В “Принципе домино” блондинки не засиживаются. Поэтому когда рядом с Еленой Хангой появилась третья по счету напарница — Дана Борисова, ей прочили скорое фиаско. Пока Дана держится — назло всем, кто обожает анекдоты про недалеких блондинок. Впрочем, если на телевидении дела пойдут неважно, Дана уже придумала, чем займется: нарожает детей и будет вить семейное гнездышко.
Угрозы Кати Лель
— Говорят, в новом телесезоне “Принцип домино” поменяется. И как же?
— Честно говоря, мы ждали больших изменений. Нам обещали другие декорации, но они будут готовы попозже. Зато уже сделаны две стойки — чтобы мы с Леной были отдельно друг от друга. Делал их, видимо, человек, который нас в глаза не видел. Моя стойка практически с меня ростом: только голова торчит.
— А по сюжету изменения будут?
— Наши с Леной мнения по темам программы пытаются развести. Но мы и так разные. Вот накануне была тема “Секс-туризм”. В такой ситуации занять позицию, что я за секс-туризм, а Лена против — достаточно примитивно.
— Ты как-то говорила, что Лариса Кривцова — твоя коллега по “Городу женщин” — тебя за глупые вопросы отчитывала. Ханга тебя тоже воспитывает?
— Ничуть. Для этого есть руководство НТВ. Если я что-то не так сделала, то со мной общаются в рабочем порядке. Никто на меня не кричит. Есть огромной плюс, что человек, который указывает мне, что делать, не в кадре.
Лена мне что-то советует, но и я ей также могу что-то посоветовать. Принципиальных претензий с ее стороны нет.
— Говорят, Катя Лель тебе угрожала, после того как на передаче побывала. Все уладилось?
— У нас недопонимание произошло, когда я ей острый вопрос задала про ее бывшего возлюбленного (который был одновременно и продюсером певицы и с которым они расстались. — Авт.). Подозреваю, что она ко мне и сейчас отрицательно относится.
Десять лет под ружьем
— Многие успешные девушки говорят, что в женскую дружбу не верят. Ты к их числу относишься?
— Я верю. Вот на программе у меня подруга работает. Пока наша дружба выдерживает даже такое жестокое испытание. И это притом что если она что-то не так делает, то я должна быть на стороне руководства, предъявлять претензии. Хотя последнее время берегу свои нервы и не кричу.
— Да? А во время “Последнего героя” ты себя проявила достаточно скандально. Ту же Лену Перову обругала.
— Я понимала, что меня постоянно снимают. И в моих интересах было как-то проявить себя. Тогда мне нужно было завоевывать авторитет на телевидении, поэтому, возможно, лишний раз привлекала к себе внимание. Я знала, как себя повести, чтобы зрителю было интересно. Сейчас у меня есть любимая работа, стабильная зарплата — и мне не нужна дешевая популярность.
— Ну, скажем, стабильная зарплата у тебя и до “Принципа” была — в “Армейском магазине”.
— Работа там меня никогда не удовлетворяла, последнее время я даже ее стеснялась. Вести эту программу на протяжении десяти лет было для меня ужасно.
— Теперь расскажи, как ты была секс-символом Российской армии и постоянно от этого звания открещивалась. Значит, тебе чего-то не хватало, чтоб им стать?
— Не вижу я себя секс-символом, и те, кто меня знает, так не считают. У меня нет внешних достоинств Памелы Андерсон. Мне все время что-то такое приписывали, а потом люди, увидев в реальности, говорили “ой, вы совсем другая”.
— Скажи, а ты бы сейчас снялась для “Плейбоя”, как лет десять назад?
— Ни за что такое не повторила. Хотя очень многие фотографируются для “Плейбоя”, и это проходит незамеченным.
— Неужели съемка не потешила твое женское самолюбие?
— Какое там самолюбие! Если бы эти фото появились только в одном номере журнала, его купили бы те, кому это нужно, и все закончилось! Но не в нашей стране. В моем случае фото вышли далеко за пределы “Плейбоя”, их позволяет себе перепечатывать любое издание.
“Последний герой” оставил без груди
— Как летний отдых?
— Замечательно. В этом году у нас был огромный отпуск в полтора месяца. Съездили на Канары. Накупались–назагорались.
— И едва не утонула. Тебя же там чуть с пляжа не смыло?
— Меня волной захлестнуло, протащило по дну. Я, конечно, испугалась. Оцарапалась, набрала полный купальник песка. Но жизни моей ничего не угрожало.
— После “Последнего героя” ты, наверное, ко всему привыкла. Скажи, сколько кило тогда на острове скинула?
— Во время последней поездки на игру я очень сильно похудела. Килограммов на восемь, полагаю. Весов не было — не взвешивалась. Была похожа на африканского мальчика — плоская, выпирающие ребра. Сразу же после возвращения с острова, когда жила в отеле, стала очень много есть — три-четыре раза в день — и быстро вернулась к прежним формам. Мне хотелось все время есть.
— Кроме голода что еще на острове было тяжело?
— Антисанитария. Все время в одной и той же одежде. И это громко сказано — были только купальники. В них и спать, и ходить.
— Как продвигается ремонт в твоей квартире?
— Лучше не спрашивай! Это для меня больная тема. В квартире еще идут отделочные работы, заказала кухню. Но больше никакой мебели не заказывала.
— Дизайнера ты приглашала?
— Сначала я полностью доверилась дизайнеру — из-за своих ежедневных эфиров. Сейчас же, пока был отпуск, стала приезжать, во все вникать — кое-что получилось не так, как хотелось бы. И с дизайнером мы расстались. Последние два месяца сама всем занимаюсь — пришлось много менять, ломать, рушить. Надеюсь, что результат будет достойный.
— А молодой человек тебе не помогает?
— Это же моя квартира. Может, в ней будет жить мама, может, она будет пустая стоять. Я делаю ее так, как мне нравится. У каждого должно быть что-то свое, как бы ни сложилась личная жизнь.
— На что бы ты не стала просить денег у своего молодого человека?
— Вообще стараюсь денег ни у кого не просить. Для меня это так неприятно. И нужды такой не было. Мне делают какие-то подарки, но я их не выпрашиваю.
“Я — не холостяк!”
— Скажи, о ребенке ты уже задумывалась?
— Постоянно думаю о ребенке, но пока у меня каждый день эфиры, не могу решить эту проблему. Раньше я очень боялась лишиться работы, остаться не у дел. А сейчас меня это не пугает. Если буду на работе невостребованной, то стану реализовывать свои планы, связанные с ребенком.
— Ты решилась бы воспитывать малыша одна?
— Мне кажется, что нет. У меня есть подружка, которая одна поднимает ребенка. Но это несправедливо даже по отношению к малышу. Если бы я не могла найти себе пару, или пришлось бы рожать при помощи банка, или специально знакомиться с мужчиной, чтобы родить, — тогда другое дело. А когда есть возможность создать полноценную семью, надо так и делать.
— Сначала в загс, через девять месяцев в роддом?
— Я не сторонник свадьбы. Мои родители два раза расписывались, два раза разводились. Меня свадьба пугает, нет у меня такой самоцели. Вот если будет ребенок, если у отношений будет срок, будет понятно, что все складывается гармонично, то можно и зарегистрироваться. Замужество же само по себе меня пугает.
— Может, боишься ответственности?
— Наверное, я с этим вопросом затянула. Мои одноклассники переженились, повыходили замуж в 18—19 лет.
— А у тебя в 18 лет не было желания выскочить замуж?
— Н-ее-ет. Мне хотелось поработать, поучиться. Может, поэтому сейчас я воспринимаю это преувеличенно ответственно.
— Знаешь, мужчинам, чем они старше, тем сложнее жениться. Превращаются в старых холостяков…
— Я — не холостяк! Одна я никогда не была. Просто хочу, чтобы это было навсегда, без развода. Лучше все проверить-перепроверить.
— И сколько надо проверять чувства?
— Мне кажется, два-три года. В моем случае я не тороплюсь. Вообще про личную жизнь не люблю говорить — в свое время много наговорила.
Для счастья достаточно десяти пар белья
— Хозяйством кто у тебя занимается?
— Когда я с мамой — то она. Когда с молодым человеком — то или я, или домработница. Честно говоря, не очень мне это нравится.
— Поделись своим опытом: путь к сердцу мужчины лежит через желудок?
— Если мужчина тебя любит и хочет с тобой быть, то ты его можешь особенно не кормить. Вообще все от мужчины зависит… Есть какие-то правила, которые не надо нарушать в любом случае. Стараться хорошо выглядеть, создавать уют, иногда можно и что-то вкусное приготовить…
— Хорошо выглядеть — это иметь много красивых тряпок?
— Последнее время стала равнодушна к нарядам. Потому что все время для передачи переодеваемся, приносят все отглаженное, красивое. А так — влезаю в джинсы и майку и неделю не вылезаю из них. Вчера для Лены надела нарядное платье — а то она меня ругает за равнодушие к внешнему виду.
— А молодой человек не ругает?
— Он меня понимает. Тем более что когда мы куда-то идем, я наряжаюсь.
— Дискотеки, презентации?
— Последний год все тусовки воспринимаю как наказание. Устаю очень. Может быть, с этого года станет легче и буду куда-то чаще выходить.
— От совместных походов по магазинам ты своего молодого человека оберегаешь?
— Почему же. За продуктами мы всегда вместе ездим. И наряды мы можем вместе выбирать — если ему очень надоедает, то может выйти на улице постоять.
— По последним данным, среднестатистическая женщина покупает 36 изделий нижнего белья в год. Ты себя можешь назвать среднестатистической женщиной?
— Я покупаю шесть-семь комплектов в год, если с купальниками — то десять. Может, это немного. Зато стараюсь выбирать хорошее белье.
“Фоменко пользовался недозволенными методами”
— Тебе действительно в певицы пойти предлагали?
— Петь приглашали много раз, и каждый раз я решительно отказывалась.
— Неужели голоса нет? Сейчас ведь это никого не останавливает.
— Хотя я школу музыкальную окончила, пела в хоре, голоса у меня действительно нет. И на сцене вести себя не умею, стесняюсь. Мне кажется, я не смогу держать зал.
— Ну ты же концерты ведешь. “Золотой граммофон” тот же. Когда Фоменко над тобой шутил жестоко.
— Да, он какими-то недозволенными методами пользовался. Зато все запомнили. Мне с ним тяжело было, хотя с разными мужчинами выходила на сцену. Вот недавно вела вечеринку с Иваном Ургантом, мне очень понравилось. Мы так смеялись, зажигали — с ним легче всего вести.
