О своем новом амплуа 36-летний Дмитрий рассказал в эксклюзивном интервью “МК-Воскресенью”.
Деньги только мешают
— Решили переквалифицироваться из поп-звезды в звезду классического жанра?— Честно говоря, мысли о том, чтобы вплотную заняться инструментальным проектом, мне приходили давно. Но это были довольно робкие попытки, хотя инструментальной музыкой я начал заниматься много лет назад. Она даже звучала на телевидении и радио. Сейчас, как мне кажется, пришло время выводить этот вид искусства на большую сцену и дать ему возможность развиваться самостоятельно, как в мировой практике.
— Но должны же быть причины, почему вдруг Маликов — и за роялем?
— Как-то я побывал в детской клинической больнице… Увидел там столько боли, что защемило сердце. Пришел домой и написал композицию, которую посвятил своей дочери и в ее лице — всем детям. Назвал “Стефания”. Потом сыграл ее на публике — успех превзошел ожидания. Так я понял, что это нужно людям. Хотя раньше это нужно было только мне.
— А как же финансовый аспект? Неужто исполнение классических произведений может принести большие деньги?
— Я лично не рвусь заработать очень много денег. Честно. Это вызывает во мне творческую апатию, что для художника неправильно.
Проект PianomaniЯ — это определенный риск, на который я заведомо иду. Хочется чего-то нового. Бросать петь не собираюсь, но и топтаться на месте уже неинтересно.
— Слышала, что у вас появился уникальный рояль со стеклянной крышкой. И попал он к вам каким-то чудесным образом...
— Я увидел этот рояль, и мне безумно захотелось, чтобы он был моим. Я об этом обмолвился жене Лене. Она решила сделать мне подарок и заказала рояль втайне от меня. Но рояль не хотели выпускать на таможне — требовали его расчехлить. Если бы мы разломали коробку, предохраняющую корпус, из аэропорта рояль до дома целым не доехал бы.
Долгие переговоры спасли ситуацию. Так что теперь у нас дома сразу два рояля. Старинный стоит в каминном зале, прозрачный — в гостиной. Заметил, что на современном лучше сочиняется, а вот классику лучше играть на традиционном инструменте.
Автограф на интимном месте
— Что для вас значит популярность? В ней больше плюсов или минусов?— Безусловно, плюсов гораздо больше. Популярность дает ощущение уверенности в себе, обожание прекрасного пола опять же… Наконец, любимая работа приносит деньги. Особенно актуально это было раньше — когда дефицитные товары и деликатесы доставались почти даром.
— Но у каждой медали есть обратная сторона...
— Да, иногда поклонницы перегибают палку. Помню, девушка ко мне подошла и сказала: “Я хочу, чтобы ты расписался мне на каком-нибудь интимном месте”. Смелое такое заявление. Девушка разделась. Я расписался у нее на груди. (Смеется.)
Бывало, что детей приносили, говорили, что мои. Но их очень хорошо строила бабушка. Она у меня суровая. Спускала с лестницы мигом.
— Столь яростные проявления фанатской любви наверняка не обходятся без подарков?
— Ну да. Дарят банки с соленьями, красной икрой, грибочками. Конечно, продуктами мы берем. (Улыбается.) Бывают подарки иного рода — иконы, машины.
— И много у вас подаренных автомобилей?
— Всего дарили три. Честно говоря, я в последнее время к машинам стал равнодушен, как и ко всему материальному в принципе. К духовному — нет. Когда слышу какую-нибудь красивую музыку, могу растрогаться, а вот когда вижу новую модель “Мерседеса”, это не вызывает у меня никаких эмоций.
Без жены бы спился
— У вас, как мне кажется, сложился имидж некоего идеального человека…— Я обычный человек, бываю неаккуратным. Например, не люблю мыть голову часто. Бриться ненавижу.
— Какие еще у вас недостатки?
— Я люблю есть на ночь. К счастью, на моем внешнем виде это пока не отражается. Еще меня Лена часто ругает за то, что на кухне расчесываюсь. На что я отвечаю: “Да ну вас, где хочу — там и причесываюсь!” (Смеется.)
— Характер, выходит, сложный?
— Да нет, я покладистый. Просто немножко с хитринкой, где-то с глупинкой.
Вредных привычек нет. Я не курю. Лена, моя жена, считает, что, если б не она, я бы мог пристраститься к алкоголю. Возможно, были прецеденты в ранней юности... Сейчас иногда бывает, конечно, перебираешь. Но редко. В кураже в таком...
Угольников за осла ответил
— Говорят, между коллегами дружба невозможна. Скорее конкуренция. В вашем случае это так?— Почему? Самый близкий мой друг — Володя Матецкий, достаточно близок я с Колей Басковым и Валерой Сюткиным. Мы вместе отдыхаем. На концертах приятно общаться в Валерой Меладзе и Игорем Николаевым. А, да, с Игорем Бутманом еще, он у меня на концертах теперь частый гость.
— И как проводит свободное время компания во главе с Дмитрием Маликовым и Валерием Сюткиным?
— Недавно мы, к примеру, ездили в Иорданию, были в старинном городе Петра. Поехали на экскурсию, и выяснилось, что передвигаться можно только на ослах. С нами, кстати, был еще Игорь Угольников. Мы забрались наверх до ближайшей кафешки. Попили чай, расслабились, и Угольников заснул. А мы взяли и ушли.
Самое интересное было потом: позже пришла группа русских туристов. Каково же было их удивление, когда они увидели спящего Игоря Угольникова. Он, кстати, спал за стойкой бара. Его даже просили сделать кофе. (Смеется.)
— И что Угольников вам потом сделал за это?
— Он высказал все, что о нас думает. Но… спать надо меньше! (Смеется.)
Коллекционер ненужных вещей
— У вас довольно большой семейный стаж. Признайтесь, в чем секрет семейного счастья?— Наверное, надо уступать друг другу и понимать, что человека не переделать и что самое главное человеческое качество — снисходительность.
— Тем не менее, чтобы пробыть столько лет вместе практически без ссор и разногласий, — это надо постараться!
— Просто у нас с Леной схожее отношение к жизни. Хотя характерами мы различаемся. Я такой, несколько суетной, она выдержанная. Я чаще подвергаю все сомнениям, а у нее твердые принципы. Она очень хозяйственная — я наоборот. Конечно, полы могу помыть, но это у меня все равно получится плохо. (Смеется.)
— Разногласия бывают только на почве быта?
— Да на этой почве, честно говоря, их почти не бывает. Скорее в вопросе творчества. Например, я сейчас готовлю концерт и говорю ей: вот эта вещь там обязательно должна быть. А она мне — нет. Спорим до посинения. Правда, последнее слово все равно за мной остается.
Зато она в бытовых вещах гораздо мудрее. Скажем, у меня есть мания к покупке абсолютно ненужных вещей.
— И что же такого ненужного приобрели?
— Ну я покупаю всякие безделушки на отдыхе, а они только дом захламляют. Лена считает, что если уж что-то и покупать, то стоящее. Я же то верблюдов игрушечных накуплю в Арабских Эмиратах, то статуэток привезу из Таиланда.
Болонка в стиральной машине
— Сейчас очень модно называть детей редкими именами. Идете в ногу со временем. Дочку вот назвали Стефанией?— Просто нам кажется, это имя ей подходит. Мы назвали так потому, что оно красиво и не так уж распространено. Долго колебались, правда, между именами Стефания, Николь или Софи. Но потом все-таки остановились на Стефании. Стеша — очень удобно произносить.
— Сложно воспитывать дочь?
— Конечно, без курьезов в воспитании не обходится. Помню, после долгих просьб я купил собаку. Мальтийскую болонку. Так вот Стеша решила в один прекрасный день, что собака грязная и ее надо постирать. Еще бы чуть-чуть — и машина закрутилась, и я представляю, что бы осталось от этой собаки. К счастью, мы успели.
Теперь мы стараемся быть аккуратнее с микроволновкой, потому что болонка у нас все еще живет. (Смеется.)
— Слышала, что помимо музыкального творчества вы еще и в художественное ударились...
— Я сам не рисую. Но очень люблю живопись. Люблю книги по искусству и ходить в музеи. Дочку вот отдал на рисование. Посмотрим, что получится, может, будет рисовать на старости лет портреты отца за роялем. У нас хранится подборка ее ранних работ. Толкнем с аукциона потом. (Смеется.)
