То, что произошло в понедельник вечером, никто не ожидал. Около 19.00 в Институте имени Склифосовского скончался Виталий Соломин. Внезапная смерть, как и болезнь, настигшая его 23 апреля, — стала шоком для всех. Трудно сжиться с мыслью, что не стало мужа, отца, артиста, всенародно обожаемого доктора Ватсона.
В Малом театре, где Виталий Мефодьевич прослужил около 40 лет, теперь обстановка, которой трудной подобрать название. Просто страшно — худрук Юрий Соломин ходит черный. С тех пор как заболел Виталий, говорят в театре, Юрий Мефодьевич был страшно подавлен. Как будто ждал беды. В тот вечер, когда не стало брата, он играл в спектакле “Горе от ума” одну из лучших своих последних ролей — Фамусова. Весть о смерти Виталия в театр принес около восьми часов вечера Василий Ливанов, но Юрию Мефодьевичу решили ничего не говорить до конца спектакля. Когда сообщили, было страшно.
— Это даже не шок. Не трагедия, — говорят все в один голос. — Мы никак не ожидали такого. Ждали, что он поправится, вернется...
С того момента, как у артиста во время спектакля “Свадьба Кречинского” случился инсульт, из репертуара Малого не исчез ни один из трех спектаклей с его участием. Более того — никому в голову не приходило поднять вопрос о замене, даже временной, артиста. Все были уверены, что он поднимется, справится с недугом и вернется. Вернется тем самым Виталиком Соломиным, которым его знают и любят в театре и в кино.
А каким он был?
— Трудоголиком. Очень много работал, — говорит Элина Быстрицкая . — Мне не приходилось в последнее время с ним выходить на сцену в одном спектакле, но я видела, с какой самоотдачей он все делал. На “Свадьбе Кречинского” у него такие кульбиты, танцы, он на шпагат садился... Это в его-то возрасте! Однажды я спросила его: “Виталик, как же вы на шпагат садитесь?” А он засмеялся: “Ну, были трудности. Но пришлось преодолеть”. Вообще он намекнул, что шпагат дался не без боли.
Но ни о какой боли и уж тем более — жалобах не могло быть и речи. Даже если что-то и болело — об этом никто не знал, а артист делал все, чтобы ни друзья, ни публика не догадывались. Все как-то уже привыкли к тому, что он с легкостью переносил тяжелые болезни, ругали, что не долечивался до конца... И в тот день, когда у него случился первый инсульт, Соломин с утра чувствовал себя неважно.
“Сегодня спектакль, я не могу подвести ребят”, — сказал он жене перед уходом в театр. Но первые признаки ишемического инсульта (наиболее “безопасного”) проявились уже за два часа до начала спектакля. “Мы вообще удивляемся, как он целый час продержался в таком состоянии на сцене”, — пожимали плечами уже позже врачи НИИ им. Склифосовского.
Попав в больницу, Соломин не приходил в сознание чуть меньше двух недель. Эта информация тщательно скрывалась.
— Все нормально, об операции речи не идет. Виталий чувствует себя неплохо, даже разговаривает, — говорила срывающимся голосом жена Соломина Мария Антоновна . — Честно говоря, врачи не все докладывают мне... Вероятно, боятся сглазить...
Мария Соломина тоже надеялась на лучшее, поэтому не стала разглашать тот факт, что Виталий Мефодьевич потерял речь. Актер пришел в сознание всего на несколько дней. За это время его навещали только жена, дочери и старший брат. Однако 11 мая у Виталия Мефодьевича случился второй инсульт. На сей раз — самый опасный, геморрагический. По словам врачей, последствия такого инсульта необратимы — нарушается дыхание, парализует конечности... Выживают после него единицы.
— То, что Соломин плох, мы знали давно, шансы на выживание были невелики. Его могли спасти, если бы его вовремя перевели в другую клинику с современным оборудованием и дорогими лекарственными препаратами, — комментируют ситуацию врачи Склифа. — Он умер, так и не приходя в сознание.
Для посторонних он всегда держал маску английского денди, еще до того, как стал знаменитым доктором Ватсоном. Сдержан, немножко снобизма, обязательная дистанция. А для своих...
Актер Александр Клюквин дружил с Виталием Соломиным почти 30 лет. Сегодня он не в состоянии говорить о друге в прошедшем времени. Только повторяет: “Я его люблю. Я не верю”.
