Эвтаназия… Красивое слово имеет под собой весьма неоднозначное и ужасающее содержание. Если вкратце, то содержание следующего характера: "эвтаназия - всякое действие или, наоборот, бездействие, которое, по своей сути или намерению, приводит к смерти, имеющей целью устранение боли и страдания". Это определение дала Конгрегация Вероучения в Ватикане в 1980 году. За шлакоблочными терминами кроется трепещущая проблема - как облегчить существование больного, если ежедневно к нему приходит Ее Величество Боль, а надежды на выздоровление не осталось никакой?
Все мы смертны. Рождаемся, живем и, в одночасье, умираем. Умираем по-разному. Когда сами, а когда… В каменный век некоторые племена имели обычай убивать или оставлять без пропитания стариков, которые были не в состоянии охотиться. Спартанских детей, рождавшихся слабыми и беспомощными, сбрасывали в пропасть, таким образом "корректируя" генофонд. Монахи ордена траппистов, основанного в 1664 году, при встрече вместо "Хау ду ю ду", обменивались не менее крылатым "Мементо мори", что значит "помни о смерти". Тем самым готовя себя к тому, что смерть может застать их в любой момент и необходимо быть к этому готовым. Необходимо… Но не получается. И когда старая карга с косой наперевес появляется у изголовья умирающего, для последнего все меняется и переоценивается. Особенно если Смерть приходит с набором инструментов для изощренных пыток. Так было всегда.
Первым понятие эвтаназии употребил Ф. Бейкон в XVII веке для определения "легкой смерти", то есть без боли и мучений. Начиная с XIX века слово приобрело несколько иной смысл - "умертвить кого-либо из жалости", то есть преднамеренно убить, избавив от страданий. Вот тут-то и начинаются нестыковки.
Со щитом или на щите?
Во-первых, насколько неизлечимым можно считать человека? Имеется в виду, в современных условиях неутомимого прогресса медицины. Уже несколько лет нас "кормят завтраками" относительно поиска лекарственных препаратов, исцеляющих от рака и СПИДа. Телевизионный эфир пестрит рекламными роликами пилюль из акульего плавника и присыпок из морского конька. Люди, между тем, продолжают болеть, надеяться, терять надежду и умирать. Но не показателен ли пример одного врача, убившего своего больного дифтерией сына. Спустя неделю безутешный отец узнал, что французский бактериолог Эмиль Ру выработал вакцину. В настоящее время мнения некоторых медиков и специалистов по этическим вопросам на этот вопрос диаметрально противоположны. Онколог Владимир Денисов говорит: "Мы ничем, кроме наркотиков, не можем облегчить страдания больного. В таких условиях запрещение эвтаназии - это проявление нездорового гуманизма". На что парирует председатель Российского этического совета академик Юрий Лопухин: "Бороться надо до конца. Состояние безнадежно больного может улучшиться, а установка на то, что гуманнее его умертвить, деморализует врача".
Во-вторых, раз уж мы определились, что эвтаназия - убийство из жалости, остается определить, из жалости к кому. Ведь если больной страдает физически, то родственники, ухаживающие за ним, духовно. Причем иногда эти муки нельзя сравнить с коликами или резью. Больно, невыносимо видеть, как близкий, родной человек лезет на стенку и при этом чувствовать свою полную беспомощность. Так кто кого жалеет? Стремятся ли близкие оградить от боли умирающего или прекратить кошмар, которым стала для них его болезнь? Учитывается ли при этом свобода выбора больного или решение ему "навязывается"? Лишь добрая половина самоубийц ДЕЙСТВИТЕЛЬНО хочет оборвать свою жизнь, вторая половина доведена до крайней стадии депрессии невниманием к себе, к своей боли как физической, так и духовной. Вспоминается случай с одним больным раком. Тот, стремясь избавить себя от боли и душевных переживаний, начал налегать на спиртное. И в конце концов попросил умертвить его, прервав тем самым никчемное страдальческое существование. Однако после того как вследствие лечения у него прошли боли, он отказался от своих слов, заявив: "Это не я говорил. Это говорил алкоголь". Желание суицида - ничто иное как немой крик: "ВЫСЛУШАЙТЕ МЕНЯ! Никто не понимает, не слышит, да и не хочет слышать! Всем на все наплевать! Я готов отдать все самое ценное, что у меня есть, даже собственную жизнь, чтобы меня поняли!" И в этом случае больному требуется внимание и забота родных. В крайнем случае - психолог, но никак не эвтаназиолог.
