Начал с простого — попросил Андрея Вячеславовича Колесова, заместителя председателя участковой избирательной комиссии, разъяснить мне - чем отличается бюллетень под названием «недействительный» от бюллетеня под названием «испорченный». Андрей Вячеславович любезно ответил, что «сейчас разберемся» и передал меня Светлане Гавриловне Масленко. У нее на визитке написано — «председатель участковой избирательной комиссии», что вселяло надежду и на компетентность, и на скорость ответа на простой с виду вопрос.
Но это только с виду. Стали мы, чуть ли не вместе, листать, листать, листать «Рабочую книгу члена комиссии» (примерно так называется не слабый по объему полиграфически документ), в которой по каждому поводу, вопросу, проблеме, как считают его создатели, есть квалифицированный, «опертый на закон» ответ. С разбегу не нашли — точнее, про «недействительный» бюллетень за пару минут что-то вроде нашли, а вот про «испорченный» вроде бы и нет. Но потом порылись, нашли что-то и про «испорченный», почитали вместе. Не очень чтобы очень впечатлило чтение, ну да ладно. «Спасибо» говорю, «понял...», - словом, пошел голосовать.
Иду к столу, за которым огромная такая книжища лежит — список избирателей, в котором красуется и моя фамилия. Милейшая Светлана Сергеевна Фролова (на визитке написано — «член избирательной комиссии»), отвечающая за книжищу, находит искомое «фио» и нервно (слышала наш разговор про «действительные» и «испорченные») предлагает мне расписаться против своей фамилии. Но, простите, сделать это так, чтобы подпись легла «вверх ногами». То есть госпожа Фролова держит список перед собой в нормальном состоянии, а мне книжку не переворачивает, То есть, расписавшись таким образом, я останусь в истории в перевернутом виде. Понятно?
И вдруг — на тебе! Мне не захотелось оставаться в перевернутом виде. «Не можете перевернуть книжку? - спрашиваю госпожу Фролову. «Нет, не положено!» - отвечает член комиссии. Я — за правдой, благо что по соседству она присутствует в образе все тех же Масленко и Колесова (с которыми мы занимались ликбезом по «недействительным» и «испорченным» бюллетеням). Прошу их проверить — есть ли юридическое основание для подписи «вверх ногами».
Извините за детализацию. Завершаю свой смешной рассказик.
Госпожа Масленко вновь начинает листать «рабочую книгу», а господин Колесов — цитирую: «Светлана Гавриловна, не ищите, это долго, я сейчас позвоню!». Звонит (текст почти дословно: «Это 2208 (номер избирательного участка — авт.). Тут избиратель не хочет подписываться «вверх ногами» — что нам делать? (почти без паузы). Понял, спасибо».
И, оборачиваясь, к ответственной за списки и ко мне, рабу законопослушному: «Пусть подписывает нормально!».
Что я, собственно, и сделал.
P.S.
Уходим с участка, передо мной - делового вида мужчина с барсеткой. Идет бодро, строгим голосом дает кому-то указания по мобильному «...и пусть паспорта не забудут». Жене с дочкой, - думаю, звонит, - о близких беспокоится: вдруг без паспортов, действительно, придут на выборы. Однако мужчина почему-то не в дома свернул, а по хозяйски открыл дверь государственного учреждения Москвы «Инженерная служба Ломоносовского района», соседнего с образовательным центром №117 дома (на снимке). На котором, кстати, сохранилась - хотя должна была быть снята! - агитационная листовка одного из кандидатов (более подробно его «фио» и партийную принадлежность можно разглядеть на другом снимке).
