Извините, братва, если по фене получается не очень.
Я старалась. Со словарем. Для непосвященных перевожу.
“Уважаемые честные россияне, не претендующие на власть. В Красноярске представители политической элиты допустили нарушения закона. Кандидат в губернаторы попытался отменить результаты выборов, а представители избирательной комиссии ему в этом поспособствовали. Правда, уважаемые россияне, уровень вашей жизни от исхода этого дела не изменится”.
По-моему, феня — самый перспективный язык. Отдавайте наследников не в английские-немецкие спецшколы, а в детские исправительные колонии. Оттуда они выйдут готовыми строить гораздо более правильное будущее России, чем строим мы.
Проблески светлого будущего видны уже сейчас. Это будущее — без грязных политических игр, обмана избирателей, чиновничьего воровства. И — с новым названием страны: не Российская Федерация, а Российская Зона.
Для того чтобы стать гражданами великой и могучей РЗ, мы должны принять закон, давно действующий в тюрьмах и лагерях. Выбрать главой государства самого авторитетного вора в законе. Официально поручить контроль над олигархическими группами преступным авторитетам, над более мелкими предприятиями — их нынешним “крышам”. В каждом регионе вместо губернатора пусть будет смотрящий — тоже авторитетный вор. В Думе — аналогично, по спискам от разных группировок.
Тогда процветем.
ДОВОД ПЕРВЫЙ: будет диктатура закона. Известно, что на зоне законы не как в остальной России. В остальной России хоть сто пунктов пропиши — дай бог, один выполнят, и то по оплошности. Тюремный закон не таков. Его как дышло не повернешь. Пахан сказал — и все будет железно. Вот как комментируют тюремный закон исследователи: “В нем — совершенно непримиримое отношение к доносительству, ограждение человека от произвола посредством запрета отнимать что бы то ни было без законного (в рамках тюремного закона) основания, запрет предъявлять человеку обвинение без доказательств его проступка и вообще оскорблять его. Таким образом, тюремная и лагерная жизнь выработала много способов защиты личности”.
Примеры тюремной законности, которые приводит один из авторов книги “Как выжить в советской тюрьме”:
“В столовой, у поваров, ничего нельзя покупать, потому что считается — и правильно — что, покупая из общего котла, ты воруешь у братвы. Боже тебя упаси взять чужое! Я знаю человека, он взял в тумбочке у соседа две ложки сахара, а вечером свой сахар получил и те же две ложки соседу отсыпал, тоже без его ведома. Это кто-то увидел. И это ему “предъявили”. Крыс на зоне мигом “опускают”. Красть нельзя ни у кого — ни у козла, ни у педераста”.
ДОВОД ВТОРОЙ: будет экономия средств. Самое организованное, что есть сейчас в нашем государстве, — это преступность. Она качает деньги отовсюду: от азербайджанского лотка с арбузами до какого-нибудь “Пуп-ойла”. А из нее, в свою очередь, качают деньги чиновники и политики. Тюремной шконки не нюхали, а тоже норовят отхватить свой кусок. Им, чиновникам, да и политикам, надо очень много платить, чтобы не мешали. Получается такой рэкет рэкетиров.
Из-за этого лишнего звена — чиновников и политиков — в черную дыру проваливается во много раз больше денег, чем могло бы. А если это звено ликвидировать, в масштабах страны выйдет невиданная экономия. Узаконим “крыши”, построим из них новое государство — и они будут официально качать деньги не в свой, а во всероссийский общак. На жизнь себе оттуда возьмут, конечно, но и нам останется. Цитирую специалистов: “Редко случается, чтобы в зоне не было “общака” — фонда продуктов для заключенных, попадающих в трудные условия. Прежде всего общаком греется ШИЗО (штрафной изолятор); эти продукты отправляются на “больничку” (в местную санчасть). Иногда из общака выделяются продукты для заключенных, пришедших из дальних мест и не получающих передач”. Идеал государственной социальной политики!
А вот — идеал президента. “Правильный блатной обязан следить за тем, чтобы зона грелась, то есть получала продукты, чай, табак, водку, наркотики, одежду. Он обязан также решать споры, возникающие между другими заключенными, и вообще не допускать никаких стычек между ними, следить за тем, чтобы никто не был несправедливо наказан, обижен, обделен”.
ДОВОД ТРЕТИЙ: народ созрел. Народная любовь к таким авторитетным людям, как Андрей Климентьев и Анатолий Быков, растет день ото дня. Не боялась бы власть роста их популярности — не мешала бы участвовать в выборах... Климентьев и Быков готовы решать проблемы народа гораздо эффективнее, чем Кремль.
Про Быкова, например, очевидцы рассказывали мне такую историю. В Красноярске рабочие какого-то предприятия, где уже пять месяцев не платили зарплату, вышли на митинг. Быков проезжал мимо. Увидев толпу, велел остановить лимузин. “Что вас, рабочие, тревожит?” — спросил Анатолий сограждан. Те объяснили. “Расходитесь по домам, не бздите, я разберусь”. На следующий день все долги рабочим были выплачены...
Но хватит о политике-экономике. Обратимся к культуре. Ученые признают: “Субкультура, основанная на тюремном законе, не имеет аналогов в западном мире, для нашей же страны это феномен не только широко распространенный, но и обладающий огромной устойчивостью”.
Одна из любимых радиостанций народа — радио “Шансон”. Один из любимых шансонье — покойный ныне Михаил Круг. Вот куплеты из его культовых песен.
“Нам мешает с тобой жить счастливо отрава,
Муж твой, мусор поганый по кличке Сирень,
Ты давай разберись с ним по-умному, Клава,
Там в сарае, в дровах, мой припрятан кистень...
Знаю я, у тебя духа, милая, хватит,
И чего нам плести дальше этот плетень.
Только ты шевелись, не лежи на кровати,
Замочи наглушняк эту суку Сирень”.
Девочка-пай, рядом жиган и хулиган.
В нашей Твери нету таких даже среди шкур центровых.
Девочка-пай, ты не грусти и не скучай.
Овца шебутная, мамаша,
Как утка, тряся потроха,
Тебя провожала по улице нашей —
Папаша привел женишка.
Но как-то под вечер в подъезде
К нему подкатил я слегка.
Он нес тебе розы, а я ему съездил
От всей души, с левой, крюка”.
Близкие, понятные народу слова нашел певец, чтобы рассказать о высоких чувствах. О них же рассказывает нам сериал “Бригада”, у которого запредельные рейтинги. Съездив разным конкурентам крюка, а то и замочив сук наглушняк, главный герой женится на трепетной девушке из хорошей семьи. В первую брачную ночь, после того как в подъезде героя взорвали гранату, красавица робко спрашивает его: “Но ты же несешь в мир зло?” Герой признается, что, типа, несет. “Ну ничего, я тебя так люблю!” — вешается ему на шею героиня.
Ничего, что паханы несут в мир зло. Другие еще хуже несут. Блатных Россия, по крайней мере, любит.