— Если бы сейчас с нами согласились, то зачем тогда все это следствие, которое продолжалось полтора года? Дело надо было бы прекращать.
После долгого перерыва громкий суд возобновился в Саратове, поскольку именно здесь, в нескольких кварталах от управления ФСБ, весной 2001-го контрразведчики задержали двоих лимоновцев, Дмитрия Карягина и Владимира Пентелюка, с сумками, в которых лежали автоматы и взрывчатка. В дальнейшем Карягин дал показания, что оружие приобреталось по распоряжению лидера партии национал-большевиков писателя Эдуарда Лимонова. Потом дело забрали в Москву, и там, в следственном аппарате ФСБ РФ, оно наполнилось не только новым содержанием, но и смыслом. Кроме незаконного хранения оружия лимоновцев теперь обвиняют в попытке организации вооруженных формирований, призывах к насильственному изменению конституционного строя и намерении подготовить теракты в России и Казахстане.
* * *
Откладывая начало процесса на осень, судья Владимир Матросов решил сделать слушания открытыми. По-видимому, это и разрядило атмосферу: ни лимоновских эмблем на стенах суда и соседних заборах, ни пикетов нацболов у входа, как было летом, теперь не наблюдается. Хотя спецназовцев и сотрудников спецслужб в штатском вокруг здания суда меньше не стало, но — уступка гласности! — из коридора убрали собаку, уже облаявшую однажды общественного защитника Лимонова, депутата Госдумы Виктора Черепкова.
Судебные слушания проходят в зале, где раньше заседало бюро местного обкома КПСС. После событий 1991 года здание досталось облсуду. Пятеро из шести подсудимых — в клетке. Исключение сделано для единственной женщины, Нины Силиной. Улыбчивую революционерку, пока она сидела в “Лефортово”, земляки избрали депутатом Ковровского городского совета (Владимирская область).
Подельники 59-летнего Эдуарда Лимонова годятся ему во внуки. Саратовец Дмитрий Карягин, например, учился в университете на филфаке, диплом писал по творчеству своего кумира и только потом познакомился с Эдичкой лично. Первые ряды в суде занимают сочувствующие подсудимым нацболы — перед началом процесса конвой даже предупредил: “Никаких подмигиваний и переговоров с подсудимыми!” Хотя процесс объявлен открытым, телеоператоров в зал суда во время заседаний не пускают.
Против телесъемки был гособвинитель, полковник юстиции Сергей Вербин. На предложение пояснить свою позицию он отделался шуткой: “Длительное пребывание под объективами телекамер, как считают врачи, вредно для здоровья”. Тогда судья Владимир Матросов, зампредседателя областного суда, принял компромиссное решение: лимоновцев разрешили снимать, но только в перерывах судебных заседаний.
Владимир Матросов всячески демонстрирует свое стремление находиться над схваткой. Например, увидев, что гособвинитель сидит лицом к нему, возмутился: “Кто распорядился? Переставить столы, чтобы защита и обвинение были друг против друга...”
* * *
— Следственное управление ФСБ допустило столько нарушений УПК в деле, сколько не позволяет себе ни милиция, ни прокуратура, — с ходу в карьер заявил адвокат Лимонова Сергей Беляк. И рассказал об обнаруженных им нестыковках. Число страниц в одном из томов уголовного дела не совпадает с тем, что указано в следственных документах. В одних документах пластид, изъятый у лимоновцев, назван веществом “серого цвета с желтыми вкраплениями”, в других — веществом “бежевого цвета”.
В Уфе у лимоновца Олега Лалетина сотрудники милиции изъяли два автомата и патроны. Однако экспертиза этого оружия, якобы проведенная башкирским экспертом, датирована числом, когда автоматы находились уже в Следственном управлении ФСБ в Москве.
— Можем ли мы теперь утверждать, что именно это оружие было изъято у Лалетина? — гневно вопрошал адвокат.
Представитель Генпрокуратуры парировал, что все эти нарушения несущественны. А также сообщил журналистам: “Я согласен с некоторыми идеями Лимонова, права русских в бывших республиках СССР нужно защищать, но не теми методами, которыми лимоновцы собирались это делать”.
