У Димы Федорова — замечательного журналиста, работавшего в “МК”, известного спортивного комментатора — выходит книга “Игрокамера.Bet”: о ставках на спортивные события и не только. Публикуем отрывок, в котором рассказывается, как герой, поставив в “экспрессе” на победу Лондона в борьбе за право стать олимпийской столицей-2012 и футбольной команды “Петротрест” в матче первого российского дивизиона с “Соколом”, ждет исхода игры.
…У “экспресса” есть оборотная сторона: надо стараться избегать ставок с большим разрывом между событиями, а то ожидание уже не в радость. И те матчи, которые нельзя посмотреть, тоже изматывают предельно и даже в случае победы не дают облегчения. Вот и я к вечеру истомился. К тому же Клипа и Ванечка бросили меня. Клипа обещал вернуться, но опоздал. Везет ему — есть чем занять себя до матча. А у меня в голове напевалось одно слово на разные мелодии — “ПЕТРОТРЕСТ”, “ПЕТРОТРЕСТ”!
Новый тренер команды... как там его?.. Государенков, да, точно, Государенков входит в раздевалку и дает установку. “Вы видели, — говорит он, — как сегодня Лондон сделал этот расфуфыренный Париж? Видели? А почему, спрашиваю я вас, почему вы не способны сделать то же самое?” Раздевалка молчит: неудачливые игроки, малопригодные для хороших команд, насупившись, ждут конкретики, надеются на очередное обещание выплатить зарплату. Но коуч не смущен их приземленным настроением, он видит в грядущем матче не рядовую встречу, а вселенское противостояние, он готов за три и восемь растопить души. “Питер не хуже Лондона. У вас есть живой пример перед глазами, чтобы вы поверили в себя. Хотя на вас никто не ставит! Вперед, рахиты! За три и восемь вы порвете их!” Нет, пожалуй, про коэффициент он не станет говорить. К чему это знать его бойцам? Их сердца должны быть очищены для грандиозной битвы от всего меркантильного.
И вот они выходят в овал пустой чаши разваливающегося стадиона Кирова, где кролики и прочая живность прогрызли кучу лазов и нор. Игроков встречают хриплым рыканьем двести пьяных ультрас. Тренерская агитка уже внедрилась в незатейливые игроцкие мозги, и через космос они получают героические импульсы. Они слышат шум переполненного “Хайбери”, их лица одухотворяются поэтическим восторгом.
Сегодня они не просто играют с “Соколом” в матче двадцать первого тура — они выполняют миссию! Сегодня они вселяют надежду в тех, на ком поставили жирный крест. Сегодня они не “Петротрест”, они когорта защитников униженных и оскорбленных. Форпост отчаявшихся, но не обреченных! Сегодня им противостоит не “Сокол”, а система недоверия к простому человеку.
И отслеживать подробности грандиозной битвы за высшую справедливость необходимо, конечно же, с упакованным желудком. Поэтому я призвал официантку — впрочем, и для попутного выяснения весьма важного вопроса.
— А где Кристина?
— Уволилась.
— Сама? Или уволили?!
— Сама. Говорят, она разбогатела.
— Каким образом?
— Не знаю. То ли замуж вышла, то ли еще как-то. Но, в общем, она даже зарплату не забрала за последние полмесяца. И не звонила, и телефонов не оставила. У Кристины все хорошо. Повезло ей!
— А-а-а, — махнул я рукой, — ну и шут с ней.
Мы с Клипой заказали кучу закусок, выпивки и вперились в табло, где пролистывались коэффициенты на ближайшие дни и все онлайны текущих матчей. Конечно, глупо смотреть футбол без самой игры, но в “Вертепе” народ привык. Картинка трансляции воспринимается как хороший бонус. Хотя можно обойтись и без нее. Самым прожженным достаточно онлайна. Онлайн вроде котировок для брокера.
Когда пища с трудом разместилась на столе и потребовала к себе внимания, произошла гадость, из-за которой аппетит исчез. Некий субъект с интимной фамилией Близнюк забил “Петротресту”. Пятнадцать минут отыграли и сразу запустили. Уроды! И самое дерьмовое, что эти питерские лузеры еще и Лондон обгадили.
Как же я лоханулся! Все самое хреновое — из Питера. До начала второго тайма я запрягал свои исторические познания, чтобы сфабриковать систему. Даже Ванечке звонил консультироваться. В общем, выстроился черный-пречерный ряд. От Петра Первого и вплоть до... Короче, выстроился до руководителей наших дней.
Питер — помойка истории! А помойка — это диагноз. И этот диагноз продержался четверть часа второго тайма.
А потом грязное историческое прошлое Питера забылось. Начисто. Потому что Галиев сравнял счет. С пенальти. Может, судья тоже поставил за три и восемь? Может, он с нами?
Клипа, не останавливаясь, сплошняком бормотал под нос матюги. Что-то вроде молитвы шпилера. Молитва прерывалась выкриками, когда в онлайне происходили изменения.
— Карточки пошли — сейчас “Сокол” в меньшинстве останется. Павлов, давай — кому-нибудь по ногам сзади врежь. Ну, удаляйся, сука саратовская!
— Полчаса осталось. Додавим!
— Не, ты посмотри, посмотри! Судья — урод вонючий. Теперь дал желток Питеру. Ну не урод, а? Просто подонок.
— Там заруба, видно, приличная.
— Чтоб они там все друг друга перебили, но гол за три и восемь натянули.
— Если эти дебилы облажают нам Лондон, то я поеду в Питер и насру прямо перед офисом “Петротреста”.
— Я читал, у них офис в какой-то школе.
— Тогда обмажу дерьмом дверь их раздевалки.
— Вот это круто!
По правде говоря, Клипа — у...бок похлеще “Петротреста”. С восьмидесятой минуты он потихоньку переключился с игры на меня. И полил понос. С восемьдесят шестой минуты начал повышать голос. К девяностой минуте его недовольство оформилось в крик:
— Это ты меня заставил!
— Отсоси.
— Если они девять раз подряд слили, то с какого бодуна ты решил, что они должны выиграть?
— Клипа, я у тебя деньги из кармана не доставал.
— А что, я сам достал пятьсот грина на такую лажу?
— Ну и гондон же ты! Я тебе сейчас их отдам. Прямо в рожу швырну. На, жри, скотина!
И я начал запихивать ему бабки в нагрудный карман, а Клипа, выпучив глаза и глядя на онлайн, принялся их отпихивать. Борьба была короткой, но упорной — прибежали охранники.
— Что у вас тут?
— Мы проиграли ставку вдвоем, но я хочу отдать ему бабки за проигрыш.
— Давайте где-нибудь в другом месте выясняйте отношения.
— Все в порядке, нет проблем. — Клипа поправил на себе одежду. — Мы уже разобрались.
Я бросил на стол деньги, когда охранники отошли. Клипа изобразил удивление. Я изобразил презрение. Клипа изобразил радость. А я изобразил...
А мне ничего не надо было изображать, потому что я посмотрел на онлайн и все понял. “Петротрест” забил! В компенсированное время. На флажке! Забил, когда надежда уже заливалась горючими слезами. Лондон салютовал своему удачливому соратнику. Не снисходительно, а на паритетных началах!
— Бери деньги. — Клипа как ни в чем не бывало протянул мне пятьсот долларов. — Зачем мне часть? Когда возьмешь весь наш выигрыш, отдашь мою долю полностью, — пояснил жирный мерзавец.
— Ты же отказался!
— Не было такого!
— Как не было, скотина? Ты же хотел!
— Хотеть — не значит мочь! Ведь ты же раздумывал, отдавать или нет, следовательно, все в силе.
— Да подавись ты этими деньгами — мне не жалко.
— Ладно тебе, чего не бывает между друзьями!
— Такими друзьями даже жопу не подотрешь. Потому что жопу стошнит.
— Согласен. — Клипа смиренно закивал башкой. — Я виноват, я скотина, я проставляюсь. Иди за нашим выигрышем!
Как ни странно, пока я ходил за деньгами, злость пропала. Ну жлоб, ну захотел меня продавить — ну и ладно.
Может, я и сам в плохом настроении начал бы говниться. Поэтому сейчас я в хорошем настроении говниться не стану. Отдам половину.
— Спасибо, — вкрадчиво поблагодарил Клипа и сгреб деньги со стола.
— А чего ты упирался, почему сразу не показал на онлайн?
— В первую секунду как-то даже не поверил. Ковыряжку, наверное, затолкали. С третьего или четвертого добивания. С метра.
— Клипа, ты всегда во всем видишь дерьмо.
— На последней минуте только такие и забивают. Какой-то Соловьев принес нам по семь штук. Семь! И тебе еще надо, чтобы это было красиво? Ты вообще знаешь, кто такой Соловьев? Он что, звезда? Да, может, он на тридцать метров ударить не способен...
— Нет, Клипа, ни фига! Я уверен, что это шедевр. Там была шикарная подача, и Соловьев ножницами через себя заложил неберущийся мяч в самый угол. Понимаешь, такой “экспресс” должен доезжать красиво…