— Он энергичный. Веселый. Искрометный. Компанейский. Коньячок любил выпить и праздники устраивать. Это он в Малом ввел традицию устраивать своим артистам, занятым в “Свадьбе Кречинского”, Рождество. Обычно на 25 декабря он назначал этот спектакль, а после него начиналась феерия для своих — капустник, веселье... Последний мы посвятили весь ему. Тем более что Виталий только что отметил юбилей.
Вот это был праздник: в свои 60 Соломин и не думал разводить юбилейного пафоса и слащавой клюквы. Придумал с артистами сумасшедший капустник. Тысячу раз за вечер переодевался и выходил то ковбоем, то японским ниндзя. Ему даже вынесли нашего русского “Оскара” — “Вискора” — огромную бутылку виски. Все были счастливы...
— Скажите, но может быть, вы замечали какие-то признаки надвигающейся беды, болезни?
— Ничего подобного. Последний спектакль делали с ним — “Иванов”. Пьеса, прямо скажем, не из веселых. Но более веселой работы я не припомню. Он придумывал одно, весело отказывался от находки, придумывал другое, третье... Во ВГИКе, куда он меня пригласил работать к себе на курс, весело ставил водевиль, и мы, я помню, кажется, совсем вчера еще, снимались со студентами, поздравляли с днем рождения одну девочку... И вдруг... Я это соединить не могу — его и смерть.
— Он был хороший друг?
— Да. Не предатель. Настоящий мужчина. Открытый с друзьями. Безумно щедрый.
В театре все знают, что народный артист Виталий Соломин не делал разницы между труппой и обслугой. Его любили рабочие сцены, обожали гримеры. Показатель: в гримерном цехе стена увешана фотографиями двух Соломиных, причем 90 процентов из них — Соломина-младшего. И не портретики с глянцевых обложек журналов, а снимки из поездок, со спектаклей, где артист и гримеры — вместе.
— Он требовательный был и жесткий в работе, — вспоминает заведующий постановочной частью Малого театра Виктор Барабашкин. — Но делал все от него зависящее, чтобы максимально помочь спектаклю там, где, казалось бы, не его компетенция. На его последнем спектакле “Иванов” у руководства театра сложились сложные отношения с художником Юрием Хариковым . А как без художника выпускать спектакль, когда требуется его постоянное присутствие в театре? Виталий устраивал встречи у себя дома, и в результате работа по оформлению спектакля вся была выполнена точно.
Человек-праздник. Этому прозвищу Соломин особенно соответствовал на гастролях — очень любил всех пригласить, умел зажигать. Старожилы припоминают, как много лет назад на гастролях в Сибири выдались свободные дни. Все как-то скучали, хотя и отдыхали. Тогда Виталий решил устроить пикник прямо на улице и зазывал на него всех, кто проходил мимо, — будь то артист, монтировщик или кто-то из начальства.
Потеря страшная. Многие отказываются говорить по телефону. Лариса Удовиченко — партнерша Виталия Соломина по картинам и антрепризным спектаклям — рыдала и была не в состоянии что-либо говорить. Кто-то просто отключил телефон, чтобы не доставали...
Режиссер “Шерлока Холмса и доктора Ватсона” Игорь Масленников , наверное, больше всех снимал в кино Виталия Мефодьевича:
— Он был человеком поразительной работоспособности — мне кажется, он просто надорвался: театр, кино, студенты... Последний раз мы вместе работали над “Зимней вишней”, в которой он поразительно сыграл — и в первой части, и в продолжениях, — он создал образ мужчины того времени, показав его несостоятельность, неуверенность... А успех фильмов о Шерлоке Холмсе и докторе Ватсоне, я считаю, в значительной степени заслуга Соломина.
Фигура Ватсона — абсолютно равноправна с Холмсом, он в том числе играл и Холмса, оттеняя его сухость своей непосредственной реакцией... На съемочной площадке он всегда мало говорил — в основном делал: много предлагал того, что касалось его роли. Везде, везде его идеи. Его смерть — ужасная история, в которую я до сих не верю...
Похороны Виталия Соломина назначены на 31 мая. Похоронят его на Ваганьковском кладбище. Гражданская панихида состоится в Малом театре в 11 часов.