На третье перед потенциальными самоубийцами появляются юристы. Появившись во времена гитлеровского режима в Германии, в настоящий момент эвтаназия официально разрешена только в Голландии. Но и там закон, легализующий право выбора между жизнью и смертью, прошел сквозь огонь, воду и медные трубы. В 1993 году парламент официально исключил эвтаназию из списка уголовно наказуемых правонарушений (до этого эвтаназиолог мог получить до 12 лет тюремного заключения), установив определенные нормативы. В частности, в правилах оговорено, что больной может быть лишен жизни если неизлечимо болен и страдает от непереносимой боли, находится "в трезвом уме и твердой памяти" и получил независимое медицинское заключение по поводу своего состояния. Случай каждого потенциального самоубийцы рассматривала группа медиков и юристов, удостоверяясь в соблюдении всех формальностей. Фактически это уже узаконило эвтаназию тогда. В конце ноября 2000 года относительным большинством (из 75 голосовавших 46 - отдали голоса "за", 28 воздержались, один отсутствовал) парламент Голландии принял соответствующий законопроект.
Хотя не стоит полагать, что Нидерланды - самая продвинутая страна в этом вопросе. Взять хотя бы Австралию. Здесь пытались узаконить эвтаназию 2 года (1994-1995). Во многом усилиями доктора Филиппа Ницшке, боровшегося за право выбора безнадежных больных. Он начал практиковать с 1996 года, когда помог умереть 66-летнему больному с неизлечимой формой рака, введя тому смертельную дозу яда. Это произошло на Северной Территории Австралии, где на тот момент эвтаназия была разрешена. Еще трое успели расстаться с жизнью, прежде чем закон был отменен решением федерального парламента. И тем не менее, доктор продолжал творить "легкую смерть", умертвив еще 60 человек. В основном это были люди от 70 лет с тяжелыми формами рака. Была открыта даже официальная клиника, где больных бесплатно консультировали о различных медицинских препаратах и смертельных дозировках, а также о том, как их принимать и что об этом говорит закон. Тем не менее рецепты не выписывались, по причине нелегальности.
На что только не шел неутомимый врач, чтобы избежать правосудия. Дошло до того, что он планировал выкупить голландское судно под свою клинику. Корабль должен был бы курсировать в нейтральных водах у побережья Австралии, что позволило бы врачу продолжать "работать". Уже тогда за Ницшке закрепилось прозвище "доктор Смерть".
Он был не одинок в своем стремлении облегчить страдания умирающих. В разных странах мира периодически появлялись его "двойники". Во Франции полиция возбудила уголовное дело против врачей клиники "Ла Мартинер", в маленьком городке недалеко от Парижа. Там за несколько лет скончались 40 пациентов. Все они были в возрасте и тяжело больны. Подозревают, что имел факт применения эвтаназии. Да что клиника! Сам министр здравоохранения Франции Бернар Кушнер признался, что практиковал эвтаназию. Тогда правда он был не министром, а рядовым врачом на полях сражений в Ливане и Вьетнаме. По его словам, он делал летальные уколы морфия тем, кто очень мучился и уже не имел шанса выжить.
Эвтаназию едва не легализовали в швейцарском Цюрихе. Там смертельные уколы планировалось ввести в домах престарелых, следуя правилам, жесткости которых могла позавидовать даже Голландия. Медики ЮАР, несмотря на то, что законопроекта не существует, имеют право в зависимости от обстоятельств отключать аппарат искусственного жизнеобеспечения, а в исключительных случаях - делать смертельные инъекции.
