Казанова XX века

В детстве мы чисто по-детски воспринимаем слово “любовь” и никогда до конца не понимаем, какой смысл вкладывают в него взрослые. Только изредка нам приоткрывается завеса над этой тайной. И это открытие доставляет нам боль.

Среди множества прототипов великих героев ХХ века нас наиболее привлекают не столько те, кто умел хорошо стрелять или быстро бегать с чужими секретами, но главным образом те, кто умел хорошо любить.

Поэтому главный сердцеед ХХ века, безусловно, не Дон-Жуан, а Джеймс Бонд. С его внучкой мне довелось побеседовать. Оказалось, что ее дед был не таким уж умным и не таким уж сильным. Его главный талант заключался в его феноменальном умении покорять сердца женщин.


Мы сидели в одном венском кафе. Мимо нас проплыл официант. Слепленный из чего-то белого. Вместо рук у него были чашки с кофе. А вместо глаз — булочки.

— О чем вы пишете? — спросила меня Джо.

— О любви, — ответил я беззаботно. И тут же спросил: — Почему у такой красивой и обаятельной женщины, как вы, мужское имя — Джо?

— Это в честь моего деда, — ответила она. — Вы знаете, мой дедушка был известным в Британии человеком.

— Писатель, ученый, хирург? — спросил я.

— Нет, — ответила красивая женщина. — Он был великолепным любовником. Хорошим любовником… Сейчас уже таких нет. Вы только не подумайте, что об этом знали все на свете. Нет. На самом деле его знали потому, что он был прототипом Джеймса Бонда.

— Джеймса Бонда?!

— Да. Невероятно. Но это так. Мемуаристы называют два имени в числе прототипов. Один из них Вернон Уолтерс, а другой — мой дед. Оба человека совершили немало подвигов и невероятных операций по заданию спецслужб. Хотя, в общем-то, были невероятно далеки по роду своей деятельности от них. Особенно мой дед.

Я улыбнулся. В этом венском кафе это казалось не таким уж и невероятным.

— Мы жили в Уэллсе. — Ее речь тонула в сладком кофе, который мы оба потягивали. — Дед был очень необычным, таким здоровым сильным человеком со своим кодексом чести. Самым необычным в нем была его профессия. Он жил в огромном красном кирпичном доме. Три или четыре этажа. Я сама сейчас не помню, сколько точно этажей было у его дома… Машина у подъезда. Слуги. Вечные сумерки в комнатах. Шторы никогда не раскрывались. Красота. Все загадочно. Мы никогда ничего не знали о дедушке: ни чем он занимается, ни как проводит свой досуг. Он частенько отлучался из дому и пропадал — на день, на три… на целую неделю. А потом возвращался. Суровый. Молчаливый. Мы, дети, пытались его развеселить, лезли к нему на руки, смеялись, и он медленно оттаивал.

Мы не задавались вопросом, почему так происходит, а он ничего не объяснял. Просто очень любил нас и свою жену — мою бабушку. Мы это видели по тому, какие роскошные букеты он ей дарил на каждый день ее рождения. Это было для нас, детей, огромным праздником. Мы как будто становились заодно с нашим дедом. Вступали в некий заговор — против бабушки. Да, да, да — именно заговор. Обычно мы заранее знали о том, какой сюрприз готовит ей дедушка, но свято хранили это в тайне. О-о, черные узкие лимузины, невероятно длинные, остались самым тревожащим воспоминанием моего детства. Те лимузины, которые дедушка присылал за нашей бабушкой в день ее рождения… Они ее увозили...

— Куда?

— Этого мы никогда не знали. Бабушка возвращалась всегда одна. Дедушка всегда появлялся на следующие сутки. Под утро.

— Что за чертовщина? А где он пропадал все это время?

— Этого никто не знал. Даже бабушка. Мы, дети, могли знать о жизни взрослых только из их разговоров. Но в нашем присутствии никаких серьезных разговоров не вели, особенно с дедушкиными гостями. Я только однажды увидела, как в дом пришел странный человек в длинном пальто. Он был предельно вежлив. “Сушеный макарон”, а не человек. Он был, видимо, очень неприятен дедушке, потому что тот даже сесть ему не предложил… Они стояли друг против друга, как два воина, и о чем-то тихо говорили. Именно тогда, когда он ушел, я узнала, кем был мой дедушка. Это открытие взволновало меня, я никогда не думала, что так бывает… Я узнала, чем занимается мой дедушка. Его профессия…

— ???

— … уборщик мусора!!!

— Как?

— Мой дедушка был уборщиком мусора. Я узнала об этом только тогда. Тот человек, что был у нас дома… это был налоговый инспектор. После его ухода на столе остался лежать бланк, который дедушка должен был заполнить. Специальный бланк, который нужно было потом послать по почте. Я не думала его читать. Просто мне было любопытно узнать, что там. Я подошла поближе, и глаза сами прочитали в графе “место работы” — “уборщик мусора”. Понимаете?

— Нет! Уборщик мусора, живущий в трехэтажном особняке?

— Да! Это была правда. Я еще подумала, что слишком плохо знаю этот мир, если уборщики мусора живут в таких домах.

— Когда вы узнали этот мир лучше?

— Когда мне исполнилось семнадцать. Бабушка мне кое-что объяснила. С той поры дедушка еще больше вырос в моих глазах, хотя к тому времени он был уже мертв.

— Мертв... Каким образом?

— Все произошло весьма трагично. В разное время мы все смотрим на мир по-разному. Каждый с высоты своего “Я”. Я уже говорила вам, как мой дедушка любил мою бабушку. Души в ней не чаял. Это были не просто слова. Я видела, как он обнимает ее, когда возвращается после долгой командировки.

— Постойте, какие командировки могут быть у уборщика?

— Не знаю, но они были. Я видела, как дедушка носит бабушку на руках. А он был уже немолодой человек. И я сравнивала его с теми людьми, которых я видела вокруг себя. С дедушками своих друзей, подруг. Те так себя не вели. Они были сдержаннее и, может быть, черствее. Вообще я была счастлива, пока не произошла эта катастрофа.

— Не томите! Какая?

— Катастрофа? Сейчас расскажу. Жизнь суровая штука. Однажды мой дедушка слег в постель. В дом зачастили люди, в основном мужчины в черных котелках, которые прикладывали к груди дедушки всякие металлические бляшки и слушали, как он дышит. Я тогда не очень понимала, кто это. Приходили и женщины — они казались добрее. А потом дедушку увезли в больницу. Эта больница была недалеко от нашего дома. Старинный замок с башенками. Дедушку положили в отдельную палату. Бабушка брала меня с собой — навещать его. Именно тогда я узнала, где он находится. Он очень изменился. У него появились мешки под глазами, он часто и сильно кашлял. Я поняла, что работа мусорщика очень тяжелая. Это она сгубила его. Так говорила моя бабушка, пока мы шли в больницу. Дедушка всегда радовался моему приходу. Бабушку он старался приободрить, каждый раз шутил, успокаивал ее. Однажды он попросил принести ему какую-то важную бумагу. Она лежала у него в кабинете. Бабушка должна была захватить ее и забыла. И вот дедушка попросил бабушку вернуться за ней, а меня оставить с ним до вечера, пока бабушка не вернется. Я была счастлива слышать это. Бабушка тоже не возражала. Собственно, тогда-то все и произошло.

Как только она ушла, дедушка сказал мне, что хочет, чтобы я оказала ему одну услугу. Одну услугу! Я была счастлива слышать такие слова. Это было все равно как сразу вырасти на три сантиметра. “Идем, я покажу тебе что-то”, — сказал он и повел меня по длинному больничному коридору. “Запоминай дорогу”, — приказал он. Я старательно завертела головой, отмечая в памяти каждый поворот. В принципе путь был прост. До конца больничного коридора, там мы уперлись в маленькую дверку, закрытую на ключ. Дедушка отпер ее. Затем полез в карман и достал оттуда второй ключ, точно такой же, как первый. “Это тебе, Джо, — сказал он. — Теперь сама закрой и открой дверь”. Я выполнила его приказ. Мы спустились вниз. Целых четыре пролета, пока не оказались на улице. И тут случилось чудо.

Была осень. Листья уже пожелтели, но воздух все еще оставался теплым. И тут мне показалось, что я и дедушка будем жить вечно. Дедушка взял меня за руку и повел к рощице неподалеку. “Видишь эту тропинку, Джо, — говорил он. — Может быть, тебе снова придется идти по ней, и не одной”. Дойдя до опушки, мы остановились, и дедушка показал рукой на окна своей палаты. “А там я лежу, — сказал он. — Может быть, тебе придется показать их кому-то другому”. Затем он снова взял меня за руку, и мы пошли обратно. По дороге дед рассказывал анекдоты. Я хохотала. Мне казалось, что волшебней того вечера никогда не будет на белом свете.

Когда мы вернулись в палату, дед сел напротив меня и сказал: “Джо, милая. Завтра в школе к тебе подойдет человек и скажет, что он от меня. Будь добра, отведи его ко мне той дорогой, которую я тебе показал. Делай все осторожно, чтобы вас никто не заметил. Будет лучше, если твоя бабушка тоже не узнает об этом. Зачем ее волновать, правда?” Я утвердительно кивнула головой, хотя мне очень хотелось рассказать бабушке о необычной дедушкиной просьбе. Но, видимо, в том и заключался смысл услуги, чтобы о ней никто не знал. И я удержала язык за зубами. Для восьмилетней девочки это не очень просто. Я просто сказала себе, что мы с дедом — сообщники, и мне это безумно понравилось.

Славу богу, бабушка не заметила перемен в моем поведении. Всю ночь я не спала, ждала завтрашнего дня. “Кто ко мне подойдет? — думала я. — Что будет?”

Долгая дорога в школу показалась мне необычайно короткой. На улице я вертела головой из стороны в сторону, силясь увидеть того человека, который должен был ко мне подойти. Но ко мне никто не подходил. Я сказала себе: “Успокойся, иди в класс, к тебе подойдут после уроков”. Но и после уроков ко мне никто не подошел. Напрасно я стояла возле школы, ожидая гонца. Другие дети уже разбежались по домам. Холодный ветер трепал мои волосы. Было ужасно холодно. Домой я вернулась в сильном ознобе. Утром у меня поднялась температура. Но я, несмотря на это, пошла в школу. Однако увы. Ни в этот день, ни на следующий ко мне опять никто не подошел. Я думала, что дедушка пошутил надо мной.

Так прошла целая неделя. Закончились пятничные уроки. Я, как обычно, шла домой… Вдруг меня кто-то тронул за локоть. Я обернулась. Передо мной стояла женщина. Очень высокая женщина. Она ласково посмотрела на меня и спросила: “Ты Джо Шапкотт?”. “Да, — ответила я. — Откуда вы меня знаете?” “Твой дедушка показывал мне твою фотографию”, — сказала она. “Так это вас я должна провести к нему?” — воскликнула я. “Да”, — ответила женщина. “Мы завтра с бабушкой идем в больницу, — радостно выпалила я. — Вы можете к нам присоединиться”. “Я не могу, — грустно ответила женщина. — Я хочу предложить тебе другой план. Ты могла бы провести меня в понедельник?”.

“В понедельник? — переспросила я. — Но у меня занятия... — И тут же сама спохватилась. — Но я ведь могу прогулять школу”. В этот момент я казалась себе героиней, жертвующей своей жизнью ради деда. “Хорошо, — обрадовалась женщина. — Тогда встречаемся в понедельник, на этом месте, в 12 часов”. Я радостно закивала головой. Кем была эта женщина, я даже не задумывалась. Мне было важно выполнить его просьбу…

Так я стала провожатой. Я много раз провожала эту женщину к моему дедушке, и каждый раз она каким-то особенно теплым взглядом благодарила меня за это. Дедушка никогда больше не заговаривал со мной об этой женщине, а я никогда не спрашивала его, кто она такая. Я просто делала то, о чем он попросил. Этого было достаточно.

А через месяц он неожиданно умер.

— Значит, вы так и не узнали тайну своего деда?

— Почему же? — усмехнулась Джо. — Последний раз я увидела эту женщину во время похорон. Она приехала на своей длинной узкой черной машине и стала вдалеке от нас во время траурной церемонии. Только тогда, когда мы покидали кладбище, она осмелилась подойти к могиле и положить цветы. Кроме меня, на нее никто не обратил внимания. Она была совсем одна и вся в черном. Как будто вдова, которая пришла навестить старую могилу. Она стояла у дерева и все время подносила к лицу платок.

Только когда выросла, я узнала, кем была эта женщина. Уже будучи взрослой, став студенткой и учась в университете, я взяла в библиотеке какие-то старые газеты. И обомлела. В одной из них я увидела фотографию той самой женщины — таинственной гостьи моего деда. “Элизабет Черчилль, — прочла я под фотографией. — Кузина знаменитого британского премьера”. Это была она. Великанша из моего детства. Так я раскрыла тайну деда.

Это был переворот. Я знала, что дедушка любит мою бабушку, и этого было достаточно. Но достаточно ли это было для самого дедушки? Я много раз думала об этом. И вот тайна открылась неожиданно. Позже, разбираясь в архиве деда, я узнала, что он жил на две семьи. По тогдашним британским законам это было страшное преступление. За это его могли лишить имущества и посадить в тюрьму. Но он так жил. Балансируя на краю. Наверное, он не мог поступить иначе. Он женился второй раз уже будучи в зрелом возрасте, не разведясь с бабушкой. Как ему это удалось? Загадка. В конце концов, так бывает. Соль истории не в этом. Жить на два дома — не такая уж большая редкость. Многие мужчины так делают. Но умирать на два дома — это действительно редко. Умирать, любя двух женщин и разрывая свое сердце не на две, а на три части, — это бывает очень редко. Видимо, мой дедушка был уникальный человек. Под стать своей профессии.

— Так кем же он был?

— Как я вам и сказала — “уборщик мусора”. Это истинная правда. Только ее смысл заключался в том, что это была наследственная работа, передаваемая не от отца к сыну, а от мастера к подмастерью. “Уборщик мусора”. Так в графе “место работы” традиционно пишут английские и американские гангстеры. “Чистильщик” — это человек, который очищает мир от плохих людей. Плохих — с их точки зрения. Я узнала об этом слишком поздно. Уже в университете. Но это многое объяснило мне в моем деде.

Джо замолчала.

— Невероятная история...

— Невероятная история любви, — уточнила Джо. — История моего деда и той женщины, которую он любил так же, как и мою бабушку. Самое интересное, что я полюбила ее и оправдала. Она хотела разделить с человеком, которого любила, не только минуты счастья, но и минуты горя, и страх перед встречей со смертью. Он хотел быть рядом с ними обеими. И я помогла ему в этом. Что меня до сих пор согревает.

Позже Джо прочла о своем деде в мемуарах Яна Флеминга. О том, как создавался знаменитый Джеймс Бонд. Дедушка Джо упоминается в мемуарах скорее не как блюститель закона, а как его нарушитель.

Однако на деле все было еще сложнее. Борясь с ревнителями закона, он тем не менее выполнял по заказу секретных служб Британии некоторые деликатные поручения.

Вот и все. Но главная тайна, тайна его любви, осталась неизвестна даже им. У Флеминга он был просто великолепным любовником. Но ведь этого мало. На самом деле он был великолепным семьянином.

Что еще почитать

В регионах

Новости

Самое читаемое

Реклама

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру