Сижу в тени сияющего светлым льняным костюмом, здоровым телом и духом Геннадия Малахова на московской книжной ярмарке. Поклонницы на меня смотрят ревниво, а я — на них, ведь каждую минуту интервью прерывается новым автографом — “подпишите для мамы!” и просьбой проконсультировать.
Геннадий Петрович слушает жалобы и доверительно интересуется у очередной дамы: “А в туалет как ходите?” Потом что-то шепчет ей на ухо. И спрашивает: “Запомнила, сколько ложек?”. Устало комментирует мне: “Вот сначала запустят себя, а потом кричат — у меня аллергия!”
Последний маникюр
— Ох, любят вас, “мужчину в самом расцвете сил”, домохозяйки!
— Однажды ко мне после передачи подошла женщина и спросила, разводиться ли ей с мужем. (Смеется.) Я сказал, что не советчик, ведь мужа ее совсем не знаю.
— А лекции еще читаете?
— Я в свое время отказался от всего этого и занялся написанием книг. Ведь книгу важно написать так, чтобы человек сам понял, что с ним происходит и как надо поступить. Можно было и целителем стать, и приемы вести, и лектором. Но я не жалею о своем выборе.
— К телевидению трудно привыкали?
— Я первое время за неделю-две, что проводил в Москве, худел в два-три раза! После каждой поездки! А сейчас привык. И жена теперь говорит: “Что-то ты даже не худеешь!”
— Вас как ведущего обязывают в косметические салоны ходить?
— Да нет. Гримируют прямо на площадке. Маникюр я, правда, однажды пытался сделать в салоне у себя, в Ростове. Ну, сделал, а потом сам стал стричь себе ножницами — вот и весь маникюр.
Ресторанные загулы
