малярию можно распознать разве что по тому, что лихорадка повторяется периодически. А вообще-то требуется обязательный анализ крови.
— Такое вот уничтожение комариных личинок — это единственный способ борьбы с малярией? — спросили мы у Жарова.
— Все московские водоемы мы все равно не контролируем, народу не хватает, — говорит он, — и даже зная, что где-нибудь на Москве-реке есть личинки комаров, мы не всегда можем что-то сделать. Есть на реке такие островки, куда мы не доберемся. А с резиновых лодок препарат распылять пожарные запрещают. К тому же на обработку водоемов тратятся колоссальные деньги. Гораздо более простой и эффективный выход — поручить хозяевам прудов их очистку. Ведь если нет растительности, комарам некуда откладывать яйца.
Но это, конечно, только мечты. Тут бы улицы научиться чистить. И хорошо еще, что наши отечественные комары сравнительно безопасны — переносят только малярию трехдневную, от которой в лихорадке, конечно, потрясешься, но не умрешь. Тех же москвичей, которые собираются отдыхать в жарких странах, подстерегает малярия тропическая. От нее умирает минимум каждый пятый. Поэтому СЭС Москвы предупреждает: таблетки от малярии спасут не только здоровье, но и жизнь.
