Максим Галкин молод, но уже не зелен. На эстраде, оказывается, уже 10 лет. В отличие от аншлаговских артистов, захвативших ТВ, он не хохмит ниже пояса. У Галкина умный юмор. Только вот в нашем шоу-бизе от ума бывает одно горе.
— Ты уже заматерел?
— Да нет, наверное. Хотя кому как кажется. На одном концерте я встретил Михал Михалыча Жванецкого, и он говорит: “Вот что меня в тебе всегда восхищает и возмущает: ты — наглый на сцене. Молодец! Я так не могу”. А вот Алла Борисовна, наоборот, считает, что наглости мне не хватает. “Не надо, — советует, — таким скромным быть, надо посмелее”. Она меня все время поправляет: “Почему ты здесь репризу голосом не подчеркнул?” — “Но, Алла, — объясняю я, — пойми, это стиль такой. Не все репризы нужно подчеркивать и педалировать”. Я всегда волнуюсь перед выходом на сцену. А если вдруг не волнуюсь, то специально себя накручиваю, иначе ничего не получится.
— Так и до истерики себя недолго довести?
— Да нет. Я вообще себе редко позволяю какие-то эмоциональные выпады. У меня это может происходить от усталости. Когда я вижу, что организаторы концертов что-то не выполнили, то у меня может быть срыв. К несчастью, после таких срывов концерт проходит еще лучше.
— Этим срывам ты учишься у Аллы Борисовны?
— Она рассказывала мне, что когда-то у нее так было. Но сейчас этого у Аллы Борисовны нет вообще.
— И что? Теперь она добрая, спокойная, ласковая?
— Абсолютно. А у меня, к примеру, недавно были концерты на Украине, и где-то на двадцатом я сорвался, указал устроителям на все их минусы, но без мата. Вот, я слышал, Лидия Русланова перед выступлением обязательно должна была кого-то обхамить. Мне рассказывали, что однажды все артисты, которые были с ней за кулисами, и конферансье, который ее объявлял в Колонном зале Дома союзов, сговорились и спрятались перед ее выходом на сцену. Русланова выходит — нет никого, на ком можно душу отвести. А там в зале колонны стоят, и она как даст со всей силы по колонне с криком: “Понаставили тут!” И прихрамывая радостно пошла выступать.
— Получается, Алла Борисовна считает, что ты слишком интеллигентный для шоу-бизнеса?
— Нет, наоборот, ей нравится образ, который у меня в передаче “Кто хочет стать миллионером?”. Хотя я именно такой и есть: интеллектуальность, очки, скромность. Может быть, для шоу-бизнеса это слишком интеллигентно, но я из другого жанра — из разговорного.
— Ты получил от шоу-бизнеса все, чего хотел? Есть ли неприятные тебе люди, с которыми общаться необходимо по статусу?
— В юношестве я мечтал о полных залах, концертах, мечтал быть известным юмористом. Вроде получилось. Но я никогда не общался с кем-то по необходимости. Все люди, с которыми я сейчас дружу, мне симпатичны и интересны. Слава богу, у меня достаточно независимое положение, и мне не приходится нарочно кого-то обхаживать.
— А Пугачева?
— Нет, она просто очень интересный человек. Я всегда мечтал познакомиться с ней. Да, наверное, каждый артист эстрады об этом мечтает.
— Мечтать не вредно. Но не до такой же, как у тебя, степени.
— Просто мы подружились. И нам интересно вместе. Но в этом нет никакой коммерции. Мы спели дуэтом, ну и чего ж в этом плохого? Об этом стали все вокруг говорить, и замечательно. Понятно, что многие считают эту дружбу выгодной мне, да и ей в какой-то степени.
— Получается, что дружбу с тобой придумала Алла Борисовна для того, чтобы о ней все время говорили?
— Алла Борисовна, безусловно, многое сознательно делала в своей карьере. Она — стратег. Но прелесть Пугачевой в том, что у нее если это и происходит, то очень глубоко, в подсознании.
— А стоит ли так афишировать дружбу?
— А как ее не афишировать? Вот приехала Алла Борисовна ко мне на гастроли в гости частным самолетом. И об этом никто не знал. Но у нас ведь есть настоящие папарацци, которые в секунду прознают обо всем. И тут же вышли статьи, которые подробно расписывали каждый наш шаг вплоть до того, какие блюда мы заказали в ресторане и что смотрели в номере по телевизору. Как ни странно, все написали правильно.
— А если это любовь?
— Я вообще людей люблю. В этом смысле я очень любвеобильный человек. Люблю, и все тут.
— Но не странной ли любовью?
— Нет, вполне человеческой, общегражданской.
— А что же у нас Филипп? Прилип?
— С Филиппом у меня точно не любовь, а дружба.
— Получается какая-то мыльная опера.
— Ну при чем тут я? Вот Филипп мастер создавать мыльные оперы. Сейчас у Филиппа рядом Стоцкая, Маша Распутина, Алла. Он молодец, талантливый человек, ничего не скажешь.
— Но он не Отелло?
— Да и повода не давал. Чего же его тогда Отелло называть? Киркоров очень интересный человек. В нем столько всего намешано. Он очень отзывчивый и надежный. Если он что-то пообещал, то не подведет. И в этом отношении — настоящий друг. И у Аллы Борисовны он самый лучший советчик.
— То есть по-твоему выходит, Киркоров не муж Пугачевой, а всего лишь советчик?
— Он муж и советчик — это же здорово. Вот я не могу похвастаться, что я советчик Аллы Борисовны. Конечно, я тоже что-то советую Алле. Но только тогда, когда она мне много советует, я ей говорю: “А вот я тебе сейчас тоже посоветую”. Я тоже умный.
— Ты единственный в стране пародируешь Путина. Как ты думаешь, у него есть чувство юмора?
— Конечно, и оно довольно своеобразное. В самом начале его президентства кавээнщики пробовали какие-то пародии, но потом почему-то стали их делать реже. Но, конечно, показывать его трудно, это же не Жириновский. Да и фразочек, над которыми можно посмеяться, он особо не говорит. Разве что “мочить в сортире”. Но это уже проехали.
— Ты подмечаешь, как Путин говорит, его походку. Исходя из этого ты можешь наконец сказать: “Ху из мистер Путин?”.
— Да, по-моему, очень даже симпатичный человек. Здраво мыслит и рассуждает. Мне понравилось, как на “прямой линии” с россиянами он высказался по национальному вопросу, назвав шовинистов “придурками”. Грубовато, но правильно. Но мне очень не нравится, что многие чиновники, предвосхищая возможное завинчивание гаек, с большим удовольствием на всех парах бегут впереди паровоза. И чувствуется, что это исходит уже не от президента и даже не от его окружения. Это уже распространяется и на мои пародии: “А как это он нашего президента изобразил?” Меня это настораживает.
— Максим, когда ж ты женишься?
— В ближайшее время не собираюсь, пока моя свобода мне нравится. Но я очень семейный человек и хотел бы иметь много детей. Просто я сейчас очень много времени отдаю работе, поэтому с трудом представляю, как сейчас в мои планы впишется семья. Но я же не девушка, так что у меня есть время, я надеюсь.
