Сычев и смог.
Сычев — смог. А со смогом никто ничего не смог.
Так, туманно, в России началась осень.
Вид за окном до боли напомнил любимый мультик моего поколения. Мультик назывался “Ежик в тумане”.
Современникам наркоманки Масяни я вряд ли смогу объяснить, о чем он. Главным образом потому, что сам не очень-то помню. Так — обо всем и ни о чем.
Но за это мы его и любили.
...Меня как током ударило от маленького сообщения, затерявшегося в потоке “дымовых” новостей: в Подмосковье гибнут в огне ежи.
Более крупные, более быстрые лесные жители успевают убежать от пожара. Ежики не успевают. И сгорают заживо сотнями. А может, тысячами. Кто их будет считать?
Когда мне было лет семь, папа привез с дачи ежа. Я был рад до смерти. А годовалая сестра тут же научилась его дразнить — он так забавно сопел.
Но в первую же ночь жизни в нашей хрущевке ежик нагадил во все ботинки. Включая мои любимые. Детское сознание раздвоилось: мне было одинаково жалко и ботинки, и ежика.
Помню, как я плакал, когда папа понес ежика обратно в лес. Это было самое большое разочарование в жизни. Ежик реальный оказался совсем другим, чем ежик из мультика.
Тогда я очень обиделся на неблагодарную колючку, которую кормил отобранными у сестры бананами и поил молоком.
А сейчас я наливаю рюмочку коньяка за несчастных ежиков. И пью молча, не чокаясь.
“Ло-шадь!” — кричал в туман мультяшный герой. Теперь я понимаю, что ему, даже ненастоящему, никогда бы не пришло в голову кричать: “Че-ло-век!”
Людям нет никакого дела до ежиков. Им, видите ли, дым мешает смотреть. И даже чуть-чуть дышать.
Маленькие колючие символы детства, простите меня. Я такой же негодяй, как все люди. Я тоже вам ничем не могу помочь.
“Дело Сычева” началось так внезапно, что никто ничего не понял.
Оно длилось довольно долго, но никто все равно ничего не понял. Потому что никто не хотел, чтобы кто-нибудь что-нибудь понимал.
Прочитав почти все статьи в газетах, просмотрев почти все телесюжеты, послушав “осведомленных людей”, я выяснил для себя одно: наш российский спорт — это одна такая большая коза ностра. Которая делится на коза ностры помельче. И эти “козы” бодаются меж собой. По каким-то своим понятиям. Больше никому не понятным.
“Дело” кое-как разрешилось. Стороны дали интервью. Я их послушал и решил больше ничего не слушать.
Сказали бы честно: мы, руководство “Спартака”, не поделили с теми-то бабки, зажали бабки Сычева, нас захотели кинуть;
мы, Сычевы, отец и сын, через таких-то дядей договорились с таким-то клубом, и такие-то дяди посоветовали нам поступить так-то.
Итог “делу” можно подвести тем же языком: гнилой базар замялся беспонтово.
Клубы туманной страны заключили круговую поруку на тему: Сычева мы к себе не возьмем.
Кому они этим помогли? “Милану”, “Интеру”, “Реалу” или “Фенербахче”? Поживем — поймем.
А мальчик Дима все равно уедет. И правильно сделает.
Маленьким мальчикам лучше не жить в стране, где все решают дяди, стриженные под ежиков, а настоящие ежики умирают.
И это никому даже не интересно.
И хотя о самих ежиках так никто и не вспомнил, он-таки взволновал самых неравнодушных. Следователей прокуратуры.
По фактам пожаров в Подмосковье они возбудили настоящие дела. Уголовные. Правда, сразу дали понять: осудить по этим делам вряд ли кого удастся.
— Но даже сам факт того, что дела будет рассматривать суд, что они будут проходить по уголовному делу, должен воздействовать на чиновников, допустивших халатность. И быть предупреждением для остальных, — сказал один из главных прокуроров.
Сказал так, что у многих затряслись поджилки. От хохота.
Посадить в России за лесной пожар — все равно что в Америке за распитие кока-колы. Пускать “красного петуха” — наша древняя народная забава. Даже представить невозможно, что кто-то может сесть за брошенный в лесу окурок. А уж за то, что кто-то его вовремя не потушил, — тем более.
Это в Америке, когда в одном из штатов начались пожары в лесах, тут же поймали нескольких конкретных “героев”-поджигателей. И на основании суммы одних только косвенных доказательств (естественно, со спичками их никто не ловил) приговорили к таким срокам и штрафам, что желание устраивать в тамошних лесах барбекю отпало у всех, сразу и надолго. И никого больше искать не надо. Никаких чиновников смешить повестками в суд.
В нашей же туманной стране виноватых могут только назначить. И пожурить.
А уж сколько тысяч кубов леса эти “журики” спишут на пожар — наверное, никому, кроме ежиков, неизвестно. Возможно, люди, отвечающие за сохранность леса, сами его и подожгли. (Один простой лесник рассказывал мне по пьяни, что в день имеет с “левых” лесовозов до штуки баксов.) Странно, почему эта версия никому в голову не приходит.
Нет, несчастные ежики гибнут не просто так. Это лесная мафия убирает свидетелей.
“Ежик в тумане” больше, чем Горбачев, повинен в развале СССР. Он повергал в задумчивость, а коммунизм и задумчивость — две вещи несовместные. Вторая оказалась сильнее.
А потом лирика кончилась. Вышел ежик из тумана, вынул ножик из кармана — и началось...
Вы спросите: ну при чем здесь-то ежики? Да ни при чем. Игра слов — не больше. А игра всегда забавляет. Почему бы и не продолжить, тем более если под коньячок?
В туманной стране презентовали очередную книжку про президента.
Прочитав интервью ее автора в газетах, я понял, что не буду ее читать. Зачем?
Автор — честный человек. Он честно признался, что, работая над своим трудом, ловил каждое слово президента, его жены и — чуть не сказал — собаки... (Наверное, примерно так же годков 1400 назад Аллах диктовал Мохаммеду суры Корана.)
Кажется, это уже вторая книжка про президента. Первую авторам надиктовали, кажется, перед выборами.
Я, как и многие, со школы ненавижу писать диктанты. А уж читать — это, по-моему, извращение похлеще педерастии.
И я уже смирился с тем, что вряд ли когда-нибудь прочту нормальную, ненадиктованную книжку про нашего президента. И с тем, что президент так и останется для большинства россиян “в тумане”.
Ну подумайте, что мы знаем о Путине?
Опросив с десяток знакомых, я выяснил, что ассоциируется у них с его фамилией.
Всем пришли в голову три понятия: “КГБ”, “замочить в сортире” и “Питер”. Ничего четвертого сразу никто не вспомнил.
Нет, президент у нас, конечно, хороший, но какой-то чуть виртуальный.
Таким, наверное, и останется. И я, кстати, не уверен, что это плохо.
Чтобы любить женщину, вовсе не обязательно знать все о ее прошлом. (У умной женщины любой мужчина — второй. Ну, или четвертый.)
С президентами — та же история.
А еще они ничего не знают о Сычеве, будущих бомбежках Ирака, даже о Лукашенко...
И не узнают. Потому что, в отличие от нас, точно никогда не будут смотреть футбол и жить в Союзе Белоруссии и России. Потому что самих ежиков больше нет.
Я молча допиваю бутылку коньяка. И мне грустней с каждой рюмкой.
Я не понимаю, как мои милые и добрые коллеги с улыбками на лицах читают эти зловещие строчки в меню редакционного ресторана:
“Ежики жареные. 20 рублей”.
Есть это сейчас — бесчеловечно.
