Легендарный хирург Войно-Ясенецкий: первый после Бога

Он спасал жизни не только в операционной, но и в зале суда. Одним выступлением он защитил оклеветанного профессора. "Дело врачей" развалилось в одночасье.

Есть люди, которые делают для нас гораздо больше, чем могут. Они творят чудеса, и мы называем их святыми. Над ними не властны ни режим, ни эпоха.

Итак, 1877 год, Крым. 27 апреля в Керчи на свет появился Валентин Войно-Ясенецкий — будущий великий врач и священник Русской Православной Церкви, архиепископ Лука. Спустя годы его признают величайшим хирургом ХХ века. Но тогда он был мальчиком, который окончил художественное училище и собирался поступать в Киевский университет на медицинский факультет. А после обучения он отправился добровольцем на русско-японскую войну. Вернувшись с фронта, устроился врачом в небольшой городок Переяславль-Залесский.

Ему не было и сорока, когда вышла в свет его диссертация «Региональная анестезия», за которую он удостоился степени доктора медицинских наук и премии имени Хойнацкого за лучшее сочинение, пролагающее новые пути в медицине.

Вам, наверное, интересно, как знаменитый врач пришел к Богу и стал священником? Нам известно лишь то, что это было не спонтанным решением, а важным этапом его нелегкой врачебной и научной земской работы. А с другой стороны — протестом жесткой и жестокой советской эпохе.

Профессор, лауреат Сталинской премии, он претерпел множество ссылок и гонений, не забывая своего долга перед «мужицким народом», которого лечил физически и духовно.

Его труды — до сих пор служат настольной книгой студентов-медиков и практикующих врачей. В них изложен весь путь врача-хирурга от первых простых до самых сложных операций в его практике. Войно-Ясенецкий всегда стремился к тому, чтобы предостеречь врачей от ошибок, цена которым —  человеческая жизнь.


 А теперь — сама легенда

До нас дошла история, связанная с бедами революционного Ташкента. Как-то в Гражданскую войну пошел слух, будто в хирургической клинике профессор Ситковский и его коллеги занимаются вредительством, гонят раненых красноармейцев, у которых раны кишмя кишат червями.

Тогда во главе ЧК города стоял г-н Петерс. Он снискал славу человека жестокого и скорого на расправу. По его приказу тотчас же арестовали и посадили в тюрьму профессора Ситковского и всех врачей его клиники.

Петерс решил сделать суд показательным, и потому назначил себя общественным обвинителем. В этой роли произнес он «громовую» обвинительную речь, где изобличал «предателей». Над обвиняемыми нависла угроза расстрела.

Революционный суд времен гражданской войны — прошлое, о котором не следует забывать. Свидетелем суда был профессор Масумов. Вот что он рассказал об этом процессе…
 
В тот день в зале суда больше всего собралось рабочих, но пропуски получили и врачи города. Ситковского доставила конная охрана. Профессор шел по улице с заложенными за спину руками, а по сторонам гарцевали конвойные с саблями наголо.

Начальник ЧК был склонен к театральным эффектам, и этот «суд» замышлял как зрелище: герои-красноармейцы и тайный белый профессор, не желающий лечить их бойцов. И как следствие заговора — подумать только! — черви, кишащие в ранах бойцов. «Вышка» Ситковскому и «его людям» была предрешена. Суд задумали в воспитательных целях, чтобы показать пролетариату его врагов — прислужников мирового капитализма. Но весь спектакль пошел насмарку, когда в качестве эксперта вызвали профессора Войно-Ясенецкого.

Он объяснил суду, что никаких червей под повязками у красноармейцев не было, а были личинки мух. Хирурги не боятся таких случаев и не торопятся очистить раны от личинок, ведь давно замечено, что личинки благотворно действуют на заживление ран. Опытный лектор, Войно-Ясенецкий так внятно и убедительно растолковал суть дела, что рабочая часть зала одобрительно загудела.
— Какие еще личинки... Откуда вы все это знаете? — рассердился Петерс.
— Да будет известно гражданину общественному обвинителю, — с достоинством отпарировал Войно-Ясенецкий,— что я окончил не двухлетнюю советскую фельдшерскую школу, а медицинский факультет университета Святого Владимира в Киеве.

 В зале раздался шум, послышались аплодисменты…
 
Последний ответ окончательно вывел из себя всесильного чекиста. Высокое положение его требовало, чтобы дерзкий эксперт был немедленно изничтожен. И Петерс выбрал для удара, как он полагал, наиболее уязвимое место противника:
— Скажите, поп и профессор Ясенецкий-Войно, как это вы ночью молитесь, а днем людей режете?

Вопрос таил в себе подлинное обвинение: вера запрещает священнику проливать кровь, даже в операционной. Отец Валентин объяснил бы Петерсу, что Патриарх Тихон, узнав о его, профессора Войно-Ясенецкого, священстве, особым наказом подтвердил право хирурга и впредь заниматься своей наукой. Но было не до объяснений. В зале, переполненном людьми, отец Валентин ответил противнику в полном соответствии с законами полемики:
— Я режу людей для их спасения, а во имя чего режете людей вы, гражданин общественный обвинитель?

Зал встретил удачный ответ хохотом и аплодисментами. Все симпатии были теперь на стороне хирурга-священника. Ему аплодировали и рабочие, и врачи. Но Петерс не смирился, продолжая «набрасываться» на взбесившего его эксперта. Следующий вопрос должен был изменить настроение аудитории:
— Как это вы верите в бога, поп и профессор Ясенецкий-Войно? Разве вы его видели, своего бога?
— Бога я действительно не видел, гражданин общественный обвинитель. Но я много оперировал на мозге и, открывая черепную коробку, никогда не видел там также и ума. И совести там тоже не находил.

Колокольчик председателя потонул в несмолкаемом хохоте всего зала…
 
«Дело врачей» с треском провалилось. Правда, чтобы спасти престиж Петерса, «судьи» приговорили Ситковского и его сотрудников к 16 годам заключения. Это вызвало ропот в городе. Тогда чекисты вообще отменили решение «суда».

Через месяц врачей стали отпускать на работу, а вскоре и вовсе освободили. По общему мнению, спасла их от расстрела речь хирурга и священника Войно-Ясенецкого.

О пути этого человека можно сказать, что жизнь его — поистине подвиг, все пришлось ему испытать и перенести: врачевание в глухих российских деревнях, в госпиталях Русско-японской, I мировой, Гражданской и Великой Отечественной войн. Почитание и унижение, признание таланта и его оскорбление, 11 лет тюрем и ссылок и присуждение государственной премии I степени.

Имя Войно-Ясенецкого по праву можно поставить в ряд несгибаемых героев и мучеников науки и религии. Пройдя через страдания, он до конца остался гуманистом. В любых условиях он всю свою жизнь посвящал бескорыстному служению своему народу, врачеванию души и тела, безвозмездной помощи людям.

Что еще почитать

В регионах

Новости

Самое читаемое

Реклама

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру