…Ему 25, зовут Антуан, родился в Штатах, красив-креативен-энергичен и мало кто знает, что он потомок «того самого». Всегда эта «примазанность» к великому выглядит смешно, на Западе тем более. Он выбрал фамилию всего лишь ради красивого созвучия с именем. А в Москве Вагнер вот почему. Сегодня открывается Парад подземных музыкантов, — весьма распространенная арт-фишка для Лондона, Берлина или Токио, — вот Антуан и курирует всю эту кухню — теперь и у нас, в России. На несколько слов — для «МК».
— Тут в релизе, видно, ошибочно указано, что ты — внук Вагнера…
— Нет-нет, я правнук Рихарда Вагнера и — соответственно — праправнук Ференца Листа (Вагнер был женат на дочери Листа Козиме). Отца моего зовут Ив Пастье, он французский кинопродюсер. Но я взял фамилию матери. В Америке же можно выбирать, вот и решили так… Потому что я был единственным мальчиком, а кроме того, моего отца в момент рождения по ряду причин уже не было в Америке. Как говорится, дело случая. Те люди, которые со мной работают, понятия не имеют о моей родословной. Знают лишь близкие друзья.
— Хорошо, но музыкальная генетика в тебе сохранилась?
— Я с 5-ти лет учился играть на фортепиано, играл лет десять, так что ноты разбираю; кроме того, играю на гитаре. Время от времени даю концерты, сам пишу тексты песен, пою…
— Но ты не избрал путь солиста-академиста?
— Нет. Выбираю рок-н-ролл!
— И сейчас из тебя вовсю прет креатив, организация всяких проектов, инсталляций и проч.?
— В основном, снимаю фильмы как режиссер. Пишу сценарии, сам играю… Работаю в жанре видеоарта. Как-то подхватила эта волна современного искусства.
— Нашел себя или всё в поиске?
— Я просто делаю то, что хочу. И нахожусь в том месте и в то время, в которых надо находиться. Снимая документальные фильмы, я могу много путешествовать по миру, знакомиться с нужными, интересными людьми. Так я работал с Бобом Уилсоном, Михаэлем Ханеке. Стараюсь брать от них что-то полезное.
— Делал ли ты фильмы, посвященные творчеству Вагнера? Знаешь, как дань…
— Вагнеру — нет. А вот Ференцу Листу посвятил видеоинсталляцию в момент открытия Центра его имени в Австрии. Представляешь — одновременно бежит звук с трех роялей, стоящих в разных местах, и всё это объединено моей инсталляцией… Это было прекрасно!
— А без инсталляций что же, классическая форма концерта устарела? Скучно?
— Должно быть и то и другое. Вот, например, как делают в Нью-йоркской опере: спектакль напрямую транслируется из театра в еще семь городов мира — в кинотеатры, и там зрители просто могут купить билет за 20 долларов и видеть всё в реальном времени. Или оркестрантам не обязательно всем сидеть в одном месте, можно разбросать их по залу… И всё это ради одного: сделать жанр более понятным, более доступным для широкого зрителя.
— Ты сам можешь прослушать оперу в течение 3-х часов, не заснешь?
— Могу запросто. Оперы Вагнера вообще идут по 6 часов, — проблем никаких! Я же «приобщался» к опере, начиная с годика. И по два раза в месяц. Мама меня водила. Я рожден в этом. Опера — это момент наслаждения, расслабления и раскрытия самого себя.
— Но ты, полагаю, расслабляешься не только посредством опер?
— Люблю водить машину, фотографировать… Использую старую камеру, пленочную, знаешь? Есть у меня «кэнон» 70-х годов… Это же такое удовольствие участвовать в процессе создания, проявлять пленку, работать с материалом, а не то что — нажал на кнопочку — и готово! Ужасно ностальгирую по бабинам, виниловым дискам, всем этим чудным вещицам из прошлого…
— Эти чудные вещи сжигаются современными технологиями.
— У меня много единомышленников, мы не дадим этим вещам исчезнуть. И вообще, говоря о творчестве, важны все возможные грани. Терпеть не могу сидеть сиднем. Люблю серфинг и капуэйру (бразильский танец с элементами борьбы), даю выход своим положительным эмоциям…
— А как же «творческий конфликт»? Произведение искусства не состряпаешь из одних положительных эмоций.
— Нет, конечно. Негатив — это тоже пища для творчества, но так важно его преобразовать…
— Адольф Гитлер преобразовывал. Используя музыку Вагнера в идеологических целях…
— Увы, плохие люди часто обладают хорошим вкусом.
— У Гитлера не было вкуса. Ну да ладно. Вернемся на землю. Или под землю. Почему Парад музыкантов проходит именно под землей, в торговом центре под Манежем?
— Музыка должна захватить вас как бы случайно — в метро, в подземных бизнес-центрах. И билетов покупать не надо. Московская подземка — прекрасное место, но, увы, руководство не разрешило нам провести Парад прямо в метро.
— И что, перед этими музыкантами под Манежкой также будет лежать шляпа, а случайные зрители будут кидать туда монетки?
— Почему бы и нет? Это же уличные музыканты, и они останутся таковыми — Парад это или не Парад. Это честно по отношению к публике.
В завершение стоит лишь сказать, что на Параде (это на трех этажах торгового центра под Манежем) выступят лучшие подземные музыканты со всего света — это и знаменитый черный блюзмен из Штатов Флойд Ли, французский человек-оркестр Гаэль ле Билан, московский виртуоз Гордей, играющий на ведрах… И все это — до 23 сентября.
