Как оказалось, в последние несколько лет на сторону американцев перебежало рекордно высокое число сотрудников СВР и МИДа — тех, кто еще вчера работал именно против янки.
Сколько секретов выдали эти люди — трудно даже себе представить, ведь они знали практически обо всех российских операциях в Америке. В числе перебежчиков — целый ряд руководителей российской внешней разведки и даже... начальник важнейшего отдела МИДа, бывший начальник секретариата министра иностранных дел.
До сегодняшнего дня не только их имена — сам факт существования таких предательств держался в строжайшем секрете...
После сентябрьских событий в Нью-Йорке многие решили, что эпоха тайных войн закончилась. Перед лицом общего врага у российской и американской разведок появятся совершенно новые приоритеты.
Время показало, насколько утопическими были такие прогнозы, ибо всего лишь два месяца назад из Москвы была выдворена ЦРУшница Киссинджер, попавшаяся на работе с агентом. А на прошлой неделе должен был начаться процесс над бывшим генералом КГБ Олегом Калугиным, который обвиняется в разглашении государственной тайны: когда судили агента советской разведки, отставного американского полковника Джорджа Трофимоффа, Калугин выступил против него с показаниями. (Подобного цинизма история разведки еще не знала.)
Нет, тайная война не закончилась. Она, напротив, продолжает увеличивать свои обороты, только видно это далеко не всем...
С тех событий прошло уже ровно полтора года. Но за все это время — ни единого звука о нем, словно человека такого в природе никогда и не существовало...
...Дипломат Владислав Потапов исчез сразу после Нового, 2001 года. Последний раз сослуживцы видели его 16 января. Вечером, как обычно, он вышел из мидовской “высотки” на Смоленской, обменялся с коллегами дежурными улыбками.
“Завтра приду пораньше, — пообещал Потапов. — Накопилась уйма дел”. Однако ни завтра, ни послезавтра на работе он так и не объявился...
В МИДе забили тревогу: пропажа дипломата — явление не рядовое, а тем более дипломата такого уровня. Уже несколько лет Потапов возглавлял отдел двусторонних отношений с США. До этого — страшно сказать — заведовал секретариатом самого министра иностранных дел.
Но все поиски были тщетны. Когда же выяснилось, что вместе с Потаповым исчезла и его жена — сотрудница ФАПСИ Марина Хазова, — самые страшные подозрения закрались в голову мидовской верхушки, и подозрения эти, к сожалению, оправдались очень скоро. А через несколько месяцев Потапов прислал письмо, в котором просил уволить его “по собственному желанию”. Письмо было отправлено... из Америки.
...В моих журналистских блокнотах несколько лет уже хранится интригующая история, поведанная мне первым председателем российского КГБ Виктором Иваненко.
Время от времени я вспоминал об этой истории, несколько раз пытался даже “реанимировать” ее, но безуспешно: секретные службы для того и существуют, чтобы хранить свои секреты. И лишь когда узнал про одиссею Владислава Потапова, что-то тягучее засосало у меня под ложечкой. Я бросился к записям и понял, что нахожусь на верном пути. Так вот о ком, скорее всего, рассказывал мне генерал Иваненко...
— В 91-м мы завели несколько разработок по шпионажу, — вспоминал Иваненко. — Одна из них касалась сотрудника МИДа, которого мы уличили в связях с американской разведкой. Когда материалов было собрано достаточно и сомнений в его измене больше не оставалось, я пошел к министру — тогда им был Козырев, — предупредил. “Огромное спасибо, — ответил Козырев. — Я обязательно приму меры...”
— И принял?.. — я спросил это скорее для проформы: слишком хорошо понимал, что представлял собой “западник” Козырев.
— Принял... Ага... — Иваненко усмехнулся. — Через месяц повысил этого человека в должности... Сделать я ничего уже не мог: вскоре президент уволил меня самого...
Иваненко убрали в декабре 91-го. Примерно в то же время Владислав Потапов и возглавил секретариат министра Козырева.
Если генерал рассказывал именно о нем, получается, что десять лет в самом сердце МИДа, под боком у министра, работал иностранный агент, равных которому страна еще не знала. И проработал бы, возможно, и дольше, если бы не его скорый побег.
Из оперативных досье:
Потапов Владислав Викторович, 1960 года рождения, начальник отдела двусторонних отношений с США департамента Северной Америки МИДа России. В 1995—98 гг. находился в длительной загранкомандировке в Вашингтоне, занимал должность помощника посла. Ранее работал зав. секретариатом министра иностранных дел.
17 января 2001 г. совместно с женой, Хазовой Мариной Михайловной, 1961 года рождения, программистом ФАПСИ при Президенте РФ, и сыном Михаилом, 1989 года рождения, тайно покинул территорию РФ, вылетев из аэропорта “Шереметьево-2” транзитом в Будапешт. В настоящее время находится в США.
Трудно даже представить себе урон, который мог нанести стране предатель такого масштаба. Знаменитый Александр Огородник (“Трианон”) на его фоне кажется просто мальчишкой...
Служебное положение Потапова позволяло ему быть в курсе практически всех внешнеполитических операций и планов России. Он имел доступ к секретам первой величины. Без труда мог “расшифровать” всех без исключения сотрудников внешней и военной разведок, работавших под дипломатическими “крышами” — во всех странах мира, не только в Америке. (Назначение разведчиков на дипломатические должности проходит через аппарат МИДа.)
Никогда за всю свою историю Штаты не имели еще агента подобного ранга, а в том, что Потапов начал сотрудничать с американцами задолго до своего побега, сомнений ни у кого уже не возникает. В противном случае ничем иным объяснить его внезапный уход невозможно.
Потапов мог остаться за рубежом бессчетное количество раз: и в период работы в посольстве, и во время своих многочисленных заграничных вояжей (по долгу службы он регулярно выезжал на Запад). В конце концов всего за пару недель до исчезновения, на Новый год, он ездил отдыхать к Красному морю. Что мешало ему тогда, без лишних проблем, сразу же перебраться в США? Но вместо этого Потапов предпочел вернуться в Москву, чтобы, рискуя собой, тут же пускаться в бега.
Я специально посмотрел в прошлогодний календарь. 17 января — день его исчезновения — это была среда. Самая середина рабочей недели. Факт очень странный.
Значит, случилось что-то непредвиденное, экстраординарное. Что-то, что заставило Потапова, не дожидаясь даже выходных (выходные дали бы ему двое суток форы — ведь хватились бы его только в понедельник), спешно срываться с насиженного места и убегать из Москвы...
Что? Возможно только два объяснения. Либо Потапов почувствовал угрозу скорого разоблачения и предпочел чужбину лефортовским казематам. Либо от кого-то он получил безоговорочный приказ: срочно покинуть Россию...
Последняя версия — особенно любопытна: ведь бегство Владислава Потапова как нельзя лучше совпало с чередой крайне таинственных, удивительных даже событий...
Побег Потапова держится в секрете по сей день. Российской стороне говорить о нем невыгодно: это все равно что самим себя высечь. Американцы, возможно, берегут его для каких-то неведомых еще целей.
О бегстве другого высокопоставленного дипломата — первого секретаря постпредства России в ООН Сергея Третьякова — пресса тоже сообщила не сразу. Третьяков попросил “политического убежища” 18 октября 2000 года. Первая же утечка прошла лишь 31 января.
Впрочем, дипломатом Третьяков был чисто номинальным. Всю свою сознательную жизнь он проработал во внешней разведке, преимущественно в в американском отделе. Дослужился до полковника.
В нью-йоркской резидентуре СВР этот человек занимал второй по значимости пост — заместителя резидента по политической разведке.
А 25 декабря, то есть через два месяца, аналогичный кульбит проделывает и другой “наследник” Штирлица: офицер безопасности посольства России в Оттаве, кадровый сотрудник СВР Евгений Торопов. До командировки в Канаду Торопов работал в Управлении внешней контрразведки СВР, был начальником американского направления.
Внешняя контрразведка (сокращено — ВКР) — это своего рода спецслужба в спецслужбе. Именно она занимается поиском предателей в стенах разведки, держит под “колпаком” всех подозрительных сотрудников.
Проникнуть в ВКР — мечта любой спецслужбы, тем более — американцев. Во-первых, имея там людей, всегда можно успеть вывести свою агентуру из-под удара и навести противника на ложный след. Во-вторых, это значительно облегчает вербовочную работу: зная слабые стороны разведчиков, их психологические и личные особенности, вербовать их — словно орешки щелкать. (Когда, например, в 86-м контрразведка арестовала агента ФБР Сергея Моторина, работавшего в вашингтонской резидентуре КГБ, он признался, что окончательно решился на предательство после того, как вербовщики поздравили его с присвоением майорского звания. На Моторина это произвело колоссальное впечатление. Ларчик открывался просто: к тому времени у ФБР уже был в резидентуре агент — Валерий Мартынов, также впоследствии раскрытый.)
Сразу два перебежчика — улов для американцев громадный, тем более что и Третьяков и Торопов — это не какая-то мелочевка. Объем их знаний трудно переоценить. Если же оба они были завербованы еще до побега — от такого удара российская разведка может оправиться нескоро.
Впрочем, мне не дает покоя другое: странная закономерность этих побегов. Третьяков “выбирает свободу” 18 октября. Торопов — 25 декабря. 17 января бежит Потапов. Все они работали именно по Америке.
Что это? Случайность? Или звенья некой единой цепи, понять которую мы пока не в силах? Ведь еще через месяц, 18 февраля, американцы арестовывают одного из самых ценных агентов КГБ—СВР, сотрудника ФБР Роберта Ханссена. Как утверждает печать, Ханссена предал именно Сергей Третьяков...
Внедриться в спецслужбу противника — вот главная задача любой разведки. Все остальное — лишь общий фон. Декорации для основного действа. Соответственно, главная цель контрразведки — такого изменника найти и обезвредить...
За годы советско-американского противостояния каждая из сторон преуспела на этом фронте неплохо. И в КГБ (а затем в СВР), и в ФБР—ЦРУ работали (и наверняка работают еще) “кроты” — так с легкой руки писателя Ле Карре повелось именовать оборотней в спецслужбах.
Но агентов, подобных Ханссену и разоблаченному еще в 94-м ЦРУшнику Олдричу Эймсу, у СВР не было давно. Не случайно за годы сотрудничества с Москвой Эймс получил 2,7 миллиона долларов, Ханссен — 600 тысяч долларов; еще 800 было переведено на специально открытый для него в России счет.
Благодаря этим людям КГБ—СВР находилось в курсе самых щекотливых операций противника. По очереди они выдали в общей сложности около 20 американских агентов внутри КГБ и ГРУ.
Кто предал Олдрича Эймса? Этот вопрос даже по прошествии восьми лет остается без ответа. Сами американцы утверждают, что он попал под подозрение, ибо любил жить на широкую ногу, а расходы его явно перекрывали доходы: Эймс купил новенькую яхту, “Ягуар” последней модели, шикарный особняк...
Сомневаюсь. Известно, что ФБР пошло на арест Эймса, не имея против него никаких серьезных улик. Если бы контрразведке не удалось разговорить шпионскую жену, суд над Эймсом наверняка бы провалился. Кроме того, Эймс сибаритствовал не первый год, еще с 80-х, арестовали же его лишь в 94-м.
Одних беспочвенных только подозрений мало, чтобы втягиваться в попахивающую скандалом авантюру: для этого нужно было знать о предательстве Эймса наверняка. И такую уверенность контрразведка могла обрести лишь со слов кого-то очень знающего.
И здесь мы вторгаемся в область, вызывающую в российской разведке крайне болезненную реакцию. СВР старательно пытается замолчать эту тему, только шила в мешке не утаишь...
...Когда-то Вячеслав Трубников — бывший уже директор СВР — сказал фразу, которую я запомнил навсегда: о победах разведки не знает никто, о промахах — все.
Вполне возможно, на американском фронте у СВР (да и у ГРУ) есть победы, о которых со временем мы услышим. Однако промахи ее столь серьезны, что скрывать их просто уже нельзя, и нет ничего удивительного в том, что ФБР арестовало и Эймса, и Ханссена, да и множество других наших агентов. Удивительно другое: то, что это произошло так поздно.
“Конечно, нельзя сказать, что мы проиграли американцам тайную войну вчистую, — считает ветеран внешней контрразведки, полковник в отставке Станислав Лекарев. — Но то, что мы не в силах уже с ними соревноваться, — это факт. Для отечественной разведки наступила эпоха заката...”
Перебежчики были всегда. Факт этот настолько очевидный, что не требует даже подтверждений (достаточно вспомнить того же князя Курбского). Но именно после революции бегства сотрудников спецслужб превратились в явление массовое.
Точной цифры их не знает никто. В общей сложности огласке было предано лишь более 70 фактов. Четверть из них — приходится на нынешнее десятилетие.
Пик побегов случился в начале 90-х. В 91-м в страну не вернулись сразу шесть разведчиков (цифра рекордная). В 92-м — еще пятеро. Причины этого понятны без перевода: шпионы всегда чувствуют перемены в обществе острее других.
Потом — наступило относительное затишье. И вдруг — разведку словно прорвало.
Официально СВР скрывает, сколько ее сотрудников ушло за последние годы на Запад. Называются только две фамилии: Торопов и Третьяков (да и то после того, как их озвучила пресса: кстати, не могу не похвалиться — первым о побеге Торопова сообщил именно “МК”). Неофициально же — нет никаких сомнений — число это в невообразимое количество раз больше.
Не знаю, насколько это соответствует действительности, но один из уволившихся недавно высокопоставленных разведчиков назвал мне дикую, ужасающую даже цифру: более двадцати перебежчиков.
Необходимо, впрочем, учесть, что число это включает в себя и отставников — тех, кто уволился из разведки и уехал потом на Запад, вроде генерала Калугина.
Формально — они уже не сотрудники. Фактически — это ничего не меняет. Они точно такие же секретоносители, как и их недавние коллеги, только куда как более уязвимые.Особенно те, кто работал как раз по американской “линии”.
“Отставной сотрудник разведки, приехавший жить в страну оппонента, — считает ветеран СВР, попросивший сохранить свое инкогнито, — все равно обречен на сотрудничество с местной спецслужбой. Даже ушедших на покой людей американцы рассматривают как возможные источники информации. Волей-неволей их по-любому выпотрошат или создадут такие условия, при которых не останется иного выхода. Единственный капитал бывшего сотрудника спецслужбы — это его память. Он знает имена агентов, он участвовал в разных операциях, хвосты которых могут тянуться до сих пор...”
Это касается, кстати, не только разведчиков, но и бывших дипломатов. Только в период 1991—1993 годов в США добровольно осталось 15 мидовцев, срок командировки которых подошел к концу.
Конечно, в старые времена их заочно бы осудили, но в условиях “реформ” никто даже не пытался вернуть этих дипломатов домой. Результат такой либеральности Москва сумела ощутить очень скоро, когда в 96-м ФБР арестовало своего же сотрудника Эрла Питтса: его в обмен на хорошее к себе отношение сдал бывший советник российского постпредства при ООН Роллан Джейкия.
Да что там дипломаты, если через сито американской контрразведки просеиваются практически все репатрианты из России: ФБР ищет тех, кто имел хоть какое-то касательство к секретам. Регулярно в русскоязычной прессе появляются объявления с призывами помочь своей новой Родине...
Значительная часть уехавших разведчиков осела именно в США.И вот тут и начинается самое интересное. Нам доподлинно известно, что в общей сложности в Америку перебежало более десяти сотрудников самой важной и самой интересной для ФБР — американской “линии” СВР (работой по США занимается не только “географический” американский отдел: такие подразделения есть практически во всех управлениях СВР). В их числе — не только Торопов и Третьяков.
Еще в 92-м, например, окольными путями, через Прибалтику, в Штаты выехал бывший сотрудник вашингтонской резидентуры КГБ Валентин Аксиленко. Аксиленко, что немаловажно, близко дружил с Виктором Черкашиным, который, собственно, еще в 85-м году и завербовал как Эймса, так и Ханссена. Возможно, сами эти фамилии Аксиленко тогда не знал, но то, что Черкашин получил орден Ленина, знал превосходно: для разведчика орден Ленина — это недосягаемая высота, его дают только за ВИП-вербовку. Чем не ниточка? Стоит только потянуть...