С чопорным английским парламентом яростно спорил Питер Брэнд. Он признал, что в далеком 1973 году помог уйти из жизни больному ребенку. Тогда родители больного лейкозом двухгодовалого малыша попросили прекратить болезненные лечебные процедуры. Врач согласился, разрешив родителям постоянно находиться в палате умирающего. Через двое суток ребенок скончался у них на руках. Доктор обнародовал эту историю потому, что по новым законам его действия могут быть расценены как преднамеренное убийство. В ходе разбирательства, начатого по требованиям общественности, в действиях Питера не было усмотрено криминального подтекста и все обвинения с него сняты.
Тот же туманный Альбион породил Гарольда Шипмена, 54-летнего доктора, прекрасного семьянина, отца четырех детей. Спустя век после буйства Джека-Потрошителя заголовки английских газет снова стали пестреть прозвищем маньяка-убийцы - в Манчестере появился свой "доктор Смерть". На процессе, который длился три месяца, было доказано причастие врача к 15 убийствам престарелых, но все еще активных и дееспособных пациенток. Гарольд вводил смертельную дозу препарата, констатировал смерть, после чего в медицинских документах жертв исправлял данные о диагнозах и методах лечения. Для выяснения этого были эксгумированы 8 трупов (остальные сгорели в крематории). Полиция склонна полагать, что Шипмен причастен еще к 23 загадочным смертям, но к сожалению для доказательства этого не достаточно улик. На суде медик не скрывал, что убивал "ради получения удовольствия от абсолютного контроля за жизнью и смертью". 15 доказанных и 23 спорных убийства за четыре года (с 1995 по 1998). Что и говорить, Гарольд насладился в полной мере. Если подходить к его проблеме с позиции дедушки Фрейда, то психиатры склонны оценивать его действия, как попытку примириться со смертью матери в юношестве. Шипмен попался, пытаясь подделать подпись завещания последней пациентки, старушки 82 лет от роду. Он был арестован и осужден на 15 пожизненных сроков заключения.
Однако пожалуй самой яркой личностью, носящей псевдоним "доктор Смерть" могут "похвастаться" США. Здесь с 1991 года "легкую смерть" в массы нес отставной патологоанатом Джек Кеворкян. 70-летний доктор за время своей "врачебной" (на деле врачебной лицензии доктор был лишен уже в 1991 году) практики перенес в мир иной 130 человек. Четырежды сталкиваясь нос к носу с буквой закона, Кеворкян всегда выходил сухим из воды, получая прощение присяжных. "Доктор Смерть" творил в штате Мичиган до тех пор пока всепрощающий закон штата смотрел на его деятельность "сквозь пальцы". Однако в декабре 1998 года законодательный орган штата пересмотрел свои взгляды на эту проблему, напрочь запретив эвтаназию (за это проголосовали 27 сенаторов, против - 8). Это случилось на следующий день после того, как Кеворкян умертвил свою очередную пациентку. В соответствии положения нового закона эвтаназиолог осуждается на срок заключения от 4-х лет и штраф в 2000 долларов. Джек прокололся на желании доказать гуманность и объективную рациональность эвтаназии. Он записал на видеопленку сцену ввода в вену безнадежному больному тяжелой формой склероза дозы хлористого кальция. После чего эта ужасающая сцена, достойная занять почетное место в знаменитом сериале "Лики Смерти", облетела всю Америку в эфире CBS в прайм-тайм! Общественность, разумеется, встала на дыбы и властям ничего не оставалось, как предъявить обвинение мятежному врачу. За день до этого Кеворкян говорил: "Если меня не арестуют, то это будет означать, что в моих действиях нет состава преступления". В случае ареста он очередной раз надеялся использовать скамью подсудимых как своеобразную трибуну, с которой мог бы обнародовать свои взгляды на проблему легализации эвтаназии, дела, борьбе за которое он посвятил последние несколько лет. 13 апреля 1999 года он был осужден на 7 лет В тот же день Кеворкян сдался властям. Его должны были осудить на пожизненное заключение, но сыграла скидка на почтенный возраст. Американский "доктор Смерть" - самый яркий представитель медицинской братии, радеющей за право выбора неизлечимых больных.
С крестом или на кресте?
Все это были мирские вопросы. Но ведь можно (и нужно) посмотреть на проблему с позиции человека, верящего в жизнь после смерти. Что об этом думают верующие и священники? Чтобы не быть голословным, начну с примера имевшего место все в той же Голландии.
