ХОККЕЙ — ТЯЖЕЛАЯ ... ИКРА

Смешные, забавные истории, свидетелем которых был сам, а также рассказанные друзьями и товарищами, экстремальные ситуации, беседы и споры тренеров и спортсменов три с половиной десятка лет собирает и записывает журналист Борис Левин. Так появились на свет “Дневники разных лет”.

Немой начнет говорить

Из воспоминаний телекомментатора, заслуженного мастера спорта Владимира Маслаченко.

В одной из команд на первенство Украины играл немой футболист. У тренера, считающего себя большим специалистом в теории и практике футбола, была слабость. Он обожал установки на игру, которые длились по 2—2,5 часа.

...Жара африканская. В небольшой комнате команда в полном составе. Оконце под потолком гонит горячий воздух. Футболисты изнемогают от духоты, рубашки прилипли к телу. Половина команды в дреме, кто прислонился к стене, кто к плечу товарища, кто опустил голову на грудь. Установка длится уже два часа. Тренер вошел в раж. Он не обращает внимания на футболистов, а может, и вообще в экстазе забыл об их существовании, чертит на доске схемы атаки и защиты, пятый раз объясняет задачу каждого игрока. А футболисты изнемогают. И вот небольшая пауза в непрерывном потоке словоизлияния. И в этот момент немой громко и протяжно замычал. Все встрепенулись, а тренер нашелся: “Еще несколько таких установок, и он у меня заговорит”.

Влюбленный хоккеист

Из рассказов заслуженного мастера спорта, чемпиона мира Вячеслава Анисина.

После победы сборной СССР в первом матче над сборной НХЛ (7:3) к нашей раздевалке спустилась жена премьер-министра Канады Трюдо, женщина очень красивая, как оказалось, в прошлом одна из лучших манекенщиц в мире. Мы с Сашей Бодуновым (чемпион мира, заслуженный мастер спорта. — Б.Л.), узнав, кто эта женщина, бросились к ней, чтобы получить автограф. Не тут-то было: нас мгновенно повязали ее охранники. Но красавица объяснила, что мы советские хоккеисты и, как мне показалось, с удовольствием дала автограф.

Сашка буквально влюбился. Целые дни он охал и ахал: “Какая женщина, вот бы с ней встретиться”. А через некоторое время в газетах промелькнуло сообщение, что она бросила Трюдо и убежала с саксофонистом группы “Роллинг Стоунз”. На Бодунова это известие произвело шоковое впечатление: “Премьер-министр и какой-то музыкант?! Можно ли сравнивать”. А ребята в команде не переставали его подначивать: “Надо было тебе, Сашка, не шайбу гонять, а учиться играть на саксофоне”.

Откуда растут ноги?

Мы прилетели в Монреаль, и на первую же тренировку к нам в раздевалку заявилась команда с кинокамерами и занялась тем, что операторы стали снимать наши ноги. Подчеркиваю, только ноги. Вообще-то мы немного удивились. Ну снимают и снимают — велика важность. И все же я не удержался и спросил переводчика: “А почему именно ноги? Что за фокусы?” Переводчик, переговорив с операторами, объяснил, что идеальными в Канаде считаются ноги звезды №1 — Бобби Орра. А вот какие критерии берутся за оценку, не пояснил. А ребята стали состязаться в остроумии: “Они предполагают, что русские медведи никогда не моют ноги”. Но самой удачной была такая шутка: “Они не знают, откуда у нас растут ноги”.

Привет-привет

Николай Николаевич Ряшенцев, участник ВОВ, а после войны футболист, тренер, председатель Федерации футбола (1964—1967 гг.) и зам. председателя Федерации (1967—1988 гг.), был очень заметной фигурой в мировом футболе. Так, с 1983 по 1984 год он избирался вице-президентом УЕФА, то есть занимал выборную должность второго лица в европейском футболе. А Сергей Хусаинов, один из лучших судей в нашем футболе, восемь раз названный судьей №1 по итогам сезона, многие годы был арбитром ФИФА, а это высшая аттестация. Ряшенцев и Хусаинов работали в одном помещении управления футбола, затем РФС. При встрече они здоровались так: “Привет, УЕФА!” — “Привет, ФИФА!”. Причем если аббревиатура УЕФА произносилась в подлинном смысле слова, то ФИФА звучала двусмысленно, с ударением на первом слоге.

