Исключительной красоты было место. Небольшая, но рыбная речушка делила село на две неравные части: верхнюю, расположенную на горе, и нижнюю, равнинную, на которой, собственно, и располагалось основное село. На горе красовалась большая заброшенная церковь, сложенная из красного кирпича, и к которой дугой поднималась крутая дорога в обрамлении вековых лип, чуть ниже, но выше уровня реки располагались рукотворные пруды прямоугольной формы, затянутые тиной, вокруг которых сохранился слегка подгнивший, но еще крепкий деревянный настил.
Все это было в запущенном состоянии, но выглядело все равно величественно. Солнце почти не проникало сюда, играть в этих заросших кустарником дебрях было жутковато, но именно от этого еще более интересно.
Как-то наша детская ватага предприняла дальний рейд: перебралась через овраг, расположенный за церковью, обнаружила там какие-то странные камни неправильной формы с надписями на старославянском языке и устроила там «войнушку» с перестрелками из нехитрого духового оружия (бузиной из трубочек). Позже мы получили от родителей нагоняй за то, что, оказывается, устроили свои игры на древнем кладбище, и после этого обходили это место стороной.
Но были более отчаянные люди. Один местный тракторист смекнул, что негоже этим камням без дела валяться, и пристроил их себе на фундамент и цоколь нового дома. Только пожить в нем толком не успел, запил и повесился. А дом постепенно стал опускаться в землю, и опускался до тех пор, пока на поверхности не осталось ни одного камня, и нижний венец бревен не оказался на уровне земли.