Врач одной из клиник, доктор Бен Жилич, обследовал одну из своих раковых пациенток. Процедуры показали, что жить женщине осталось не долго - рак груди дал метастазы в кости, печень и легкие. Зная, что с помощью наркотиков он сможет облегчить боль, онколог предложил больной место на больничной койке. Та согласилась с сомнением в голосе (она знала о законе, принятом в стране) и уже тогда оговорилась: "Я католичка. Моя вера никогда не позволит мне прибегнуть к эвтаназии". Бен заверил ее, что помимо ее воли этого не произойдет и женщина осталась в клинике. После 24-часового курса инъекций морфием боли прекратились настолько, что женщина смогла повидаться с мужем и сестрой. Несмотря на предчувствие скорой кончины, она нашла в себе силы прожить последние часы активно. Однако спустя несколько часов после того, как Жилич покинул клинику, ему позвонила дежурящая медсестра и сообщила печальные вести. Дело в том, что в отсутствии лечащего врача к пациентке Бена заглянул другой доктор. Он посмотрел медицинскую карту, попросил родственников удалиться и распорядился увеличить дозу инъецируемого морфия, отказавшись дать при этом письменное подтверждение. Через несколько минут женщина умерла. Потребовавший объяснений Бен Жилич получил в ответ: "Она могла бы еще прожить только неделю. А мне было необходимо освободить место в палате"…
Мораль сей басни кроется в тех словах, которыми поделилась умирающая с Жиличем прежде чем лечь в клинику: "Я - католичка. Моя вера не позволит мне прибегнуть к эвтаназии". Шестая заповедь в скрижалях, которые Моисей принес людям с горы Синай, гласит: "Не убий". И самоубийство, коим по сути является эвтаназия, - смертный грех, которому нет прощения в Судный День. Поэтому праведник-самоубийца - абсурд по природе своей.
В период обсуждение рациональности принятия закона об эвтаназии в Голландии, епископы римско-католической церкви изводили чернила галлонами, забрасывая парламент гневными письмами. Смысл писем сводился к опасениям епископата относительно создания в стране такого климата, когда эвтаназия будет являться настолько нормальным явлением, что станет чуть ли не долгом.
На самом деле, Бог дал человеку жизнь и имеет свои планы на каждого из живущих. Если человек вторгается в эти планы, тем самым он пытается поставить себя наравне с Господом (что есть еще один смертный грех, Гордыня). В то время как жизнь христианина есть не что иное, как жизнь сына, который принимает все, что бы ни послал ему Отец. И смерть для верующего такова, какой ему назначено свыше. Стоит также упомянуть о страданиях, которые могут оправдать эвтаназию для атеиста. Верующие относятся к этому несколько по иному. Христос принял смерть на кресте в мучениях. Умирая, он тем самым обожествил боль и мучения, освятил саму смерть, превращая ее из последствия первородного греха в инструмент спасения. Страдающий больной может провести аналогию между своей болью и болью распятого Христа. В страданиях праведника, в его агонии и смерти воспроизводится образ спасителя.
В чем же соль?
Можно долго спорить о рациональности или несуразности эвтаназии. Но это не изменит главного. Того, что нет ничего страшнее, чем одиночество больного. Здоровым проще ужасаться нечеловеческим болям, в крайнем случае жалеть мученика, но не быть с ним рядом. В то время, как именно это ему и необходимо. Он нуждается в нашем присутствии, нуждается, чтобы с ним говорили, чтобы с ним молчали, но только не оставляли его одного. Митрополит Антоний по этому поводу сказал: "Умейте молчать. Пусть болтовня отступит, даст место глубокому, собранному, полному подлинной человеческой заботливости молчанию. Возьмите больного за руку и скажите спокойно: "Я рад побыть с тобой". И замолчите, будьте с ним, не воздвигайте между вами целый мир незначительных слов или поверхностных эмоций".
Необходимо быть рядом с больным, общаться с ним от сердца к сердцу, увидеть в нем не только умирающего человека, а просто ЧЕЛОВЕКА. Именно это зачастую упускается. И тогда появляется эвтаназия…
