Решиться на войну с Ираном для Буша было бы огромным риском – ему не хватает поддержки даже внутри страны. Пользуясь внутренними проблемами западных стран, Иран стремится к тому, чтобы вырваться из международной опеки и наращивает свою ядерную программу
В самый разгар полемики вокруг Ирана и его ядерной программы у Джорджа Буша неожиданно возникли серьезные проблемы дома. Он закрутился в водовороте, из которого вообще-то трудно выйти сухим, не обладая даром Макиавелли.
Буш стал мишенью в так называемом «деле об утечках». Главный фигурант скандала – Льюис Либби, человек по прозвищу Скутер, руководитель аппарата вице-президента Ричарда Чейни.
«Дело об утечках» – незапланированное дитя военной операции в Ираке. Накануне вторжения в Ирак президент Буш сослался на закрытые разведданные о том, что Саддам Хусейн закупал обогащенный уран в Нигерии. Новость оказалась решающим аргументом для конгресса в пользу войны с Саддамом, а для остального мира стала поводом, чтобы молча проводить антииракскую коалицию в поход.
Вскоре американский дипломат Джозеф Вилсон, бывший посол в ряде африканских стран, назвал догадку об уране вымыслом и фактически обвинил Буша в фальсификации и манипулировании общественным мнением.
В июле 2003 года за подписью журналистки Джудит Миллер в газете «Вашингтон пост» вышла заметка о некой Валери Плейм Вилсон, агенте ЦРУ и жене того самого дипломата. Разглашение страшного секрета четы Вилсон многим показалось местью. Но секрет в первую очередь принадлежал ЦРУ, и утечка попала в разряд государственных преступлений.
Миллер начали таскать по судам. Она быстро выдала Льюиса Либби. Поначалу правая рука Дика Чейни вовсю прикрывал тех, кто дал ему указание «слить» секретную информацию. Его адвокаты пытались доказать, что журналистка сама до всего додумалась, о чем должны были свидетельствовать ее черновики. О том же рассказал и коллега Миллер по «Вашингтон пост» Боб Вудворд, легенда американской журналистики, раскрутивший «Уотергейт», в последние годы симпатизирующий Белому дому. Он сообщил следствию о том, что знал о подноготной Валери Плейм Вилсон еще за месяц до публикации. Считалось, что в результате искусной юридической работы незапятнанным окажется даже вице-президент Чейни.
Но когда дело ушло в суд, газета «Нью-Йорк таймс» рассказала, что еще в сентябре прошлого года Либби указал на главный источник «слива» – самого президента США.
Первая и главная реакция Белого дома, устами его пресс-секретаря Скотта Макклеллана, оказалась безнадежной для младшего Буша:
– Не думаю, что президент сделал это, но он, конечно, вправе рассекретить данные разведки.
Иными словами, пресс-секретарь не смог отвести удар от своего шефа.
«Дело об утечках» до ухода в суд расследовала комиссия близкого к Белому дому спецпрокурора Патрика Фитцджеральда. Удивительно, как опытный прокурор проморгал разглашение такой пикантной подробности – «Нью-Йорк таймс» озвучила ее со ссылкой на неназванного члена комиссии. Ведь можно было, ссылаясь на закрытость расследования, уберечь общественность от шокирующих деталей. Теперь в Штатах гадают: с чьего ведома проболтались сначала Либби, а теперь и анонимный член комиссии Фитцджеральда?
Такое ощущение, что сразу несколько близких к Белому дому фигур решили из самого президента сделать утечку. Досрочную. Из Белого дома.
ПОВОД К РАСКОЛУ
Разгадка сюжета прячется в противоречиях в администрации Белого дома между сторонниками и противниками военной операции против Ирана.
Как и с Ираком, путь к войне через Совет Безопасности ООН заказан: Россия и Китай наложат вето. У Китая 79 процентов энергоресурсов завязано на Иран. У России свои, понятные, резоны сопротивляться.
Так что военная акция возможна только в одностороннем порядке. Ради избавления от Саддама поддержку военному решению обеспечил конгресс, очарованный ураном из Нигерии. Конгресс и сейчас оказался на пути. Но ситуация изменилась: и враг другой, и обстоятельства.
Демократизация Ирака обошлась слишком дорогой ценой. Даже выше, чем можно было бы заплатить за доступ к иракской нефти.
Как недавно написал философ Фрэнсис Фукуяма: «Ирак сегодня сменил Афганистан в качестве полигона для воинов джихада, которые имеют возможность тренироваться на большом количестве живых и удобных мишеней».
За три года войны убито 2300 и ранено около 17 тысяч американских солдат, потрачено 300 миллиардов долларов. По данным свежего опроса службы Гэллапа, 51 процент американцев хотят вывести войска из Ирака до ближайшего Рождества. Огромные средства на рекламу армейской службы потрачены практически впустую: в 2005 году в американскую армию рекрутировали рекордно низкое число добровольцев – 7 тысяч вместо запланированных 80 тысяч.
Впрочем, именно потому, что за этот путь заплачена столь высокая цена, военному лобби не хочется от него отступать. Несмотря ни на какие протесты мировой общественности.
«Ястребы» – устами одного из неоконсерваторов в конгрессе Джона Маккейна – уже попытались отправить Россию если не к черту, то за черту тех, кто допущен принимать решения на уровне глобальной политики. Предложили Бушу не ездить на июльскую встречу «Группы восьми» в Санкт-Петербург. Наказать таким образом Россию за отход от американской демократии.
Но смелой изоляционистской идее воспротивилась Кондолиза Райс, и младший Буш публично признался в дружеских чувствах к российскому президенту.
Россия стала лишь поводом к расколу в рядах неоконов.
До сих пор «великолепная четверка» – Джордж Буш, госсекретарь Кондолиза Райс, вице-президент Ричард Чейни, глава Пентагона Дональд Рамсфелд – рассекала по политическому глобусу в одной упряжке. Но теперь Чейни и Рамсфелд пытаются довести Буша до новой войны, а Кондолиза Райс спасает от нее своего шефа.
Последняя необычная весть из кулуаров конгресса: Райс проводит энергичные собеседования с главным претендентом на пост президента от демократов – Хиллари Клинтон.
Этот стало отдельной сенсацией.
ДАМЫ ШЕПЧУТСЯ
И одна дама, и другая могут, обойдя конкурентов-сопартийцев, выйти друг против друга в сражении за пост президента. У Хиллари вообще сейчас самые большие шансы поселиться в Овальном кабинете и посмотреть на мир глазами своего мужа.
Кондолиза Райс тоже видит себя в кресле президента. И она склоняется к выводу, что война с Ираном может поставить крест на ее президентских амбициях.
Младший Буш обязан «ястребам». Они все последние годы формируют его политическую судьбу и теперь требуют продолжения. Для него переменить вектор – значит изменить устоявшейся политической доктрине.
Но они же довели Буша до рекордно низкой популярности. Рейтинг Буша (35 процентов) стремительно (минус семь пунктов за два месяца) приближается к рейтингу Чейни (18 процентов).
Но неоконам в погонах нет нужды рейтинг президента беречь. Как и в случае с Ираком, они продолжают надеяться на молниеносный исход военной кампании. Но если тогда оппоненты их обвиняли в неспособности думать о послевоенном будущем Ирака, то теперь – в чистом блефе.
«Дело Либби», скорее всего, стало еще одним инструментом давления неоконов на президента. Утечка о роли в этом деле Буша кажется ультиматумом: либо ты с нами и со всеми нашими прегрешениями ради великой миссии, либо пойдешь на дно вместе со Скутером.
Об этой дилемме Бушу все время напоминают оппоненты. Они призвали президента уволить всех, кто причастен к внешнеполитическим провалам: пресс-секретаря Макклеллана, Чейни, Рамсфелда, советников Карла Роува (отставка уже состоялась) и Стивена Хэдли. Об отставке Конди Райс ни слова. Больше того, ее рекомендуют повысить до уровня вице-президента. Эта идея нравится и тем консерваторам, которые мечтают о преемственности в Белом доме. Уже называются кандидаты на потенциально свободное место в Госдепе: либерал Джо Либерман и сенатор Ричард Лугар.
Демократам теперь палец в рот не клади. Они близки к тому, чтобы запустить процедуру импичмента, опираясь на «дело об утечках». Дело это, правда, не сиюминутное – нужно по крайней мере послушать, что скажет Либби под присягой в суде. Но для того, чтобы все им сказанное было пропущено демократами мимо ушей, они могут согласиться на перестановки. И тогда крайним будет Чейни.
Но возможен и другой сценарий. Если Буш не сможет слезть с крючка тех, кто готов вести крестовый поход до конца света.
ПОМОЩЬ В ПЕРЕВОДЕ
И Кондолизе Райс, и младшему Бушу, возможно, скоро понадобится улучшить мнение Путина об Америке – в связи с саммитом в Санкт-Петербурге. Чем он ближе, тем спокойнее, скорее всего, будет поведение Белого дома. Зачем ругаться с хозяйкой большого рандеву?
Что касается Ирана, тут все понятно: противостояние российской дипломатии с «ястребами» может закончиться вместе с их уходом и обостриться, если они все-таки Буша «доклюют». Так что интересы у Райс и Путина общие. Но что касается самой России, тут все сложнее.
Уже как-то забылось, что во время последней предвыборной кампании в США Владимир Путин активно поддержал Буша. Ради общей борьбы с мировым терроризмом. Российский президент первым заговорил о том, что Саддам планировал теракты против Америки. Путин уверял, что недопущение Буша до президентства является целью мирового терроризма. Чем, конечно, вызвал раздражение в рядах демократов, которые с тех пор фактически поклялись до скончания века напоминать ему о Чечне.
Но флагман борьбы с мировым терроризмом настолько увлекся, что стал записывать в черный список своих бывших союзников. Благодаря усилиям неоконов и связанных с ними организаций по экспорту демократии с Россией испортили отношения сразу несколько государств: Грузия, Молдавия и Украина. Теперь Бушу достается за то, что Россия из союзника США превратилась в союзника Китая.
Совсем недавно, говорят, госдеп попытался влезть в процесс подготовки итоговых документов для саммита «Группы восьми» в Санкт-Петербурге. По двум формальным поводам: из-за неопытности страны-хозяйки саммита в проведении столь масштабных мероприятий и плохого владения английским языком сотрудников аппарата по подготовке итоговых документов. Каковых, по традиции, невероятное множество – по числу встреч в рамках саммита.
Но главная причина, конечно, другая: создать такие документы, которые хорошо бы читались не только в переводе с английского на русский, что важно для России, но и на американский. Итоги саммита были бы актуальны для администрации США в преддверии осенней битвы за конгресс.
И в этом смысле позиция демократов гораздо жестче: они охотнее говорят о политической атмосфере в России. Одно их оправдывает: по сравнению с пассионарными неоконами они более скромны в методах экспорта демократии, если не считать военной операции против Слободана Милошевича. Тогда, правда, война оказалась ошибкой не только США, но и всей Европы.
Пока Россия отказалась пустить американских специалистов в знакомую им сферу. А если наступит новая «разрядка»?
Самое сложное во всей этой баталии – удержать в рамках Иран. Он ведь от всей разноголосицы только выиграет. И процесс обогащения урана, о котором он громогласно заявил в апреле, станет его победой.
