В апреле Евросоюз намерен представить новую концепцию сотрудничества с государствами Центральной Азии. Презентация документа пройдет в столице Казахстана Астане. Инициатором появления новой концепции стала Германия, которая и взяла на себя обязательства разработчика.
По мнению киргизского политолога Нура Омарова, усиление внимания ЕС к региону – исключительно заслуга Германии. В новой концепции акцент сделан, естественно, на энергетическую составляющую. Ставка при этом делается не на регион в целом, а на Казахстан как на проводника европейской политики. «Наша республика, конечно, играет приоритетную роль для ЕС, хотя бы потому, что отношения с другим крупным региональным государством в лице Узбекистана сейчас у Запада не слишком хорошие. К тому же Казахстан более предсказуемый политический и экономический партнер для ЕС, который уже занял лидирующие позиции в регионе с точки зрения экономического развития», – заметил «ДЛ» кандидат политических наук, директор «Группы оценки рисков» Досым Сатпаев. Казахстан является наиболее подходящим кандидатом на роль европейского партнера и по другим объективным причинам. Экономические показатели и интенсивность политического сотрудничества с ЕС, в том числе в рамках ОБСЕ, делают Казахстан ключевым игроком в политике Запада, способным, как считают в Брюсселе, передать позитивный импульс и другим региональным игрокам. В первую очередь это касается процессов демократизации региона.
КАЗАХСТАН
Еще в начале декабря 2006 года в Брюсселе по итогам двусторонних переговоров президента Казахстана Нурсултана Назарбаева и председателя Европейской комиссии Жозе Мануэля Баррозу был подписан меморандум о взаимопонимании в области энергетики. В этом документе признается ключевая роль Казахстана как крупного производителя природного газа и нефти в Каспийском регионе и обоюдная заинтересованность ЕС и Казахстана в укреплении сотрудничества в энергетическом секторе. До этого США тоже заявляли о том, что Казахстан играет важнейшую роль в обеспечении глобальной энергетической безопасности, поэтому должен взять на себя роль лидера в регионе для развития инфраструктуры энергетического сектора, а также создания дополнительных транзитных маршрутов для энергоресурсов.Сейчас все высокие гости Астаны в унисон заверяют: Казахстан способен и должен стать крупным игроком на мировом энергетическом рынке. Причем, по словам высокопоставленных представителей ЕС и США, особый интерес представляет не только казахстанская нефть, но и газ. И это несмотря на то, что запасы газа в республике не столь велики (подтвержденные запасы «голубого топлива» составляют около 2 трлн. кубометров, а нефти – около 4 млрд. т), да и разработка газовых месторождений пока не слишком развита. К 2010 году Казахстан планирует вывести добычу газа на уровень 60 млрд. куб. м, а добычу нефти довести к 2015 году до 150 млн. т в год.
Казахстан ежегодно обеспечивает до 20% всего импорта газа и нефти, поставляемого в страны ЕС. По данным Агентства статистики Республики Казахстан, доля по некоторым странам Европы достигает весьма значительного уровня: Италия – 74%, Великобритания – 11%, Германия – 10%. На территории Казахстана европейские компании участвовали в сооружении КТК и освоении месторождения Карачаганак. В Туркмении газоносное месторождение Бурун разрабатывается при участии британского концерна Lasmo. В туркменском секторе акватории Каспия работы ведут TotalFinaElf, BP, Shell и Statoil.
Что касается казахстанско-европейского меморандума, то подписание данного соглашения произошло на фоне энергетических трений между Россией и Западом. США и некоторые европейские страны все больше говорят об энергетическом диктате Москвы как о ее новом мощном и эффективном геополитическом инструменте. После «газовой войны» с Украиной год назад Россия в очередной раз продемонстрировала свои энергетические «мускулы» в спорах с Белоруссией уже в начале 2007 года. В результате Германия, Украина и Польша официально заявили о своей обеспокоенности по поводу сбоев в поставке энергетических ресурсов через территорию Белорусии, которая, как и Украина, решила по-своему ответить на демарш Москвы повысить стоимость газа до $100 за тысячу кубометров, препятствуя поставкам нефти из России в Европу. Все это заставляет европейские страны сомневаться в надежности России в качестве основного поставщика энергоресурсов. В связи с этим проект строительства транскаспийского газопровода «Nabucco», который пройдет в обход России и должен связать ЕС с Центральной Азией, стал еще более актуальным. В реализации этого проекта одна из ключевых ролей отведена Казахстану, который уже посещали европейские чиновники, отвечающие за энергетическую безопасность. Судя по всему, в Астане они нашли поддержку.
