Диана Сеттерфилд
Тринадцатая сказка
А в Королевстве Великобритания по-прежнему дожди, туманы и вересковые пустоши. Заброшенные и разрушающиеся особняки. Садовники в десятом поколении. Гувернантки, заменяющие мать. Пропавшие родственники. Призраки. Близнецы. И прочие наследные доли и выпавшие участи. Сентиментально-меланхолические разлюли-малины об отдельно взятых живописных уродствах человеческой натуры.
Замысловатые повести о трагических непреложностях судьбы. Чопорная трансформация восточного фатализма, вывезенного из колониальных экспедиций.
И, хотя на дворе давно уже не викторианская эпоха, но вполне ожидаемый успех подкараулил дебютную книгу Сеттерфилд, в которой собраны все необходимые компоненты для темной истории с тенями и шорохами.
Шараханьем зеркал и внезапными появлениями. Уединениями от мира и скоропостижными смертями.
Да и, надо сказать, весьма недурно завязана, сюжетно развита и развязана история молодой девушки, нанятой для написания биографии знаменитой писательницы, прошлое которой тщательно скрывалось ото всех до поры до времени. Интригующие загадки, расцвеченные вспышками озарения и тяжеловесными подробностями сумеречных состояний сознания. И неизбывная тяжесть бытия в легковесном чередовании слов, дел, поездок, размышлений и наблюдений. И холодок. Пронизывающий всю вселенную и вкрадчиво подбирающийся к сердечной мышце.
Лори Р. Кинг
Отречение королевы
Ну конечно же, история, которую нам предстоит прочитать, была обнаружена на дне старинного металлического сундука, среди всякой весьма загадочной всячины. Сундук прислал автору-редактору некто пожелавший остаться неизвестным, но весьма навязчивым корреспондентом. По крайней мере за сундуком последовала открытка с обещанием продолжения. А “имеющая некоторое отношение к литературе” Лори Р. Кинг только подправила правописание в рукописи.
И вот перед нами продолжение приключений знаменитого сыщика Шерлока Холмса, эсквайра. Поскольку мистер Холмс давно уже расстался со своим закадычным другом и летописцем, милейшим доктором Ватсоном, и вроде как даже удалился от дел, затворившись в сельской глуши под предлогом разведения пчел, то на сцену выступил новый мемуарист. Весьма неожиданный. Юная леди, проявив дедуктивные способности, практически не уступающие по проницательности аналитическому уму стареющего сыщика, становится его ученицей и помощницей.
С каким женским коварством затягивает нас в гендерные сети очередной, а вернее, внеочередная Кинг. Из монашеского сыскарского ордена на Бейкер-стрит — прямиком в лапы идиллии розыскного семейного подряда. Под пересуды юных подружек о “сексапильности” шестидесятилетнего сыщика. И даже профессор Мориарти реинкарнируется в юбке. Но это милый бонус к веселухе выявлять шпиона за бандитом по пуговицам на тропинке и пеплу под креслом.
Фредерик Андахази
Город еретиков
Продолжается неугомонный крестовый поход аргентинского психоаналитика на недоразложенные фрагменты культурного наследия. Не так давно, лишая его лауреатства значительной латиноамериканской литературной премии, Андахази уже выдвигали обвинение в том, что его произведения “не способствуют укреплению наивысших духовных ценностей”. В “Городе еретиков” пришла пора заняться духовными ценностями вплотную.
Молодой человек, убоявшись земной любви, уходит в монастырь. В монастыре неподалеку оказывается и его возлюбленная, но после того, как немало натерпелась от родных и общества. Трогательная история о несчастной судьбе добродетели в духе XVIII века. Но тут уж ни монастырским порядкам, ни нравам богобоязненных членов общества Андахази спуску не дает. Натурализм обличений разврата, царящего за монастырскими стенами, и личных качеств свободных граждан агрессивен до оторопи. Складывается впечатление, что в этом-то собака и зарыта. Грубые гаммы пилой по нервам — излюбленный прием независимых экспериментаторов в искусстве.
Но это еще не десерт. Еще будут богословские прения на древнюю тему “о законе и благодати”. Социальная утопия о совершенном обществе. Безумный балаган по мотивам евангельских сюжетов. И, наконец, подлинная история плащаницы из Турина, рассказанная автором. Цель основательно покопаться в “наивысших духовных ценностях” выполнена с перевыполнением. С захлестами и перегибами. На все сто.