В том же 92-м эмигрировал и другой его коллега — Юрий Швец, не побрезговавший выступить с показаниями на суде против Эймса.
Впрочем, и о Швеце, и об Аксиленко в печати уже сообщалось. А есть и те, чьи уходы скрываются по сей день.Окутана молчанием, например, судьба одного из руководителей внешней контрразведки СВР, специализировавшегося именно на американском направлении. При таинственных обстоятельствах этот человек покинул Россию сразу после своего увольнения и уже через год сумел получить американское гражданство (обычно его дают только по прошествии 5 лет). Держится в тайне и уход бывшего зам.начальника одного из самых ключевых управлений СВР: он тоже осел в США.
Что же означают все вышеприведенные факты? Сколь ни грустно осознавать — российская разведка терпит сокрушительное фиаско. Наверное, этим можно объяснить и череду провалов, которая постигла Ясенево в последние годы. Питтс, Эймс, Ханссен, сотрудник ЦРУ Николсон, сотрудники электронной разведки АНБ Бун, Кинг, Липка, отставной полковник военной разведки Трофимофф, юрисконсульт Пентагона Сквиллакоут...
...Мы живем в удивительной стране, где любой человек, даже секретоноситель, преспокойно может выехать за кордон и остаться там навсегда. Где дипломаты высшего ранга без всяких трудностей, посреди рабочей недели, покидают Москву, чтобы никогда не вернуться назад.
Когда только ФСБ попробовала упорядочить контакты наших секретных ученых с иностранцами — какой шум подняла “демократическая общественность”! “Рецидив 37-го, — кричала она, — тотальный контроль возвращается...”
Попробовали бы американские физики-ядерщики отправиться на уик-энд в Россию — никакая общественность не помогла бы... В хваленой демократической Америке никого не шокируют, например, регулярные проверки на детекторе лжи, которым подвергаются госслужащие. Никого не пугает, что секретоносители — из того же Госдепа — обязаны за несколько месяцев уведомлять контрразведку, что собираются вылететь куда-нибудь на Багамы.
А у нас? Да, в СВР есть свой Центр собственной безопасности, только ни одного “крота” за последние годы он не выявил.
И вновь предоставлю слово ветерану внешней контрразведки Станиславу Лекареву:
— То, что СВР замкнулась в себе, — очень ущербный подход. Во всем мире контрразведка “обслуживает” разведку, даже если это разные ведомства. МИ-5 “работает” в МИ-6. ФБР — в ЦРУ. Немецкая военная контрразведка — в БНД. Не хочу никого обидеть, но разведка и контрразведка не могут существовать порознь. Это все равно что отделить глаза от ушей. Даже при самом профессиональном подборе кадров внешняя контрразведка не в состоянии вести работу лишь своими силами...
Лекарев знает, о чем говорит. Он успел поработать и в разведке, и в контрразведке. Еще во времена Андропова получил высший знак чекистского отличия — почетного сотрудника госбезопасности.
Может быть, потому-то он без труда находит ответ на ту загадку, о которой я говорил чуть выше: чем объясняется такая странная череда совпадений — почти синхронные побеги Третьякова, Торопова, Потапова?
— Это похоже на стимулированную операцию. Чтобы понять ее скрытые рычаги, надо проанализировать, как развивались события. Смотрите: в феврале 2000-го директор ЦРУ Теннет, выступая в Сенате, назвал Россию как один из очагов угроз Западу. Уже через неделю принимаются конкретные решения по реализации этой доктрины. Объявляется о существовании системы глобальной электронной разведки “Эшелон”.
17 августа Теннет неожиданно приезжает в Москву, и его миссия, судя по предыдущим визитам в другие страны, — это инструктаж резидентуры о столь деликатных вопросах, что их нельзя даже доверить шифровальной связи. Ровно через два месяца бежит Третьяков. Еще через два — Торопов. После того как заработала эта система перебежчиков, 10 января Клинтон создает Совет по контрразведке, во главе которого ставится бывший руководитель ВКР, то есть человек из ЦРУ, работающий с Третьяковым и Тороповым.
А дальше начинается волна судов, побегов и шпионских скандалов — все против России. В Швеции, Японии, Болгарии, Финляндии арестовывают агентов Москвы, высылают российских разведчиков. Апофеозом всему — массовое выдворение наших дипломатов и отставка директора ФБР Луиса Фри, который ушел, не доработав до конца срока два года. Налогоплательщики хлопают в ладоши, русская угроза витает над Америкой, а значит, спецслужбы не то что нельзя сокращать — надо расширять...
— Почему же в таком случае до сих пор умалчивается о бегстве дипломата Потапова?
— Значит, его держат “в рукаве”, и как только случится какой-либо скандал — Потапова немедленно продемонстрируют. На перебежчика ведь можно повесить уйму информации. После побега офицера КГБ Лялина в 71-м англичане повесили на него 105 человек, которых тут же и выдворили: он чисто физически всех знать не мог. Классная операция!..
Конечно, то, что говорит полковник Лекарев, — это лишь версия. Правдоподобная, но все же версия.
Безусловно, за чередой антироссийских шпионских скандалов стояли именно американские спецслужбы. Показательно, например, что, когда в марте 2001-го болгары задержали двух граждан, обвиненных в шпионаже на Москву, только после визита заместителя местного резидента ЦРУ в Национальную службу безопасности три российских дипломата были объявлены персонами нон грата.
(“Я аплодирую премьер-министру Болгарии, — незамедлительно заявил тогда директор ФБР Луис Фри. — Очень важно препятствовать разведдеятельности зарубежных агентов в наших демократических странах”.
Фри как будто забыл, что, когда в 96-м в “демократической” Польше был разоблачен американский агент, полковник военной разведки, польское руководство выпустило шпиона без суда и следствия в США, скрыв этот факт от общественности...)
И в то же время слишком много вопросов остаются открытыми. Если и Торопов, и Третьяков, и Потапов работали на ЦРУ еще до своего побега, не слишком ли дорогую цену заплатили американцы за эту, как выражается полковник Лекарев, “стимулированную операцию”? Агентов такого класса растят годами, холят и лелеют, словно домашний фикус.
А может быть, причина в другом — в той активности, которую начали проявлять в последний год российские спецслужбы? В том, что отечественная контрразведка начала наконец возрождаться, доказательством чему — целый ряд блестяще проведенных операций? Американцы попросту спасали своих людей, потому-то в срочном порядке и вывели из Москвы дипломата Потапова, дали “политическое убежище” Торопову и Третьякову...
Я не случайно начал этот материал с процесса над бывшим генералом Калугиным. Мне кажется, процесс этот — крайне показательный. Сколько лет прокуратура пыталась дотянуться до Калугина: даже после того как в своих мемуарах он фактически сдал бывшего агента КГБ Роберта Липку, проводили проверку, но ничего не обнаружили. Дело против Калугина так и не было возбуждено.
Это произошло только сейчас. В забытой уже форме заочного обвинения. И неважно, что опальный генерал отказывается ехать на суд. Главное — начать...
Слишком долго государство жило по толстовским заповедям: подставляло по очереди то левую, то правую щеку. Ни один из перебежчиков не был подвергнут суду. Ни одного не попытались даже пугануть для острастки — словно так и должно быть.
Американцы не стесняются приговаривать изменников к пожизненному заключению. Даже Трофимофф, еле живой 75-летний старик, проведет теперь за решеткой всю недолгую оставшуюся жизнь. Они знают, что государство может существовать лишь до тех пор, пока защищает себя.
А мы? Мы же возносим на пьедестал изменника Калугина. Поем осанны бывшему председателю КГБ Бакатину, который безвозмездно выдал американцам государственные секреты — совершенно новые технологии прослушивания, о чем горделиво поведал потом в книге с лаконичным названием “Избавление от КГБ”. Или — возносили?..
За последние несколько лет под следствием оказалось уже несколько бывших и действующих сотрудников спецслужб, уличенных в предательстве. И это — я совершенно уверен — только прелюдия.
Измена Родине не имеет срока давности. Хорошо бы только, чтобы сама Родина об этом вспоминала как можно чаще...
