Как известно, раньше люди писали гусиными перьями, да золотые мысли. Сегодня пишут золотыми перьями, но гусиные мысли. Впрочем, первоклассники, которые сегодня усядутся за парты, будут пользоваться шариковыми ручками. Эх, и взгрустнут же их бабушки и дедушки, заставшие в своей школьной юности и ученические перья (которые вырабатывали красивый почерк), и чернильницы! В “перышки” играли на переменках, а в чернильницы неприятелям кидали мух... Где все это сегодня?
Есть! В единственном в области (а может, и в России) Музее сельского школьного образования, что в Горках Ленинских.
— У нас здесь все поэтапно, — рассказывает хранительница музея Алла Антонова. — От 1917 года до самой перестройки. Вот тетрадь учительницы Добролюбовой, датированная 17-м годом. Посмотрите, как прилежно она готовилась к урокам, какие изумительные рисунки! Сразу видно — интеллигентша. А вот чернильницы разных времен и народов. С полной уверенностью могу сказать, что какова чернильница, таков и хозяин. Этот, — она показывает на массивный стеклянный сосуд, — был педант, все чистенько. А вот деревянная чернильница, вся запачкана. Наверняка принадлежала двоечнику.
Еще Алла Григорьевна добавляет, что в старые добрые времена и чернила были особенные. Есть в их коллекции прибор 30-х годов с остатками чернил. Ну так вот, как только (и чем только) не вымывали их, а чернильный цвет до сих пор остается.
Музей этот действительно уникален. Хранится тут один экспонатик, к которому для охраны нужно приставлять двух, а может, и больше милиционеров. Называется он — “Арифметика”. Написал ее... Магницкий! Издание еще 1703 г., времен Петра I. Кстати, по этому учебнику (по размерам он вряд ли уступает развороту “МК”) учил арифметику Михаил Васильевич Ломоносов. Тот самый архангельский мужик, который “по своей и божьей воле стал разумен и велик”.
Да, были люди в наше время. Но и нынешнее племя, надо полагать, в надежных руках, если есть в России такие музеи, а в них — такие хранительницы.
Поскольку школа эта сельская, то ее выпускники с 1921 по 1925 г. без экзаменов могли поступать в Тимирязевскую сельхозакадемию. В школе на тот момент оставались педагоги еще царской закалки. Которые даже геометрию и тригонометрию крестьянским детям преподавали на немецком и французском языках.
А ведь писали, черт возьми, гусиными перьями, в лучшем случае — на грифельных досках...
