9.50 Дорога к дому мэтра рус-попсы. Пока меня мучает только один вопрос — будут ли у подъезда фанатки. Ни одной юной дамы с плакатами в руках и со слезами на глазах. “Ну ладно, — подумала я, — час еще ранний, да мороз -20° на улице... Потом, может, подойдут еще”
9.55 Поднимаюсь на 4-й этаж. Подъезд идеально чист (только что сделан ремонт), никаких надписей на стенах. Стена соседнего дома расписана граффити, не имеющими отношения к легендарному коллективу.
Секретарь Алибасова — Мадина и директор группы Элла смеются: “Как же, еще как расписывают. Если тут краску сковырнуть, то мно-о-ого “наскальных” рисунков будет”
10.05 Самого Бари Алибасова застаем уже бодрствующим. Вообще он встает тогда, когда для некоторых еще раннее утро, а для других — поздняя ночь. А иногда он вообще не спит по ночам. Даже не иногда, а часто. Это не просто работа, это шоу-бизнес...
10.15 Утренние процедуры и небольшая разминка на тренажерах уже закончены, и г-н Алибасов отправляется завтракать. С десяти утра у Бари Каримовича обычно уже вовсю идут переговоры. А так как день задался, то за завтраком уже назначена встреча. Первая — с профессором ВГИКа, доктором философских наук Вадимом Петровичем Михалевым. Обсуждается новый проект — “Школа успеха Бари Алибасова”. Если хотите стать звездой или просто стать успешным и популярным человеком — вам туда. Нет, не на переговоры к Алибасову, а в эту самую “Школу успеха”.
“Чай, кофе, блины — сейчас согрею”, — говорит вовсе не личный повар. Бари Алибасов и сам неплохо справляется на кухне.
“А где же повар?” — интересуюсь я. “Да был недавно, но я его уволил”. — “Кормил плохо?” — не отстаю я (надо же знать все). “Да нет, кормил-то хорошо... Даже слишком. Только не меня”. (Хе-хе-хе, думаю, небось с алибасовской кухни рецепты продавал, нажиться хотел на звезде.) “Уехал я тут по работе на пару недель, а сын у этого повара питался. Так на шесть килограммов поправился. Пришлось увольнять”, — говорит Бари.
10.40 На кухне неожиданно появляется экс-на-наец Валерий Юрин. Я удивленно перевожу взгляд с Алибасова на Юрина. Вроде бы расстались по-плохому, а тут он чайком пробавляется... “А мы уже давно перемирие объявили, теперь снова друзья. Бари дружбу больше всего ценит. А скандалы и ссоры у всех бывают”, — поясняет Валерий.
10.45 Пока А.Б.К. обсуждает новый проект, Валера делает для меня “экскурс в историю”. “Драки, — спрашиваю, — бывали?” — “Немерено. Потом наверху в студии посмотришь следы Алибасова в гневе. Вот, например, у нас (когда Юрин еще был в “На-На”) был случай как-то, на гастролях отмечали чей-то день рождения, собрались все в номере, выпивали, закусывали. Услышал Алибасов, что пьянка происходит, ворвался, повыгонял всех пинками из номера с матом отборным, и дело переросло в потасовку. К вечеру мы, естественно, помирились, выпили вместе. Замазали друг другу синяки и пошли на сцену. Тем не менее я знаю, что, если со мной что случится, — продолжает Юрин, — он встанет горой за меня, если с ним что-то случится, не дай бог, то я также буду стоять горой. Поэтому дружба наша только крепчала от этих ситуаций. Я его не могу ни с кем сравнить в плане порядочности и вообще... Он настоящий друг”.
11.05 В квартире появляется самая главная помощница Бари Каримовича и его правая рука (по совместительству пресс-атташе) Людмила Сергеевна Николаева. Людмила Сергеевна тоже давно работает с Бари Каримовичем. Дружат уже лет десять, да и работают почти столько же. “Какая это работа — это просто любимое дело. Одно удовольствие. Несколько лет назад я сломала ногу и лежала дома, а для меня это просто ад. Я привыкла всегда быть в движении. Звонила Каримычу и практически плакала в трубку: “Бари, я почти инвалид уже, лежу тут, ничего делать не могу. Так он приезжал, забирал меня с собой и на руках носил”, — смеется Людмила Николаева.
“Наместница” Бари Каримовича присоединяется к нашему обсуждению “воспитательных приемов” Алибасова:
“Бари — человек добрый и отходчивый. Людей часто прощает. Сколько случаев было, от него уходили, а потом назад приходили. И всех он готов принять, всех всегда рад видеть. Если человек понимает и признает, что был не прав, Бари только рад возобновить отношения. У Алибасова еще старая советская закалка. Он человек и в жизни, и в бизнесе очень порядочный. Иначе же круг просто замкнется, когда ты всех надуришь. А сейчас время жесткое, ему тяжело. Он привык всем помогать, все для всех делать”.
— Так многие же этим пользуются, наверное? Вопрос напрашивается сам собою. Получается, “ну, раз один раз простил, значит, и в другой прокатит!”
— Не-ет, — смеются оба. — У Бари не прокатит. У него особое чутье на людей, он их чувствует на 100 процентов. И взгляд у него рентгеновский! Он, если чувствует, что что-то не так, дает человеку только первый шаг сделать, а там уже все понятно становится. “Бывало, приходили такие люди, которые начинали под себя грести, но это же сразу видно. У нас общее дело, тут не “закон джунглей” и не “каждый сам за себя”, у нас “один за всех, все за одного”. А такие люди тут надолго не задерживаются. Да и в таком ритме работы, к какому Бари привык, грести под себя не удастся. Так что приходящие обычно сами уходят”, — подытоживает Людмила Сергеевна.
По ходу дела узнаю, что, оказывается, Бари Каримович не любит хвалить. Чуть похвалишь человека, сразу зазнаваться начинает, работать хуже. И каждый небольшой промах воспринимается как личная трагедия.
12.00 Появляется мажордом Алибасова Юра. Готовить и накрывать на стол Бари Каримович сам любит, а вот убирать со стола — не очень. Первые переговоры закончились. Пока суд да дело, в шкафу ломается подсветка. Не успела я оглянуться, Юрин уже с инструментами в руках стоит на лесенке. “Валер, ты еще и электрик”, — смеется Людмила Сергеевна. “А как же, мы же себе сами аппаратуру чинили на концертах столько раз, научишься тут”.
12.30 С шуточками по этому поводу Бари поднимается в студию двумя этажами выше (благо на улицу выходить не надо, все в одном подъезде) проверить, как идет работа над новой песней. На-найцев пока еще нет, только музыкальный продюсер группы Александр Петренко обрабатывает самую черновую запись новой песни. “Только вчера записали. Новая песня на английском, сегодня и завтра будем писать ее же на русском”, — говорит Александр. (Отлично, думаю про себя, послушаю эксклюзивчик. Жалко, что нельзя в газете его воспроизве-
“А вот и следы боев во время творческих споров”, — вслед за нами поднимается Валера Юрин (свет в шкафу наполовину починен, оставшаяся часть работы благополучно передана Юре). На двери в туалет (извиняюсь, за подробности) красуется дырка, заклеенная плакатиком “На-На”. Но, естественно, в плакате уже проковырена своя дырка. “Это Бари стойкой микрофонной кинул. Ну ничего, зато теперь всегда видно, что туалет занят. А Бари говорит, что это глазок”, — смеется Юрин.
12.45 Бари тем временем прослушивает “черновик”. “Нормально, и это тоже нормально. А вот здесь мне не нравится. Тут надо петь не “о-о-о-оооо”, а “ооо-о-о-ооооо”. Что за “оооо-оооо”. Так, говорит, и напиши “ооо-о-оооооо”, чтобы все знали, как надо правильно петь”.
А теперь специально для читателей “МК-Воскресенье” — эксклюзивная и особо секретная информация. Тьфу-тьфу-тьфу, чтоб не сглазить, но, возможно, Валеру Юрина мы еще увидим в составе группы “На-На”. Во всяком случае, это обсуждается.
13.00 Пока я “мотаю на ус” услышанное, Бари у микрофона изображает правильное “о-о-о-о”. Подмигнув, он говорит, что есть идея новой песни. “Сейчас я вам напою, а вы оцените”. С серьезным выражением лица Бари Каримович начинает петь веселенькую матерную частушку. Тут же на лице появляется хитрая улыбка. Слушатели требуют продолжения. Приходится исполнять на бис. “А что? На пластинку записать такую, знаете, каким успехом будет пользоваться?”, усмехается А.Б.К.
13.10 К часу должны были приехать на-найцы. Думала, что опоздают, но нет. В час все уже на месте. “Как ваш сад-огород? Жив еще?” — спрашиваю (“Растительная жизнь” у Бари Каримовича отметилась в зимнем саду, за неимением дачи-огорода). “Пока здоров”. Ребята отправляются на поливку сооруженной “люстры” и “забора” из растений. “Зато красота-то какая, лепота. А была одна только пальмочка”.
С хохотом начинают поливать. “Сейчас опять Варлей прибежит, ругаться будет!”. (Думаю про себя, что смеяться надо после слова “лопата”.) Вслух: “А чего Варлей-то прибежит?” — “Да мы ее частенько заливали раньше, то ванну забуду выключить, то еще что-нибудь. Вот она и бегала ко мне жаловаться, что у нее уже аквариум в квартире”, — объясняет Бари. (Квартира Натальи Варлей расположена прямо под алибасовской.)
14.25 Перед началом очередной работы обед. На стол накрывают опять сами. Ребята бодро расставляют тарелки, никто не сидит на диване в ожидании обслуживания. Бари жарит котлеты, Паша Соколов достает вилки-ложки.
(“Поели, можно и поспать”, — вспоминаю я жабу из “Дюймовочки”.) Но здесь не спят. Иногда вообще не спят. Сплошная работа...
Бари рассказывает, что, когда снимался фильм о “На-Не” в Калифорнии, за 21 день он поспал в общей сложности несколько часов. Зато успели отснять и полностью подготовить шесть серий. Фильм уже был в программе на телевидении, так что нужно было срочно все сдавать. “На 15 минут прикорну — и опять работать”.
После скоростного обеда на-найцы идут в студию на прослушку вчерашнего черновика, а Бари Каримович — в кабинет, просмотреть в компьютере планы на день. Кстати, А.Б.К очень ловко управляется с техникой, пальцы стремительно летают над “клавой”, окошки открываются и закрываются с реактивной скоростью. Ненадолго забредает Бари-младший, то есть Бари Бариевич Алибасов. Немного повалявшись на диване с книжкой, убегает по делам. Учеба, сессия, дел много. Успевает еще посмотреть с отцом последние фотографии и записать себе на диск парочку. “Потом распечатаю, сейчас уже не успею досмотреть”, — на бегу кричит он.
15.40 Честно говоря, даже я к середине дня устала порядком. Но Бари Каримович был полон сил. Вообще он трудоголик. Работа превыше всего. “А отдых как же?” — интересуюсь я, мечтая о расслабленном сидении на мягком кресле. “Я отдыхать вообще не люблю, ненавижу просто. Все равно на отдыхе я думаю о предстоящей работе, делах, проектах, целях”.
Недавно Бари Каримович побывал с сыном в Таиланде (одном из трех любимых мест А.Б.К., другие два — Голландия и штат Калифорния). Именно в Таиланде Бари-младший после трехдневных уговоров отца все-таки вышел на ринг, чтобы сразиться с профессиональным боксером, и даже успел “раз пять надавать ему”. “Хотя тот надавал ему раз 15”, — смеется Алибасов. “Я думал, Барик вообще с ринга не вернется живым”.
Через несколько минут разговоров Бари снова спешит работать. На сей раз совещание с на-найцами в офисе. Обсуждение плана работы на сегодня и завтра — и снова в студию.
17.50 Бегая за Алибасовым по лестницам между офисом, квартирой и студией, интересуюсь (хотя к вечеру в таком темпе все уже и так ясно), каким это чудодейственным образом Бари Каримович неожиданно быстро стал обладателем такой стройной и подтянутой фигуры — никак новомодные диеты вмешались. Но, оказывается, нет, просто во время съемок калифорнийского кино времени не оставалось не только на сон, но и на еду. Поэтому процесс похудания прошел сам собой. А потом Алибасову, по его словам, очень понравился его новый вес и отражение в зеркале, так что он решил его поддерживать. “А лучший способ похудеть — это меньше есть. И еще надо поставить прямо на кухне точные весы и постоянно взвешиваться. А когда уже совсем невтерпеж, то наесться огурцов или выпить два кувшина воды”.
За день квартиру Бари Алибасова посетило несметное количество народа, он провел как минимум пять встреч, но это был не предел. Новые люди все приходили и приходили. Когда я уже просто падала от усталости, Алибасов с на-найцами пошли дальше работать над песней.
А я пошла покупать точные весы... На всякий случай...
19.30 Кстати, фанаток на улице опять не было. Паша Соколов сказал, что они уже выросли. И большая часть теперь сидит днем на работе... Хотя на смену тем девочкам пришли другие... Они ждут и на морозе, и на солнцепеке. Но об этом в другой раз..
