Чего Чехов-фесту бороться за зрителя: коробки московских театров до безобразия полны (чего иной раз не бывает на спектаклях самих этих театров). Не все остаются довольны: посреди «рисового потопа» тайваньского «Клауд гейт» при мне ушел целый ряд, ну не были они готовы к медитации. Однако любопытство все равно берет вверх. И на этот раз оно в полной мере будет удовлетворено: в ближайшие десять дней вас ждет столкновение с «Краем земли», «Тангерой» и — коронным номером фестиваля — лирической драмой в 5-ти действиях «Пеллеас и Мелизанда»…
Про «Край земли» до московской премьеры шептали всякое: «Подумаешь, дорогие декорации, да ничего там особенного…». Смотря, какое особенное вы хотите найти в полуторачасовом спектакле почти без слов, но с бесподобной хореографией, исключительной работой по свету и даже… фокусами.
Зал — чернее ночи. Откуда-то справа слышен выстрел… Вы — голову туда, ан — в другом конце сцены уже сидит человечек. «Уи!» Белым снегом со всех сторон посыпались письма; девушка в красном бежим за письмом, нападая на гигантскую руку с шевелящимися пальцами. «Уи!» Рука то ширится, то сдувается, отсылая все письмами к столику с надписью e-mail. Танцоры сами по себе не покидают сцену: у «задника», которой режет глаз попеременно то алым, то синим, то фиолетовым цветом, прочерчен тот самый «край», как в астрономии — «горизонт событий». За ним-то бесследно исчезает всё — модный цилиндр, тросточка, зонтик, туда падает человек, наваждение, шум первых капель дождя, мягкий запах июньских роз (да, спектакль, посредством сложной игры света, создает иллюзию запаха!), ровно — всё. Почти по Виану, помните, в «Осени в Пекине» — заехал в пустыню на огромной скорости и попал в теневую полосу. Абсолютная темень. Если точно развернуться на 180 градусов, то еще можно выйти. Но потеряв направление — никогда.
Для этого светового шедевра Филиппа Жанти и Мэри Андервуд сложно подыскать жанр. Скорее, это самоирония над собственным безупречным чувством стиля. Чувством ритма. Пластикой. Вашу фантазию все равно подхлеснет необычный рисунок танца, постоянный сценический обман — только что здесь был шар, а теперь танцующий человек. Или вот в темноте возникла выбеленная голова танцора, следущая секунда, добавили света, обнажилось всё ниже шеи — и не танцор это вовсе, а огромная кукла-паук, вступающий в схватку с той самой женщиной в красном… У великого кукольника Жанти хай-тек схватился с философией; это очень французский спектакль, где сквозь смех всегда проступят слезы. На площадке театра им. Моссовета «Край» будет идти 15, 16 и 17 июня.
А с 17 по 29-е на сцене МХТ им. Чехова развернется «Тангера» — самый заводной и провокационный мюзикл последних лет в хореографии Моры Годой (режиссер Омар Пачеко). Начиная с 2002 года, спектакль собрал в Аргентине все возможные премии, похвалы и невероятные кассовые сборы. За два с лишним часа бесконечного танца от более чем двадцати танцоров рисунок танго не повторяется ни разу, благодаря изобретательной хореографии, когда виртуозное танго совмещается с классической балетной техникой. Несомненно, «Тангера» разбавит горячей кровью филосовско-медитативный настрой Чехов-феста после Жанти, Стуруа и «Клауд гейта», всё повышая градус интриги.
А интрига впереди: самостоятельный подарок фестиваля москвичам — мировая премьера лирической драмы Клода Дебюсси «Пеллеас и Мелизанда» (18 июня на сцене театра Станиславского и Немировича-Данченко). Ее поставил молодой французский режиссер Оливье Пи, долго не решаясь подступиться к столь сложному сюжету (его соавтром за дирижерским пультом станет известный дирижер Марк Минковски). Сам Оливье не скрывает своего восхищения от музыки Дебюсси:
— Я 20 лет мечтал ее поставить! Хотя французы «Пеллеаса» ненавидят. Да, из-за весьма «нефранцузского» сюжета. Но на самом-то деле опера самая что ни на есть французская — она приближена как никакая опера к нашему разговорному языку. Про «Пеллеаса» не скажешь, как говорят про другие наши оперы — что они итальянские, лишь переведенные на французский.
Что ж, нам остается только ждать «главного приза». Ведь одно дело — привозить в Россию пусть и лучшие, но все равно спектакль 3-4-х, а то и 5-6-летней давности. Но другое — заказать под фестиваль свой спектакль, да еще и на таком спорном материале: ведь «Пеллеас и Мелизанда» в России — за редким исключением — почти не ставилась.
