Владимир Владимирович, поздравляю, Басаев мертв. Трудно даже представить, сколько могущественных людей в Москве (и не только в Москве) вздохнули с облегчением.
Он же был контуженный — мог в любую секунду кому-то из них позвонить: “Э, брат, как там наш бизнес?” И что? кашлять? кричать “вы ошиблись!”, а в дверь уже стучат: “Одевайтесь, вам придется поехать с нами”. (Он случайно Устинову не звонил?)
Которые вздохнули с облегчением (и даже выпили на радостях), через минуту задумались: а вдруг у одноногого черта где-то остался архив?! а вдруг он распорядился, чтоб в случае его смерти особо интересные документы опубликовали в газетах на Западе?
И задумавшиеся, наверное, выпили еще (уже от ужаса).
Нормальные люди испытывают удовлетворение: наконец-то. На Басаеве слишком много крови невинных. Трудно даже подсчитать. На этой крови он стал главным террористом России, мировой знаменитостью.
Нормальным людям публикация басаевского архива ничем не грозит — бояться нечего. А радость…
Радость мы бы почувствовали, если бы его взяли живым. Пусть бы на суде рассказал, как ему так долго удавалось путешествовать по России, отдыхать в санаториях и даже ездить за границу. Пусть бы рассказал, у кого покупал оружие; кому платил за то, чтоб выйти из окружения.
А так — удовлетворение есть, а радости нет.
Летом 1995-го (11 лет назад!) после Буденновска, где он согнал в больницу три тысячи заложников, в “МК” вышла моя заметка “БАСАЕВ — ГЕРОЙ. ПОЭТОМУ ЕГО НАДО ПОЙМАТЬ И УБИТЬ”.
Сбылось? Да как вам сказать, Владимир Владимирович? Имелось в виду, что надо поймать, допросить, приговорить и расстрелять. Ничего этого, согласитесь, не произошло. Его ж не поймали. Даже не факт, что убили. Очень может быть, что он случайно погиб, когда осматривал грузовик, начиненный взрывчаткой для очередного теракта.
А главное, мы тогда, в 1995-м, по наивности были уверены, что потребуются дни, максимум — недели.
Теперь, конечно, ФСБ припишет себе, получит обещанную награду (10 миллионов долларов), ордена… Их не поздравляю.
Но если это действительно была операцию по уничтожению, если его заманили и взорвали — то этих ребят поздравляем от всей души. Мы знаем, что такие люди есть — беспощадные к врагам и отчаянно храбрые. Мы знаем, что они могли сделать это и раньше.
Все, чего им не хватало, — приказа.
Год за годом множились жертвы терактов. Год за годом граждане требовали уничтожить Басаева. Их чувства отражались и в прессе. Если помощники принесут вам папку с нашей перепиской — там есть письмо под заголовком: “СОВРЕШЬ — ПОРВУ!”, датированное 11 ноября 2004. В нем предлагалось, чтобы вы дали Патрушеву задание публично (перед телекамерами). Предлагался и примерный текст:
“ПРЕЗИДЕНТ РОССИИ. Где Басаев? Почему не пойман?
ШЕФ ФСБ. Э-э-э...
ПРЕЗИДЕНТ РОССИИ. Даю неделю... Хорошо — две недели сроку. Не предъявите Басаева живого или мертвого — будете разжалованы, арестованы и преданы суду. (Поворот головы в сторону министра внутренних дел.) И вас касается. И смотрите, чтоб никаких подделок. А то подсунете мне труп какого-нибудь одноногого бомжа, а этот чеченский черт потом выступит по телевизору...
Владимир Владимирович, увидите — подействует.
Поверьте на слово: есть реальный способ решить проблему Басаева. Окончательно решить. Но, как вы понимаете, такие деликатные вещи через газету не сообщишь, и по телефону не скажешь, и по почте не пошлешь. Пригласите — скажу.”.
Теперь можно и через газету сказать, что имелся в виду самый простой способ: вы приглашаете к себе группу спецназа и лично (не через министров, не через секретарей) им говорите: “Ребята, принесите мне его голову”.
Теперь (если он действительно уничтожен, а не погиб случайно) — значит, вы, наконец, решились приказать — поздравляю еще раз.
