Недели не проходит, чтобы на ТВ не показали хотя бы один сюжет о том, как реализуются нацпроекты. Но все это, так сказать, взгляд из центра. А вот как воспринимают нацпроекты в глубинке? С какими проблемами сталкиваются? Эти и другие вопросы в интервью “МК” обсудил первый и одновременно последний всенародно избранный глава региона — губернатор Курганской области Олег БОГОМОЛОВ.
— Полгода назад в Курган приезжал Владимир Путин, чтобы провести заседание президиума Госсовета по здравоохранению. И вот сегодня в сфере здравоохранения скандал — ведомство Зурабова провалило задачу по дополнительному лекарственному обеспечению граждан. Насколько сильно это сказалось на Курганской области?
— Очень сильно. Денег, которые сегодня пришли из федерального бюджета, фактически в два раза меньше, чем в прошлом году. Мы, конечно, как-то из ситуации выкручиваемся. Особенно когда речь идет о так называемых “дорогостоящих” заболеваниях. Ведь есть такие, где курс лечения обходится в два миллиона рублей. Ну какой человек поднимет такую сумму? Поэтому мы сегодня определяем для себя реестр тех больных, которым, как мы знаем, помощь нужна в первую очередь. Перекидываем деньги из каких-то других статей. Но ведь это далеко не все проблемы. Область живет скудно, денег на все не хватает, поэтому мы давно уже ищем для себя формы и методы — что в здравоохранении, что в образовании — более эффективного использования бюджетных средств. В прошлом году, например, отрабатывали первые шаги персонифицированного учета, чтобы врачи выписывали именно те рецепты, которые нужны людям. Ведь раньше как было — выписывали рецепт по принципу “чем дороже лекарство, тем лучше”. Хотя, например, в системе “Курганфармация” есть аналоги этих лекарств, по своим лечебным свойствам дающие такой же эффект. Но при этом они значительно дешевле.
Что касается системы образования, то приведу такой пример. В 2000 году количество брошенных детей в области составляло триста человек. В 2007 году их уже стало восемьсот. Это значит, что нужно построить дополнительно пять-шесть детдомов. Но у нас таких денег нет! И мы уже пять лет отдаем детей на патронат. Ребенок обходится бюджету значительно дешевле. И, кроме того, я на селе еще даю рабочее место патронатному воспитателю. Да и ребенку гораздо лучше — он живет в семье. Конечно, здорово нам помог и федеральный центр. Оборудования — как для школ, так и для больниц, — в прошлом году закупили столько, сколько области без поддержки центра не поднять бы и за три-четыре года. На тему нацпроектов в обществе было много разных дискуссий. Но мы нацпроекты полностью поддерживаем — без них области пришлось бы очень туго.
— Нацпроекты-то поддерживаете, но денег, как сами признаете, региону не хватает. Как, на ваш взгляд, следовало бы изменить систему распределения доходов между федеральным центром и регионами?
— Думаю, надо вводить некоторые коэффициенты корреляции с учетом особенности территорий. Сейчас выстраивают общую методику трансфертной поддержки — и все. А вот давайте вспомним советское время. Население Кургана тогда было 300—350 тысяч. На такое количество людей ледовый дворец был не положен, цирк не положен, театр музыкальной комедии и оперный театр не положены. Соответственно, ничего этого не строилось. А сегодня люди-то хотят жить в городе, где можно нормально провести досуг. Но вот эта разница в социальном обустройстве территорий, к сожалению, никак не учитывается. Получается, тем, у кого все и так есть, предоставят еще денег. Тем, у кого всего этого не было, тоже помогут, но средств не хватит. И поэтому разрыв не только не сокращается. В некоторых случаях он даже увеличивается.
— Сегодня большое внимание уделяется газификации сельской местности. Население вашей области наполовину состоит из сельских жителей. Сколько процентов сел газифицировано?
— В советское время нам отказывали в газификации. Говорили: “Вам газ не нужен, он больше необходим Магнитке”. Когда я стал губернатором, газификация сел у нас составляла порядка 4%. Но несколько лет назад мы подписали соглашение с “Газпромом”, и сегодня газифицированы порядка 24% сел. Это, конечно, крайне мало. Особенно большая проблема на востоке Курганской области — нет газопроводов, которые идут в том направлении. Но мы ищем другие выходы. Поставили первую буровую скважину, начали бурение. Дай бог, может, наткнемся на нефть, газ, и тогда восток будет газифицирован.
— На неофициальном уровне ходили разговоры, что процесс укрупнения регионов может затронуть и Курганскую область — ее сольют с Челябинской. Это правда?
— Я, может, до этого не доживу. И не хотел бы дожить. Потому что объединение нашей области с Челябинской ничего не даст. Наш регион не маленький, его площадь составляет 72 тыс. квадратных километров. Ну, положим, объединили нас с Челябинской областью. Областной центр сделали в Челябинске. Тогда, например, расстояние от него до города Петухово, где я родился, будет составлять восемьсот километров. Огромная цифра!
Сегодня Курган — это областной центр, прямые деньги на решение проблем идут из Москвы. В области работают федеральные органы власти: налоговики, милиция, ФСБ, прокуроры… А в результате объединения появятся районные структуры. Областные уйдут, и прямого контакта с Курганом уже не будет. Кроме того, многие молодые люди, получив образование, идут на работу именно в федеральные органы власти. А куда они пойдут, если этих органов не будет? Во что мы превратимся — в огород Челябинской области для производства редиски?! Извините, но все это чревато неуправляемостью значительной части Западной Сибири.
— Но зато Челябинская область гораздо “состоятельнее” Курганской. И в случае объединения жители вашей области могут только выиграть в плане финансового обеспечения…
— Так если у челябинцев есть лишние деньги, пусть они нам их отдадут!
— А с какой стати?
— Да они и так-то, если пройдет процесс объединения, ничего не дадут! Губернатору Челябинской области на плечи ляжет 7 миллионов человек, 1,5 тысячи населенных пунктов, 8 тысяч километров дорог, 24% газифицированных сел… В это надо вкладывать деньги. Что, они новые заводы построят? Нефтяную трубу туда запустят? Что они сделают для того, чтобы этот регион стал богаче? От себя придется отрывать и туда отдавать. А что, в Челябинске все проблемы решены? Да нет, конечно. Я думаю, и Петр Сумин (губернатор Челябинской области. — “МК”) тоже не сторонник этого объединения.
— Как вы оцениваете предложение г-на Миронова изменить Конституцию и дать президенту возможность избираться на три срока подряд?
— Конечно, я, как человек, который уже десять лет губернатор и которому есть с чем сравнивать, был бы за то, чтобы Владимир Владимирович пошел на третий срок. Мне импонируют и его стиль, и его методы работы, и те результаты, которые мы сегодня имеем. Но есть Конституция. И я думаю, Владимир Владимирович абсолютно откровенен и честен, когда говорит, что не пойдет на третий срок. Я не считаю, что инициативы, подобные той, что озвучил Сергей Миронов, заставят президента изменить озвученное им решение.
— Десять лет губернаторства — это немало. Испытываете удовлетворение от своей работы? Чувствуете, что не зря проработали столько лет?
— Думаю, что действительно не зря. Иначе бы меня люди три раза подряд просто б не избирали. Я ведь, так уж получилось, и первый, и одновременно последний всенародно избранный губернатор.
— Неужели? Что ж это вы от своих коллег отстаете, к президенту с просьбой о доверии не обращаетесь?
— А зачем? У меня конец срока в 2009 году. Кроме того, я постоянно чувствую поддержку главы государства в решении вопросов развития экономической и социальной сферы Курганской области.