Запад четко уловил желание республики иметь как можно больше альтернативных маршрутов транспортировки своих энергетических ресурсов, даже несмотря на тесное стратегическое партнерство с Россией. Реализации данного проекта, впрочем, может помешать «Газпром», который собирается создать на базе «Голубого потока» Южное газовое кольцо, поставляющее газ на юг Европы. Ранее тот же «Голубой поток» сделал строительство Транскаспийского трубопровода малоперспективным. Но, судя по всему, в связи с существующими энергетическими разногласиями с Россией Запад готов пойти на его реализацию.
Единственная проблема сейчас с Туркменией, которую также собирались привлечь к этому проекту. После смерти Сапармурата Ниязова перспективы участия этой непредсказуемой республики в реализации транскаспийского проекта пока еще туманны.
УЗБЕКИСТАН
Можно предположить, что председательство Германии в ЕС может быть выгодно и Узбекистану. Ведь после трагических событий в Андижане именно Германия в рамках ЕС заняла более лояльную позицию к Ташкенту на фоне требования введения жестких санкций против Узбекистана со стороны других европейских государств. В немалой степени это связано с желанием Берлина сохранить на территории Узбекистана свою авиабазу в аэропорту узбекского города Термез, которая нужна бундесверу для снабжения своих военных в Афганистане. В отличие от уже ликвидированной американской базы Ханабад близ города Карши, которая являлась самостоятельным военным объектом, немцы арендуют в Термезе сектор гражданского аэропорта, а стартуют немецкие транспортники с общей взлетной полосы. Но Ислам Каримов больше заинтересован в том, чтобы Европейский союз снял те санкции, которые были наложены на страну 3 октября 2005 года за то, что Ташкент отказывался провести международное расследование обстоятельств майских событий в Андижане. Речь, в частности, идет об эмбарго на продажу оружия Узбекистану, а также о запрете на въезд 12 узбекских высокопоставленных чиновников в качестве наказания за расстрел демонстрации в Андижане. Ташкент могло обнадежить то, что в прошлом году глава Комиссии ЕС по Центральной Азии Хьюго Мингарелли заявил, что Брюссель намерен возобновить диалог с Узбекистаном и может пересмотреть санкции в отношении Ташкента, так как изоляция страны не принесла ожидаемых результатов.Впрочем, Ташкент всякий раз подчеркивает, что на сегодня Германия является основным торгово-экономическим партнером Узбекистана в странах ЕС. Общий объем финансового и технического содействия, предоставленного германским правительством Узбекистану, составил 241 млн. евро. В Узбекистане открыли свои представительства 54 ведущие фирмы и компании ФРГ. В настоящее время на территории Узбекистана осуществляют свою деятельность 127 предприятий, созданных с участием немецкого капитала. Торгово-экономические отношения между странами развиваются в режиме наибольшего благоприятствования, товарооборот за 2005 год составил 325,8 млн. долл., за 1-е полугодие 2006 года – 162,1 млн. долл., но при этом нельзя не согласиться с тем, что потенциал для дальнейшего расширения узбекско-германского торгово-экономического сотрудничества очень велик.
«Реальные возможности сотрудничества у ЕС только с Казахстаном. Что касается Узбекистана, Евросоюз пытался в этой стране реализовать ряд проектов. Однако после андижанских событий выразил серьезные разочарования политикой и руководством Узбекистана, в том смысле, что они ограничиваются только декларациями, а никаких реальных шагов по либерализации экономики, открытию рынка не предпринимают», – отметил Омаров.
КИРГИЗИЯ
В отношении Кыргызстана ЕС проводит куда более осторожную политику. Являясь «слабым звеном» как в политическом, так и в экономическом отношении, Кыргызстан представляет собой буферную зону между Афганистаном, Таджикистаном и Казахстаном, что неизбежно отражается на маневренности его политических действий, в том числе и перед лицом ЕС.С другой стороны, данная республика не столь важный региональный игрок, чтобы делать на нее ставку.
С Кыргызстаном ЕС сотрудничает по нескольким направлениям – развитие демократии, обеспечение безопасности и предотвращение конфликтов, устранение источников политической и социальной нестабильности, проблема наркотрафика. Впрочем, это проблема региона в целом. ЕС делает попытки обуздать наркопотоки, идущие из Афганистана через Таджикистан и далее в Европу. Центральноазиатский трафик полностью обеспечивает наркотический рынок Европы и США героином. Проблема наркобизнеса неразрывно связана и с проблемой террористических групп, ставящих под свой контроль наркопотоки, делая их источником финансирования террористической деятельности. Резолюция №1373 Совета Безопасности ООН по борьбе с терроризмом была поддержана странами ЕС в качестве официального ответа исламским группировкам на территории Центральной Азии.
ТАДЖИКИСТАН
Что касается Таджикистана, эта страна интересна ЕС по двум причинам. Во-первых, как граничащая с Афганистаном, где присутствуют силы НАТО. Во-вторых, как щит от наркотической экспансии со стороны афганских наркокартелей в западном направлении. При этом Запад меньше всего обращает внимание на политические процессы в этой республике, считая, что от добра добра не ищут, признавая авторитарного Эмомали Рахмонова гарантом политической стабильности, которая особенно ценна с учетом недавней гражданской войны.По мнению Омарова, за полгода немецкого председательства европейцы успеют наметить только подходы к региону. А уже в июле председательство перейдет Португалии, которой, по большому счету, до Центральной Азии нет дела. Однако не стоит забывать, что страны ближнего к России зарубежья сейчас представляют для ЕС как стратегический, экономический, так и геополитический интерес. Поэтому интерес к Центральной Азии может лишь затухнуть в ближайшей, но не в долгосрочной перспективе.
Серьезное присутствие европейских компаний в энергетическом секторе стран Центральной Азии, в первую очередь Казахстане и Туркменистане, объясняется инвестиционными возможностями крупнейших стран ЕС. И здесь основные средства по инвестированию европейскими странами направляются в Казахстан, который, в свою очередь, старается отвечать политикой инвестиционной прозрачности и перераспределения средств из ТЭК в наукоемкие и инновационные отрасли промышленности. Сегодня основными маршрутами для транспортировки казахстанской нефти остаются Каспийский трубопроводный консорциум (КТК), Атырау–Самара, есть транспортировка морскими путями, железнодорожным транспортом. Перспективным направлением является и заработавший сравнительно недавно нефтепровод Атасу–Алашанькоу. Но все эти направления – с участием России, и даже в «китайскую трубу» заложены интересы Москвы (в перспективе развития трубопровода предполагается, что по нему будет прокачиваться и российская нефть).
Кроме того, ЕС прилагает усилия по модернизации коммуникаций и транспортных сетей в Центральной Азии. В идеале стратегия Европейского союза подразумевает инвестирование и участие в проектах «связывания» побережья Тихого океана с Европой, что в американской терминологии известно как «стратегия Шелкового пути». Для достижения этой цели Брюсселем были выдвинуты две инициативы, известные как ИНОГЕЙТ – создание интегрированной системы коммуникаций по перекачке нефти и газа в Европу, и ТРАСЕКА – Транспортный коридор Европа–Кавказ–Центральная Азия. Программа ТРАСЕКА в самом полном виде воплощает в себе европейское видение макрорегиональных процессов на территории всей Евразии. Согласно замыслу, трансконтинентальный транспортный коридор должен соединить черноморские порты Грузии (Поти и Батуми), железнодорожные пути на территории Грузии и Азербайджана, паромную систему Каспийского бассейна (Баку–Туркменбаши), железнодорожные системы Туркменистана, Узбекистана, Казахстана, Кыргызстана (по ветке Андижан–Ош–Кашгар) и КНР с дальнейшим выходом к акватории Тихого океана. При реализации серии проектов в рамках ТРАСЕКА страны ЕС затратили в течение 1993–2004 гг. около 110 млрд. долларов.
