Тем не менее теперь ситуация иная, она позволяет уже с большим основанием вести дискуссии о глобальной цели, которую должно ставить перед собой правительство, государство в целом.
Итак, на что же следует ориентировать политику модернизации российской экономики? Как известно, президент Владимир Путин призывает к удвоению ВВП в течение 10 лет. Другая цель, предлагаемая главой Минэкономразвития Германом Грефом, – это диверсификация экономики, уход от сырьевой зависимости, увеличение в экспорте доли готовой продукции.
Первая – удвоение ВВП. Вполне достойная цель. Можно делать ставку и на утроение валового продукта... Но при этом важно понимать, каким образом, и главное – зачем?
Вторая – диверсификация. Тоже хорошее намерение. За исключением небольшой детали: мы эту самую готовую продукцию, пожалуй, за исключением вооружения, делать не умеем. Точнее, хорошо делать так и не научились. Поэтому мы и вынуждены экспортировать то, что у нас покупают: нефть, газ, металлы и вооружение. Данные по объему и структуре экспорта – это настоящая лакмусовая бумажка конкурентоспособности страны.
И вот тут невольно приходишь к выводу, что основная цель государства, и эту мысль недавно подтвердил и Владимир Путин, гораздо шире – стать конкурентоспособным. Это вполне разумная и действительно важная задача – научиться производить такие товары, которые бы пользовались спросом не только на внутреннем, но и на мировом рынке.
В международной практике применяется такой экономический показатель – коэффициент выявленных сравнительных преимуществ – RCA. Он рассчитывается как отношение доли страны на мировом рынке конкретного товара к доле экспорта этой страны в общем мировом экспорте. Если эта доля выше единицы, то государство имеет конкурентное преимущество на рынке этого товара. Если меньше – то оно неконкурентоспособно. Так вот, по расчетам известного немецкого профессора Хорста Зиберта, автора книги «Эффект кобры», судя по этим коэффициентам, Германия традиционно конкурентоспособна в основном в средних технологиях: например, выпуск автомобилей, станков, электрических машин. В отличие от США, Франции и Великобритании, экономика которых более продвинута в производстве продуктов высоких технологий.
Интересный факт. В 1970 году Германия имела положительное значение этого показателя по таким продуктам, как, например, техника связи и электрические машины. А в 1999 году по этим же изделиям коэффициент RCA уже не дотягивал до единицы. Вывод простой: Германия в этой области стала неконкурентоспособна. А что же Россия? У нас самый высокий показатель RCA по следующим статьям: необработанная древесина, никель и природный газ. В 1999 году он достигал 12, 17 и 17,5 соответственно. Из 20 рассчитанных коэффициентов. В 2001 году два вида товаров оказались, судя по этому параметру, уже неконкурентоспособны: отходы цветных металлов и продукция судостроения.
Я привожу эти примеры для того, чтобы показать неоднозначность, а главное, изменяемость экономической ситуации во времени. В России мы наблюдаем такую закономерность: с увеличением степени обработки продукции коэффициент сравнительных преимуществ уменьшается. Пожалуй, исключением остаются лишь энергетическое оборудование и уже упоминавшееся вооружение.
Тотальное отставание экономики России объясняется двумя основными причинами. Первая – наша зависимость от конъюнктуры. Снижение стоимости барреля нефти до $15 делает невыгодной ее перевозку по железной дороге, а падение цены до уровня $10–11 за баррель – нерентабельной добычу, что может привести экономику страны к кризису. Хотя это, как правило, бывает лишь поводом, но никак не основной причиной кризиса.
Второй момент: экономика, которая держится только на экспорте сырья, не может расти более, чем на 2–3% в год. Логика тут простая: мировое хозяйство развивается с темпом 3–4% в год. Но в экономически развитых странах при этом постоянно происходит наращивание процесса энергосбережения. Спрос на энергоресурсы начиная с 70-х годов постепенно снижается, и эта тенденция в дальнейшем будет еще более усугубляться.