Паюсная икра

Приказом директора “Лужников” группа ответственных работников обязывалась примерно раз в месяц заступать с 18 до 9 утра на должность ответственного дежурного. “Лужники” — город в городе, и мало ли что может произойти. Ответственному дежурному подчинялась целая команда: дежурные на аренах и сооружениях, милиция, была связь с МВД, Моссоветом и т.д.

В одно из таких моих дежурств последовал звонок от коменданта: “К вам посетитель из Астрахани”. Входит мужчина с большим тяжелым ящиком: “Ребята с промыслов просят передать этот ящик с икрой Анатолию Фирсову. Он наш любимый хоккеист. Я узнал, что команда ЦСКА за городом на сборах. А у меня через три часа самолет. Прошу, помогите”. Иногородние поклонники хоккеистов частенько оставляли для них на служебном подъезде Дворца спорта сувениры, фрукты, подарки. Так что для меня икра, тем более для Фирсова, не стала событием исключительным. Но как ответственный дежурный попросил дарителя вскрыть ящик. Этого требовала инструкция: бдительность и еще раз бдительность. Все верно — паюсная икра. Посетитель ушел, а я начал ломать голову, куда дену ящик утром, когда сдам дежурство? Зная, что Толя на сборах в Архангельском (через день ЦСКА играл со “Спартаком”), я стал дозваниваться его жене Надежде, не зная, что Фирсовы буквально неделю назад переехали на новую квартиру. Дозвонился в Архангельское, нашел Толю. “Тачка (“Волга”) внизу, и я к тебе прокачусь, через час буду”, — обрадовал меня Фирсов. Он не удивился подарку, обрадовался количеству икры. Мы чуток поговорили, он отрезал мне в подарок большой кусок и уехал.

История с икрой только начинается. Команды выходили на разминку, и мой коллега и товарищ, обозреватель “Правды” Лев Лебедев, заметил, что Фирсов и его партнеры какие-то усталые, лица бледно-синего цвета. ЦСКА проиграл “Спартаку”. А первая тройка Викулов — Полупанов — Фирсов сыграла плохо. На следующей игре ЦСКА ко мне подходит администратор команды Владимир Богач (несколько лет назад застреленный на территории комплекса — убийцы перепутали его с каким-то бизнесменом): “Тебя вызывает Тарасов”. — “Вызывает?!” Вроде в его подчинении не состою. Но иду. “Это чем ты именно перед игрой со “Спартаком” отравил первую тройку. Что они сожрали?”. Я скорчил удивленную рожу: “Анатолий Владимирович, как вы знаете, я не работаю поваром на вашей базе”. — “А что Фирс от тебя привез в ящике? Они же блевали всю ночь”. Но я Фирсова заложить не мог: “Спросите у него, я ничего не знаю”. — “А я знаю, что ты сработал на “Спартак” по распоряжению их главного тренера (тренером был Всеволод Бобров). Я разберусь”. Оказалось, что тройка накинулась на икру и каждый съел сколько влезло. А икра — продукт тяжелый, ограниченного потребления, ее ложкой есть нельзя, очень действует на печень. Ребята явно перебрали.

Прошло не менее полугода. И мы с Толей по напоминанию Анатолия Владимировича рассказали, как все было на самом деле. “Жадность — страшный порок, — сказал Тарасов. — Ты должен был эту проклятую икру разделить на всех. Жадность подвела, да и команда проиграла”. Фирсов нашелся: “Анатолий Владимирович, если бы разделили на всех, то блевала бы вся команда. Икры-то был целый ящик”. Тарасов сдвинул свои мохнатые брови на переносицу: “Надо же, Тарасову таких подарков не делают. Кстати, а почему о тренере забыли? Жадность, батенька, жадность”.

Что еще почитать

В регионах

Новости

Самое читаемое

Реклама

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру