Некогда простой врач, а ныне главный психотерапевт российского экрана Андрей Курпатов в своей передаче помогает гостям разобраться с самыми разными проблемами: несчастной любовью, депрессиями, комплексами и страхами. Казалось бы, как тут самому не сойти с ума? Но у доктора крепкая психика и вполне счастливая семейная жизнь. Со своей супругой, питерской писательницей Лилией Ким, и двухлетней дочкой Соней Андрей живет в мире и гармонии.
“От таких и слышу”
— С нового сезона ваша передача стала менее “интимной” — в студии появились зрители. Раньше поуютней было, вам не кажется?
— Вижу, начали с провокационных вопросов… Появление зала — просто художественный ход. Закон телевидения: наличие публики в студии увеличивает зрительскую аудиторию. Если передачу благодаря этому “ходу” будет смотреть большее количество телезрителей, я буду только рад.
А как психотерапевт отвечу еще проще — это магия привычки. Сейчас все привыкнут к такой студии и будут недовольны, если я снова перейду к беседам с глазу на глаз. Вот увидите!
— Вы как-то сказали, что роль телеведущего — это отвратительно. Что ж вы так мучаетесь?
— По поводу “отвратительно” — этого я не помню. Но ничего хорошего в этой работе, действительно, не нахожу. Зачем мучаюсь? Можете смеяться, но просто как-то внутренне верю, что такую программу нужно делать. Вот и делаю, вот и мучаюсь.
И признаюсь, с завороженным трепетом смотрю на телеведущих, которые ведут не авторские программы, а просто некие ток-шоу. То есть когда у них нет личной потребности, внутреннего намерения что-то сказать своему зрителю, когда, грубо говоря, они просто читают написанный редактором текст. Я бы умер на третий день такой работы.
— Как вы думаете, за что вашу передачу так много ругают?
— Где вы их находите — этих ругателей? Да, кто-нибудь напишет какую-то ерунду, не разобравшись. Но в таких случаях сразу видно — живут по правилу: “Книги не читал, но мнение выскажу”. А в остальном…
Знаете, она многих задевает за живое. И те, кто не готов к такой открытости, кто живет по принципу “не надо нас учить”, “мы сами с усами”, для них, конечно, такая программа — соль на рану. Тут ведь в чем дело: чем яростнее человек уверяет окружающих в том, что у него нет проблем, тем у него на самом деле их больше. Психологическая защита такая…
Чем грузят знаменитости
— Слышала о вас такое мнение: “Как столь молодой человек может давать советы? Ему невозможно доверять!” Что вы об этом думаете?
— Во-первых, советы, как правило, я не даю, жизни не учу. Мне важно, чтобы человек смог увидеть свою ситуацию с другой стороны, понять истинную причину своей проблемы. И если во время беседы с доктором это случилось, то вопрос о доверии к нему уже не встает, оно автоматически появляется. Во-вторых, мой рабочий инструмент — не жизненный опыт, а профессиональные знания, поэтому возраст здесь не имеет значения.
Кстати, мой стаж работы врачом-психотерапевтом совпадает со временем существования этой специальности в России. Я отношусь к первому поколению психотерапевтов в нашей стране, которые не переучивались с психиатров, а учились сразу на психотерапевтов. У нас это вообще очень молодая специальность.
— Вам по долгу службы приходится общаться с большим количеством несчастных людей. Устаете от всего этого негатива?
— Знаете, когда работаешь в муниципальной больнице, там видишь концентрацию настоящей человеческой боли, и это подчас не просто. А сейчас для меня проблема не в тяжести проблем, с которыми ко мне обращаются, а скорее в объеме таких обращений.
— Не жаль, что бросили частную практику?
— За десять лет работы у меня такое количество пациентов образовалось, что всегда есть кому помогать — им самим, если вдруг что-то стряслось, их родственникам. Сейчас я просто новых пациентов не беру. Дело в том, что стандартный курс лечения — 10—15 занятий, он занимает около месяца, и его нельзя растягивать. А у меня съемки каждую третью неделю. Взять в таких условиях кого-нибудь на лечение — значит проявить безответственность.
— У известных людей есть особенные, “звездные” проблемы?
— Есть, конечно. Эти проблемы связаны с их публичностью, а также с психологическими нагрузками, которые создает желтая пресса. Плюс ревность коллег, непонимание со стороны близких. И наконец, проблемы, связанные с творчеством, — когда не получается так, как задумал, когда нет возможности делать то, что задумал, и так далее. Но чего-то чрезвычайного я тут не нахожу.
Жена закатывает спектакли
— Что происходит с доктором Курпатовым, когда он в гневе: топает ногами, кричит, медитирует?
— Ни в том, ни в другом, ни в третьем не замечен. Может, я не бываю в гневе? На самом деле гнев — это просто требование к окружающему миру, выраженное на эмоциональном уровне: “Нет, ты должен!”, “не может быть!” и “не позволю!”. На мой взгляд, требования такого рода наивны и бессмысленны. Эмоции здесь не помогут.
— Как же вы “выпускаете пар”?
— Обычно я сплю шесть часов в сутки, а если сильно устану — могу позволить себе восемь. В других аддикциях потребности не испытываю.
— Два писателя в доме — это дурдом?
— У меня, по правде сказать, всегда были другие представления о дурдоме… А вообще говоря, меня нельзя назвать писателем. Я — публицист, популяризатор и научный работник. А Лиля — она писатель, самый настоящий. Поэтому тут трудно сравнивать. Для меня работа Лилии над книгой — это мистерия. Смотрю со стороны, завороженно… Если бы она сочиняла музыку, был бы точно такой же эффект.
— Вы с Лилией оба известные люди. Не боитесь, что это может в будущем испортить жизнь вашей дочери Соне?
— Конечно, мы с Лилей как ответственные родители осознаем, что доставили ей проблем своей публичностью. Будем стараться смягчать возможные трудности. Что тут еще скажешь? Родителей не выбирают.
— Чего вам не хватает для полного счастья?
— Сейчас Сонечка простужена. Выздоровеет — будет полное счастье.