Из этого следует очевидная мысль: обеспечить высокие темпы экономического роста, которые позволили бы преодолеть отставание России по производству и благосостоянию при нынешней структуре нашего хозяйства не удастся. Поэтому мы должны повышать конкурентоспособность всех российских товаров, особенно с высокой степенью обработки, и услуг, которые нашли бы своего покупателя не только в пределах России и СНГ, но и на мировом рынке.
Сегодня в России на внутреннем рынке наибольшей конкурентоспособностью обладает отечественное продовольствие – его доля составляет более 50%. А рынок непродовольственных товаров на 70–80% занят импортом.
Вообще-то факторы, позволяющие заклинания превратить в реальность – увеличить конкурентоспособность российских товаров и услуг с гармоничным сочетанием качества и цены, – в России есть. Это – природные ресурсы, труд и капитал.
С ресурсами у нас все в порядке. Россия настолько богата ими, что это достоинство оборачивается недостатком, серьезно мешает нам. Китай, например, при отсутствии в достаточном количестве природного сырья вынужден концентрироваться на выпуске готовой продукции, она в его экспорте занимает 80%. Для сравнения: в России – 40%.
Производство и экспорт сырья всегда будут преобладать в нашей стране. Соответствующим образом следует строить отношение к этим отраслям. Идея забрать деньги у нефтяников и отдать их машиностроителям или производителям текстиля – абсолютно ложная. По простой причине: российские нефтяные компании кажутся нам богатыми, потому что они производят конкурентоспособную продукцию. Это вроде всем очевидно. Но на фоне своих конкурентов на мировом рынке они выглядят довольно бледно. Например, рентабельность ЛУКОЙЛа – 9%, в то время как в среднем у крупных мировых компаний этот показатель достигает 16–17%. И дело не в том, что отнять прибыль у сырьевых отраслей и поделить ее между менее успешными предприятиями – значит, зарезать курицу, которая несет золотые яйца, и не получить ничего взамен. А в том, что никакая дотация не заставит производить конкурентоспособный товар. Не научит работать.
Другой фактор – труд. На него, с точки зрения долгосрочного ресурса, позволяющего увеличить конкурентоспособность, также сложно рассчитывать. Россия стоит на пороге демографического кризиса, с 2007 года численность экономически активного населения начнет заметно сокращаться. А наша отечественная рабочая сила, обладающая достаточными образованием и квалификацией, одновременно характеризуется крайне низкой дисциплиной и отсутствием опыта производства качественной продукции. И от этого наследия СССР, я думаю, мы избавимся еще не скоро.
Третий фактор – капитал. В принципе, сегодня денег в России достаточно. Но, во-первых, это короткие деньги. Во-вторых, для них сегодня трудно найти объекты выгодного приложения. Экономика не способна воспринять и эффективно использовать эти средства.
И второе обстоятельство – нехватка длинных денег. Источники их формирования (в первую очередь пенсионные фонды и страховые компании) здесь только появляются. Очевидно, что для модернизации российской экономики следует привлекать значительные иностранные средства. Но это можно сделать только одним способом: создав в стране конкурентоспособный инвестиционный рынок. Даже если доступные нам ресурсы мы будем иметь в избытке, они все равно не позволят решить задачу конкурентоспособности.
Все перечисленные средства являются необходимыми, но далеко не достаточными для обеспечения конкурентоспособности страны. Потому что самым важным моментом в этой системе оказывается конкурентоспособность институтов. Это наши законы, дисциплина их выполнения, наши привычки, в конце концов, нормы поведения, стиль взаимоотношений.
Совокупность формальных и неформальных институтов, принятых в стране ценностей, – это культура нации. Сегодня уровень нашей культуры не позволяет обеспечивать необходимое повышение конкурентоспособности. Потому российские автолюбители предпочитают иномарки.
Поэтому нужны экономические реформы, благоприятный климат для инноваций. Но для создания позитивного инновационного климата нужны свобода и доверие. В широком смысле. Свобода людей, которые живут в России. Речь здесь идет не только об экономических, но и политических свободах, о демократизации.
На решение этой национальной задачи, как показывает опыт других стран, которые добились успеха – Японии, Южной Кореи, Сингапура, Испании, – требуется не менее 30–40 лет. И это – при достаточно благоприятных условиях и последовательном проведении властями политики конкурентоспособности.
