В международной практике Российской Федерации, пожалуй, не было прецедента, когда форма и содержание отношений настолько противоречили бы друг другу, как в случае с Белоруссией. Две страны пребывают в состоянии информационной войны и стоят на грани полномасштабного торгово-экономического конфликта. При этом формально они продолжают строить союзное государство, ближайшими целями которого объявлены принятие конституционного акта и введение единой валюты.
«Без всяких на то оснований Россия уже записала себя в ведущие центры силы в мире. Появились некие имперские замашки. Причина этому – огромные денежные ресурсы, которые поступают в РФ от продажи ресурсов. Но так будет не всегда. История об этом свидетельствует».
Угадайте: кому из многочисленных критиков современной России принадлежит приведенная цитата? А вот и неверно. Это говорит президент братской Белоруссии Александр Лукашенко в интервью агентству «Рейтер». Причем всего лишь через несколько дней после того, как президент России Владимир Путин заявил: «Мы с Беларусью намерены все-таки продолжать строительство союзного государства, мы очень рады и приветствуем те изменения, которые белорусское руководство сделало в плане приведения к общему знаменателю наших тарифов на сырую нефть и на нефтепродукты». Впрочем, Лукашенко, критикуя «имперскую» Россию, подчеркнул, что считает президента Владимира Путина своим другом.
Что же ждет два по-настоящему близких народа на нынешнем этапе интеграционного процесса? Попробуем рассмотреть несколько сценариев.
КАПИТУЛЯЦИЯ БЕЛОРУССИИ И ИНТЕГРАЦИЯ НА РОССИЙСКИХ УСЛОВИЯХ
Если Москва всерьез возьмется наказывать Минск санкциями, режим Лукашенко попадет в очень тяжелое положение. Белорусское «экономическое чудо», о котором не устает твердить президент, в значительной степени строилось на российских преференциях. Речь не только о ценах на газ и о торговле нефтью, которая позволяла Белоруссии с большой выгодой перепродавать на Запад сырье и нефтепродукты. Благодаря особым отношениям в рамках союза белорусским производителям практически гарантирован сбыт в России, конкурентоспособность же их товаров на других рынках сомнительна.Однако «батьке» есть чем ответить. Часть мер объявлена – повышение стоимости транспортировки нефти, введение арендной платы за землю под трубопроводами и военными объектами. Мощным оружием является автотранспортный транзит. Через Белоруссию проходит основной коридор в Западную Европу, и создать невыносимые условия для водителей, введя какую-нибудь особую процедуру досмотра, не проблема.
Минск вполне способен пойти на шаги, которые не может позволить себе более «респектабельная» страна. Например, если Лукашенко денонсирует нефтяные соглашения с Россией, достигнутые в начале января, и Москве вновь придется закрутить вентиль, издержки понесет именно она. Европейские клиенты отечественного ТЭКа уже устали от того, что на восточном направлении все идет через пень-колоду. Ответственность за очередной срыв поставок возложат на Кремль, и это станет новым стимулом для кампании по диверсификации источников снабжения, которую лоббирует Еврокомиссия при поддержке «друзей» России в «новой» Европе.
Помимо экономических резонов есть еще одна серьезная причина, по которой капитуляция маловероятна. Когда интеграционный проект зарождался в середине 1990-х, белорусская государственность носила условный характер. В отличие от республик, где существовали влиятельные силы, добивавшиеся независимости от СССР, на белорусское общество суверенитет обрушился с неба, никто толком не знал, что с ним делать.
Лукашенко войдет в историю как человек, по сути, создавший белорусскую национально-государственную идентичность. Правда, очень странную. Советский патернализм «батька» круто замесил с чувством не столько национальной, сколько социальной исключительности и приправил тщательно отобранными картинками прошлого от битвы при Грюнвальде до партизанского движения во время Великой Отечественной. Это совсем не похоже на модель других стран Центральной и Восточной Европы, но в результате Белоруссия осознала себя суверенным государством. А отказ от состоявшегося суверенитета – это огромная историческая ответственность.
Наконец, сдаваться – просто не в характере Лукашенко, сильного и упрямого политика. Нынешнюю коллизию он воспринимает как азартный поединок с очень высокими ставками. Скорее даже не с Россией, а лично с Путиным, которого явно недолюбливает (пользуясь при этом взаимностью). «Батька» способен на крайне рискованную игру, благо отступать ему особенно некуда.