Сам Лимонов заявил журналистам во время перерыва, что виновным себя не считает.
— Здесь, в Саратове, оружие покупали другие люди. Меня же судят за вязаную шапочку, за камуфляжные штаны, а фактически — за образ жизни, за свободомыслие, — сказал лидер НБП. А его подельник Сергей Аксенов, редактор газеты “Лимонка”, поведал о применявшихся к нему незаконных методах воздействия во время предварительного следствия: “Бить не били, но если суют под нос пистолет, задумаешься, какие давать показания”.
Суду же лидер НБП заявил, что не умеет работать на компьютере и потому не знает, что было записано на изъятых у него чекистами дискетах, которые могли попасть к нему случайно. Еще Лимонов порывался рассказать о своих взаимоотношениях со спецслужбами аж с 1973 года, однако судья попросил его с этим повременить. На что Эдичка явно обиделся: “Вы лишаете меня удовольствия”.
* * *
После завершения очередного судебного заседания адвокат Сергей Беляк заявил, что очень плохо чувствует себя Нина Силина, против которой у следствия вообще якобы нет никаких показаний.
— За отказ выйти на прогулку ее посадили в карцер, пол которого был залит хлоркой. Мы будем добиваться, чтобы Нину госпитализировали и оказали ей медицинскую помощь не в тюремных условиях, — сказал защитник.
Нина Силина сидит в новом, недавно построенном корпусе саратовского СИЗО для женщин и несовершеннолетних. Как утверждают руководство УИН и уполномоченный по правам человека при правительстве Саратовской области Александр Ландо, корпус соответствует европейским стандартам содержания заключенных. Теперь, когда Силина заболела после карцера, это дало повод адвокату съязвить по поводу “европейского уровня”.
* * *
— Ну хорошо, пускай действительно вашим товарищам оружие продали люди, связанные со спецслужбами. Но покупали-то они его зачем? — допытываюсь в коридоре суда у лимоновца Анатолия Тишина, одного из пары десятков молодых людей, приехавших поддержать товарищей по партии.
— Ну уж не ларьки грабить! Если бы я мог их сам об этом спросить... — пожимает он плечами. — Вот анпиловцы — хорошие ребята, но кроме митингов что они сделали? У нас в стране — чуть шаг в сторону, и уже нарушение закона.
Накануне судебного процесса я успел задать вопрос и главному “виновнику торжества”:
— Не жалко ребят? Не чувствуете за собой вины, что втянули их в эту заваруху?
— Не о том вы… — вздохнул Лимонов. — Людям в жизни нужна не только тарелка супа. Про меня никто не может сказать, что я где-то на квартире отсиживался, шкуру свою не подставлял.
* * *
16 сентября судья наконец огласил обвинительное заключение. Выяснилось, что лимоновцев обвиняют ни больше ни меньше как в подготовке вооруженного вторжения в Казахстан.
Было ли такое намерение у Лимонова и его соратников на самом деле, пока, до оглашения всех материалов уголовного дела, судить трудно. Однако сразу поражает разрыв между поставленной целью и средствами, которыми намеревались ее достичь. 6 автоматов, 150 патронов и кило взрывчатки — вот и все вооружение лимоновской армии. Даже Кастро, высаживаясь на побережье Кубы, располагал куда более мощными ресурсами.
Частично свою вину (и то лишь в незаконном приобретении оружия) признают двое обвиняемых: Дмитрий Калягин и Олег Лалетин. Остальные считают себя невиновными.
— Меня задержали на Алтае, на пасеке, которая в обвинительном заключении называется “базой” нашей армии. Однако сотрудники ФСБ не нашли там ни оружия, ни патронов, ни запасов продовольствия. Лишь кулек вермишели да немного крупы. Я слышал, как офицеры ФСБ — подполковник Кузнецов и капитан Кондратьев, — распоряжавшиеся там, говорили друг другу: “Опять неудача”, — поведал в суде Лимонов.
Лидер нацболов и его соратники не устают утверждать, что дело против них инспирировано ФСБ. Как бы там ни было, пока суд не признал существенными большинство расхождений и нестыковок, найденных в деле адвокатами подсудимых.
Процесс продолжается. А “МК” продолжает за ним следить.