РАЗВОРОТ НА ЗАПАД
Поссорившись с Москвой, Александр Лукашенко начал интенсивно посылать сигналы Западу: Белоруссия – европейское государство, заинтересованное в тесном сотрудничестве с ЕС вплоть до перспективы членства. Европейцы не торопятся раскрывать объятия новому «кандидату», но смотрят на него с интересом. На уровне экспертов и «неназванных источников» в Европе давно звучит мысль о том, что независимая Белоруссия, пусть и с автократом во главе, лучше, чем поглощение ее Россией, даже если «последнего диктатора» при этом свергнут. Евросоюз и США никогда не сворачивали выгодную им торговлю нефтепродуктами с Минском, благодаря чему Белоруссия значительно поправила финансовое положение за годы нефтяного бума.От Лукашенко ждут хоть каких-нибудь знаков, которые можно было бы трактовать как демократические послабления. Сделай «батька» пару ритуальных жестов, европейцы начали бы плавную коррекцию своей позиции в отношении Белоруссии.
Однако жестов Запад не дождется. Поступаться своими принципами, возможностями и полномочиями Лукашенко не желает ни перед кем – ни перед Москвой, ни перед Брюсселем. Позиция «батьки» примерно такова: вы не любите русских, я их теперь тоже не люблю и готов на этой почве взаимодействовать, поэтому придется принять меня как есть. Никто же в конце концов не называет изгоем Азербайджан, а где больше демократии – в Минске или Баку, можно поспорить.
Но без хотя бы внешней демократизации рассчитывать на реальную поддержку Запада Белоруссии не приходится. Лукашенко слишком дискредитирован, даже у Кучмы на последнем, самом мрачном, этапе президентства было пространство для маневра, которого нет у его белорусского коллеги.
К тому же в случае либерализации президент Белоруссии немедленно оказывается на пороге «цветной революции», скорее всего по сербскому образцу. Запад формально будет призывать к соблюдению стандартов, но всю мощь своей «мягкой силы» направит на противодействие «батьке». И если Кучма после проигрыша смог тихо уйти в тень, то Лукашенко скорее впору примерить на себя роль Слободана Милошевича.
Лукашенко не удастся прорыв на Запад, однако он может рассчитывать на благожелательный нейтралитет европейцев в случае серьезного ухудшения отношений с Россией. Иными словами, когда Москва начнет торгово-экономическую блокаду Минска, моральная поддержка «мирового сообщества» будет на его стороне вне зависимости от отношения к «батьке».
ДЕСТАБИЛИЗАЦИЯ В БЕЛОРУССИИ ВСЛЕДСТВИЕ ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПРОБЛЕМ
Режим Лукашенко обладает определенным запасом прочности и потенциалом для сопротивления, но большую экономическую войну против России он едва ли в состоянии выиграть. Особенно если Москва будет игнорировать негативную реакцию Запада на антибелорусскую кампанию.Ослабление президента приведет к оживлению оппозиции (впрочем, весьма слабой) и увеличению ее поддержки извне. Неизбежное ужесточение репрессий вызовет расширение протестов и общую дестабилизацию. В качестве крайнего варианта можно рассматривать дворцовый переворот и смещение Лукашенко.
Каковы перспективы отношений России и Белоруссии в случае смены власти? Любой другой президент (даже коммунист или генерал КГБ) получит совершенно иное пространство для маневрирования – тут Запад уж точно приложит все усилия, чтобы вовлечь Минск в свою орбиту. Вообще Белоруссия потенциально является идеальным кандидатом на интеграцию в ЕС: компактная гомогенная страна с образованным населением, неприватизированной промышленностью и без олигархических группировок. Просто бери, реформируй и интегрируй.
Для России тоже открываются перспективы – экономическая либерализация соседней страны создает иные возможности для российского бизнеса, который Лукашенко к себе упорно не пускал. Однако в политическом плане едва ли приходится рассчитывать на лидерство. Кремль всегда шарахался и от белорусских оппозиционеров, искавших поддержки в Москве, и от чиновников, осторожно зондировавших отношение «большого брата» к возможным переменам. В результате у России нет серьезной опоры в Белоруссии. Правда, и без этого уход «батьки» станет для Москвы исключительно позитивной переменой: при Лукашенко России вообще не на что рассчитывать.
